«У государства ничего не просим. Почему к нам относятся, как к крепостным?»

Жители частного сектора Минска продолжают бороться за свои дома.

Архитекторы снова подкинули дров в печь градостроительных конфликтов: анонсирован снос 74 частных домов между улицей Волгоградской и Севастопольским парком. Спору нет, район не мешало бы облагородить, построить на месте ветхих зданий новое малоэтажное жилье, детские сады, поликлинику. И все бы ничего, только среди давно заждавшихся сноса «деревяшек» оказались вполне добротные коттеджи, жильцы которых годами и десятилетиями вкладывали деньги в свои «поместья» и, вопреки желанию архитекторов, переезжать никуда не хотят, пишет onliner.by.

Как необжитая окраина Минска стала комфортным районом

Усадебная застройка в районе современной улицы Волгоградской начала формироваться в конце 1940-х — начале 1950-х годов. Земельные участки здесь получали в основном ветераны Великой Отечественной войны. Дорог не было, электричества и воды тоже. Люди сколачивали времянки с буржуйками, ютились там и своими силами строили простые дома.

Со временем рядом зашумел Севастопольский парк, застучали трамваи, частный сектор обступили сначала хрущевки, а потом и кирпичные многоэтажные дома, неподалеку открылась станция метро «Московская». Некогда отдаленная и необжитая окраина города постепенно превращалась в приятный и комфортный для жизни район.

Отношение градостроителей к частому сектору у Волгоградской никогда не было однозначным. Район то «приговаривали» к сносу, то разрешали делать пристройки и реконструировать дома. Благодаря непостоянству генплана некоторые давно обитаемые коттеджи до сих не введены в эксплуатацию. Кое-где жилым домом по бумагам считается сгнившая изба, а трехуровневый коттедж — лишь пристройка к ней.

Последние 10—15 лет частный сектор прихорашивался и одновременно подвергался точечному уплотнению многоэтажными домами. Отсюда начала свое безудержное шествие по Минску компания «Белинте-Роба», отметившаяся на Волгоградской двумя «музыкальными» панельками, получившими названия «Моцарт» и «Шопен». Еще одной уплотнительной новостройкой стал дом печально известной «Волыни», ныне переданный УКСу Советского района.

Что предлагают архитекторы

Снос нескольких кварталов между Волгоградской и парком обрел законные перспективы еще в 2016 году, когда утверждалась очередная редакция генерального плана Минска. Сейчас на общественное обсуждение выносится проект детальной планировки. Этот документ конкретизирует, сколько будет снесено домов, сколько построят новых квартир и в какие сроки, где разместят детский сад и так далее.

Сноситься и реконструироваться будут участки, выделенные бледно-оранжевым цветом на приведенной ниже схеме. Пометка «Жсм-в» расшифровывается как территория жилой смешанной многоквартирной высокоплотной застройки.

Улицу Волгоградскую архитекторы предлагают застроить выразительными зданиями высотой до 16 этажей. Сохранить здесь хотят только два коттеджа: в одном из них сегодня размещается посольство Сирии, второй особняк находится через дорогу от посольства и выглядит весьма солидно.

Вообще, по поводу сноса в пояснительной записке к проекту есть интересная оговорка: «На стадии разработки проектов застройки кварталов допускается уточнение сноса или сохранение отдельных коттеджей, выполненных по архитектурным проектам, при условии их гармоничного включения в общую композицию застройки квартала». Другими словами, добротные коттеджи могут сохранить. А могут и не сохранить.

«Отношение к нам — как к крепостным крестьянам»

— Я родилась и выросла здесь, вот мой старый деревянный дом, — Наталья показывает нам обвитую плющом избушку, рядом с которой стоит трехуровневый коттедж. — Когда настало время решать жилищный вопрос, мы ничего не просили у государства. Получили в исполкоме разрешение и начали новую стройку. Без субсидий и кредитов — своими руками и за свои деньги. В 2002 году ввели дом в эксплуатацию.

— Сейчас в стране Год малой родины. Вот она, моя малая родина — этот дом, участок и этот район, которых меня хотят лишить, — продолжает Наталья. — Отношение к нам — как к крепостным крестьянам. Захотят — продадут инвестору и выселят не пойми куда.

За забором грохочет и пылит стройка УКСа Советского района. Еще недавно там стоял коттедж из красного кирпича — дом Юрия, брата Натальи, который до последнего судился за сохранение жилья. Равноценный земельный участок в Минске Юрий так и не получил. Борьба была долгой и закончилась выплатой денежной компенсации (весьма, кстати, неплохой).

— Законодательство у нас хорошее, вот честно. Идущим под снос людям гарантируется выбор: хочешь — бери деньги, участок с компенсацией, квартиры. Но это все теория, — подключается к разговору Юрий. — Когда дело доходит до выселения, разговор короткий: вот тебе один вариант — и чеши отсюда. На твои желания никто внимания не обращает. Я хотел равноценный участок с компенсацией, а мне подсовывали пентхаус в районе Ангарской без отделки. Тычешь пальцем в закон — тебе говорят: да, это так, но свободных участков для вас в Минске нет. Как же нет, когда в Зацени УКС строит коттеджи?

«Не нужна здесь высокоплотная застройка»

О предстоящем сносе в курсе уже весь район. Местные жители начали сбор подписей против проекта. Евгений, один из участников инициативной группы, рассказывает свою историю:

— Этот участок выделялся моему деду, Сороке Евгению Ивановичу. Он прошел всю войну, трижды был ранен. У государства тогда не было денег, чтобы обеспечить каждого ветерана квартирой, — давали землю. Со временем дома дряхлели, в том числе и наш. Еще в 1970-х район поставили на снос, а в годы перестройки снова разрешили заниматься реконструкцией. Тогда вместе с отцом мы пристроили к дедовскому дому коттедж. Закончить стройку не успели: опять был наложен запрет. В итоге дом все же ввели в эксплуатацию, для чего пришлось год проходить по инстанциям.

Сейчас в доме площадью более 300 кв. м живут три семьи (семь человек). Недавно приходил представитель «Белгипрозема», делал фотографии для предварительной оценки. Это тревожный звонок.

— Мы не против реконструкции района. Только к сносу надо подходить осторожно, а не рубить с плеча, — излагает мнение инициативной группы Евгений. — Помню, однажды пришла в исполком бабушка. Говорит: миленькие, дайте мне квартиру на первом этаже. А живет она где-то у нас в частном секторе. Ей говорят: уходи, бабуля, не до тебя. Среди нас действительно хватает людей, которые согласились бы переехать в городскую квартиру и даже давно мечтают об этом. Кому-то невмоготу содержать огород, кто-то не может собрать деньги на ремонт. Определяйте точечно ветхие дома, договаривайтесь с людьми, расселяйте и стройте таунхаусы. Не нужна здесь высокоплотная застройка.

За каждой калиткой здесь своя история. Александр, житель одного из коттеджей, рассказал нам, что в свое время дом строился для трех родственных семей. Одна из долей не была завершена, а потому весь дом (каким бы опрятным он ни выглядел с улицы) до сих пор считается не принятым в эксплуатацию. Разрешат ли чиновники дооформить документы, как посчитают компенсацию — вопросы для людей тревожные.

Вместе с частными домами под снос попадают и двухэтажки, расположенные ближе к Логойскому тракту. Жилфонд там достаточно старый.

— Предполагаю, многие жильцы двухэтажных домов предпочтут переехать в новостройки и выскажутся за реализацию проекта. Уж не хотят ли нас столкнуть лбами? — беспокоится Евгений. — Могу ошибаться, но, кажется, неспроста архитекторы смешали нас в одном проекте.

«Нас 100 000 человек. Это больше, чем армия страны»

Виталий купил дом возле Севастопольского парка весной прошлого года, вложился в реконструкцию. Граница сноса прошла в нескольких метрах от его участка. По нынешнему генплану его дом находится в зоне сохранения — но кто гарантирует, что так будет всегда?

— Один снос я уже пережил. Дом в Грушевке, где я родился и вырос, снесли в 2007 году ради строительства метро. Компенсацию дали не по количеству квадратных метров, а по числу прописанных — такой тогда был закон. И мне как единственному прописанному выделили «однушку» в Лошице — среди прочего предлагаемого неликвида этот вариант был самым лучшим, — рассказывает Виталий.

Десять лет Виталий прожил в различных многоэтажках и с появлением своей семьи и двоих детей утвердился в мысли о том, что лучше частного дома ничего нет. Продал квартиру, добавил свои сбережения, взял кредит и купил дом на улице Волгодонской, через дорогу от Севастопольского парка. Если нынешний проект архитекторов утвердят, в ближайшие годы по соседству может вырасти многоэтажка.

— Почему-то чиновники отзываются о частном секторе Минска пренебрежительно. Говорят, что мы живем в «бобровых хатках». Мол, вас 5% от населения города, а занимаете 20% территории. Вдумайтесь: 5% — это 100 000 человек. Это больше, чем армия страны! Нам нужно выйти на площадь, чтобы нас увидели и с нашими интересами начали считаться? — делится мыслями Виталий. — Ни один человек, живущий в частном секторе Минска, не может чувствовать себя в безопасности (я сейчас не про Дрозды). Генплан меняется по щелчку пальца. Сколько это будет продолжаться?

Имущественные интересы или борьба за «право на город»?

Борьба жителей частного сектора все чаще уходит в плоскость защиты своих имущественных интересов, тогда как глобальные вопросы, такие как «право на частную собственность» и «право на город», незаслуженно отходят на второй план. Такого мнения придерживается Денис Кобрусев, координатор общественной кампании «Город — для горожан».

— Мы становимся свидетелями очередного наступления на частный сектор Минска. Что делать тем, кто противится сносу? В первую очередь — активно участвовать в общественном обсуждении. Изучать проект детальной планировки, искать в нем нестыковки и нарушения, — рекомендует Денис. — Если проект будет отправлен на доработку (а такое в Минске случается не так уж и редко), это позволит выиграть время. А там не за горами очередная корректировка генплана. Если к этому времени жильцы выстроят крепкую оборону, есть шансы добиться исключения района из планов на снос или утверждения менее кардинального проекта реконструкции.

Второй момент — пришло время объединять усилия. Локальные конфликты подавляются, о чем говорит история противостояний. Инициативные группы из различных районов могли бы создать свою общественную организацию, которая боролась бы за их интересы и консолидировала ресурсы. Нужна планомерная работа с чиновниками, депутатами, средствами массовой информации. Должно сформироваться общественное мнение, что противостояние сносу — это не только борьба за свое имущество, но и борьба за частную собственность в целом, против трактовки любых интересов бизнеса и чиновников как государственных нужд.