Юрий Хащеватский: К Лукашенко «слетаются» проигравшие

Диктатор оказался на «острове невезения».

Вчера стало известно о задержании директора Ивацевичской колонии № 5 за взятку в размере 207 тысяч евро. Интересно то, что деньги были получены от французской компании для решение вопросов, связанных с поставкой за границу белорусской мебели. А размер взятки превзошел сумму ($200 тысяч), на которой на днях «погорел» помощник Лукашенко по Гродненской области Сергей Ровнейко.

Как так получается, что обычный директор колонии по размеру взятки «переплюнул» помощника Лукашенко? И почему представитель пенитенциарной системы решает вопрос о поставках мебели за границу? На вопросы Charter97 отвечает известный белорусский режиссер Юрий Хащеватский:

- Это наивное представление о том, что директор колонии по рангу ниже, чем Ровнейко. Он же силовик! А помощник Лукашенко был гражданским. А силовики у нас, даже если смотреть по средним окладам, получают больше гражданских. А значит, и взятки они берут куда большие, чем гражданские.

И зачем удивляться, почему он решает вопрос с поставкой мебели? У нас в стране все решают силовики. Они бьют людей, они сажают людей, они смотрят, чтобы в нашем концлагере все работали на своих местах. И Лукашенко понимает их важность для своей системы.

Понимаете, в 1994-м за него в первый и в последний раз проголосовали на выборах, и силовики были не так нужны. А потом, чем ниже падал реальный рейтинг Лукашенко, тем больше становилось влияние силовиков, которые его и попугивали, и охраняли, и стояли между ним и рассерженными людьми. И отсюда возникла такая ситуация, что начальник колонии лучше всех знает, как управлять деревообработкой в Ивацевичах, как руководить телевидением и пропагандой – и так далее. Посмотрите: куда ни плюнь – всюду на должностях военнослужащие, или выпускники военных училищ, или просто люди с погонами, которые временно отложили их в сторону. Или даже не отложили, а продолжают красоваться в форме.

А тут – целый начальник колонии. Это же «силовик в кубе»! Ведь именно его должность – главная профессия в Беларуси сейчас, когда страна превращена в лагерь на пути от крепостного права к рабству. Так что получил он взятку вполне по делу и по чину – больше, чем какой-то гражданский «салага», который даже не в евро берет, а в долларах. А «гражданин начальник» оценивает свой «труд» в евро, что куда весомей. Ведь только на них сейчас «трон» Лукашенко и держится…

- Получается – как когда-то у правителей позднеримской империи, которых еще называли «солдатскими» или «преторианскими» императорами?

- Я на это и намекал, когда говорил о постоянном падении рейтинга Лукашенко после 1994 года. Диктатор давно лишился поддержки народа и прекрасно понимает, кто его удерживает в президентском кресле. Но и «государевы люди» это прекрасно понимают.

Поэтому сегодня Лукашенко с большой осторожностью должен ловить их на взятках. Так, иногда, для отстрастки: если вдруг кто-то взял, но не поделился с вышестоящим. Или при этом сказал не то, что надо.

А на самом деле эти люди, взяточники в погонах – последний редут Лукашенко. Последний бастион, который защищает правителя от белорусского общества, которое давно уже разобралось, что за «фрукт» им управляет.

За 24 года Лукашенко наделал столько ошибок, что просто загнал себя в угол. Я уверен, что он это сейчас понимает, но увы – он сам себя посадил на цепь и отдал эту цепь в руки Путину. А для защиты от своего народа окружил себя «преторианцами».

Хотя, знаете, сравнивать с Римом эту систему – слишком много чести для Александра Григорьевича. Здесь ближе другая аналогия – времена Ивана Грозного и его опричнины. Именно такие опричники и составляют основу и базис власти Лукашенко.

- Согласитесь, что опричнина – штука дорогостоящая. Войско – это в первую очередь финансы, как говорил спартанский царь Архидам. Вам не кажется, что Беларусь при Лукашенко превратилась в гавань для странных личностей с «серыми» деньгами?

- В остров Тортугу?

- Что-то в этом роде – в столицу пиратства на Карибском море…

- Знаете, на Торгуге собирались те пираты, которым сопутствовал успех в их деятельности. А «под крыло» Лукашенко слетаются те, кому уже деваться некуда. Которые бегут от восставшего народа, как Курманбек Бакиев. Или как тот армянский миллионер, который, вероятно, сбежал сюда после победы революции в его стране…

- Купивший недавно в «доме Чижа» в Минске самую дорогую квартиру?

- Она стоила, если не ошибаюсь, 430 тысяч долларов. Но называть ее самой дорогой – неправильно. Потому что самые дорогие квартиры – у самого Лукашенко. Вот у него квартирки! Я уже не говорю про резиденции. Сколько их там, 16 или 17 – все уже сбились со счета.

А по сути, Лукашенко оказался на Тортуге для проигравших – неудачников, которым больше некуда деваться. Вот они и стараются спрятаться здесь, на «острове невезения», как «социально близкие» для Лукашенко. Стаями летят, как мухи. Не сказать, чтобы на варенье – жизнь под надзором диктатора далеко не варенье. Но ведь мухи не только на варенье летят…

- И как долго цивилизованный страны будут терпеть этот «рассадник мух» у себя под боком?

- Понимаете, к этому вопросу надо подходить с другой стороны. Те же взятки директору колонии в Ивацевичах предлагала французская фирма. Многие бизнесмены и политики на Западе решили, что им удобно работать с подобными людьми.

Я давно это говорю: тот гнойник, который образовался в Беларуси и потом перешел на Россию, захватывает все большее и большее пространство. Посмотрите, сколько вокруг – в Греции, в Австрии, в Италии – появляется «путинферштейнеров» (понимающие Путина – ред.) . А ведь это одновременно и «лукашенкоферштейнеры».

Поэтому мы не должны надеяться на то, что когда-то западный мир соберется с силами и наведет у нас порядок.

Этот порядок наведем только мы сами. Как говорится – «добиться освобождения своею собственной рукой». Этот текст старой революционной песни правильно описывает то, что мы можем и должны сделать. Или еще лучше – вспомните песню про черного кота Булата Окуджавы: «От того-то, знать, не весел дом, в котором мы живем. Надо б лампочку повесить, - денег все не соберем».

Это точно про нас: знаем, что надо сделать, но никак не можем решиться. Никак не можем собраться, не пробуем договориться, предъявляем друг другу претензии. Да о чем вы говорите, ребята? Претензии у нас сейчас могут быть только к одному человеку.

А уже потом – когда добьемся реальной демократии – можно не соглашаться и спорить друг с другом. А сейчас нужно вместе работать. И это – обязательное условие для победы.