Когда власть отступает

Почему важно выступать в защиту людей в любых обстоятельствах.

Минувшие недели принесли несколько неожиданных правовых и по сути политических событий. Всех их объединяет одно — власти, а также стоящие на их охране суды и правоохранительные структуры отступили, изменили свою изначальную живодёрскую позицию. И произошло это только по одной причине — общество решительно вступилось за тех, кому уже плохо или может стать очень плохо в случае принятия тех или иных решений властей. Общество не отступило. Отступили власти.

5 апреля Петрозаводский городской суд вынес оправдательный приговор историку и главе карельского отделения «Мемориала» Юрию Дмитриеву, арестованному ещё в конце 2016 года по скандальному и нелепому обвинению, причём в деле фигурировали фальсифицированные «экспертные» заключения. Оправдательный приговор в судебной практике России является уникальным исключением: согласно официальной статистике Верховного суда, таких приговоров только 0,36%. Сотни публичных людей записали обращения в поддержку Дмитриева. Тысячи рядовых граждан подписали обращения в его защиту.

14 мая Следственный комитет отпустил из СИЗО под подписку о невыезде арестованного в июне 2017 года бывшего генерального продюсера автономной некоммерческой организации «Седьмая студия» и бывшего директора «Гоголь-центра» Алексея Малобродского «с учетом возраста, состояния здоровья, а также того факта, что процесс сбора доказательств по уголовному делу завершен и, находясь на свободе, обвиняемый никак не повлияет на результаты расследования».

Перед этим, 10 мая, Алексею Малобродскому стало плохо прямо в зале заседаний Басманного суда; суд сначала отказал в вызове врача, потом согласился на вызов, Малобродского увезли в реанимацию 20-й Московской больницы, где приковали наручниками к кровати (!), что стало новостью номер один для многих независимых СМИ. К утру, когда скандал вырос до угрожающих репутации власти размеров, наручники были сняты, а через три дня следователь внезапно издал постановление о замене меры пресечения с ареста на подписку о невыезде.

После принятия 15 мая в первом чтении живодёрского в самом буквальном смысле проекта федерального закона «О мерах воздействия (противодействия) на недружественные действия США и (или) иных иностранных государств», более известного как закон «об антисанкциях», в том числе о запрете импорта американских лекарств и высокотехнологичного оборудования, что грозило смерти тысячам людей, в закон внезапно перед вторым чтением были внесены существенные коррективы: из текста исчезли все 16 ранее перечисленных групп товаров, на которые может распространиться запрет или ограничение на ввоз; в том числе, там уже нет упоминания планировавшегося запрета на ввоз лекарств из США, а также не будет упоминаний ни атомной отрасли, ни авиационной, ни редких металлов, ни запретов на возможный ввоз рабочей силы, то есть на привлечение иностранных специалистов.

По сути, закон, внесенный лично председателем Госдумы Вячеславом Володиным и лидерами всех парламентских фракций, выхолощен полностью и предоставит правительству те запретительные полномочия, которые у правительства и так есть. То есть «Ужо тебе!» останется в прежнем состоянии.

Что объединяет все эти три не очень похожих друг на друга случая?

Мощный общественный протест. Открытая, максимально публичная позиция тысяч людей, которые на личных страницах в социальных сетях писали всё, что думают о действиях властей и подконтрольных им судов и следователей. Неотрывное внимание независимой прессы. Внимание и поддержка мирового общественного мнения.

Если сказать одним словом — гражданская солидарность.

Петрозаводский городской суд вынес оправдательный приговор историку и главе карельского отделения «Мемориала» Юрию Дмитриеву
Фото: РБК

Судебные расправы по сфальсифицированным обвинениям и законодательный план обезумевшего парламента по убийству тысяч больных людей казались уже свершившимися и неотвратимыми фактами, но были остановлены действиями гражданского общества. И это не чудо, это — результат последовательной солидарной общественной работы тысяч людей.

Кажется, что российские власти могут сейчас позволить себе всё, что угодно. Короновать императора. Начать какую угодно войну где угодно. Разграбить бюджет. Арестовывать, издеваться, лишать законных прав, превращать в пыль чужое имущество, разрушать планы на жизнь. А вот выясняется, что не всё.

Силы общества остаются главным страхом российских властей. Открытый гражданский протест страшит их больше политической оппозиции. Потому что как организовать нечестные выборы и украсть власть — они хорошо знают. И то, что им за это ничего не будет (при них самих), тоже знают. А что делать с гражданским возмущением не парализованных страхом людей — не знают. Это возмущение и этот протест им неподвластны и неподконтрольны. Из такого протеста может вырасти и нечто большее, чем гражданское движение.

Перед волной общественного гнева власти отступают. Они признают силу общества и свою слабость.

Но что он успеет натворить до этого?

И как при таком опасном для окружающих государстве жить людям?

Разговаривать с людьми по-человечески они не умеют и не научатся никогда. А когда общество начинает говорить с властью языком подлинного возмущения и протеста, власти отступают. Они нисколько не меняются при этом, не становятся гуманными, они идут на уступки только из страха больших репутационных и политических потерь. Но — идут.

Где российские власти и где репутация, а вот — работает этот институт. На страхе, но работает.

Оправдали Дмитриева. Выпустили из тюрьмы Малобродского. Оставили шанс на жизнь тысячам больных. И сделали это всё власти не для тех, кого удалось спасти, а для себя, из-за страха за себя. Но — сделали.

Россия сейчас находится в таком состоянии, когда общественный протест для власти сильнее и опаснее любых политических угроз.

Самое сильное оружие против бесчеловечности властей — это человеческая солидарность с теми, кому угрожает власть. Главной функцией гражданского общества в России сегодня становится правозащитная.

В истории ХХ века именно из правозащитного движения выросли самые сильные политики, ставшие демократическими реформаторами в своих странах. Их работа была основана на правозащитных ценностях и принципах. Именно поэтому демократические реформы в этих странах состоялись и были успешными.

Правозащита — лучшая школа демократической политики. Поэтому, граждане, не опускайте руки, не молчите, не бойтесь, защищайте людей всегда, когда узнали о беззаконии и несправедливости.

Защищая человека, мы спасаем и самих себя, и всю страну — от беспросветного мрака бесчеловечности. Не только сегодня, но и завтра.

Лев Шлосберг, «Эхо Москвы»