«Путинюгенд»: Детей отправляют в бой за «дядю Вову»

Российскую журналистку уволили за публикацию скандальной информации.

В Нижневартовске уволили журналистку местного телеканала N1 Александру Терикову. Это случилось после того, как она рассказала СМИ о выступлении воспитанников местного детского сада №68, которые исполняли песню "Дядя Вова, мы с тобой". Александру возмутило, что дети четырех и пяти лет пели о том, как вернут "в гавань Родины Аляску" и пойдут в последний бой за "дядю Вову", сообщает "Сибирь. Реалии".

– Я плохо к этому отношусь... Это путинюгенд, по-моему. Во-первых, все эти сектантские песни про нынешнего президента и "крымнаш" – зло в зародыше. Не от большого ума их сочиняют, и надо быть совсем дураком конченым, чтобы это дальше транслировать. Но некоторые педагоги и родители считают, что это очень мило. Я бы не отправила своего ребенка и сама бы не пошла в последний бой ни за "дядю Вову", ни за любого другого дядю у власти. Слова песни можно интерпретировать и как призыв к суициду, и как отождествление Путина с родиной, что вообще-то противоречит хотя бы номинальной демократии в нашей стране, – так прокомментировала Александра Терикова нашему изданию концерт в детском саду.

В пятницу, 8 июня, Александре Териковой позвонил генеральный директор телеканала и сообщил, что она уволена. Вместе с Александрой уволен программный продюсер телеканала Константин Щербина, который также освещал тему, связанную с детсадом.

В своем инстаграме Терикова опубликовала фотографию заявления об увольнении по собственному желанию. "Прошу уволить меня за слишком активную гражданскую позицию и за политические разногласия с редакцией телеканала", – говорится в документе.

– Как именно происходило ваше увольнение?

– Ваше издание мне предложило прокомментировать этот концерт в детском саду, и я вам дала комментарий. Через какое-то время после выхода вашей статьи со мной связался телеканал "Дождь" с просьбой дать комментарий. Мы посовещались с коллегами и решили, почему бы и нет. Все-таки это тоже наши коллеги. Нормальное сотрудничество между федеральным и провинциальным каналом, у них же здесь нет корпункта. У нас уже было взаимодействие с другими телеканалами, и никто никогда из руководства нашего телеканала не был против. Да и вообще, обычно приветствуется в маленьком городе, когда журналист попадает на большой канал.

Я выступила в прямом эфире где-то в четыре часа по местному времени. После этого, часов в семь-восемь, мне позвонил директор телеканала и сказал, что не надо было этого делать и "если хочешь реализовывать свои личные амбиции, иди на те каналы, которым ты даешь интервью". Я, конечно, выразила свое несогласие, на что он сказал, что нам надо расстаться.

– Попросили написать заявление по собственному желанию?

– Да, так и получилось. На следующий день мне перезвонил главный редактор и сказал: "Саша, приди, пожалуйста, напиши заявление сегодня, чтобы мы успели тебя до праздников посчитать". Смысла не было ждать, пока по статье уволят, потому что я как минимум опаздывала каждый день на работу.

У нас не было четкого графика, но при желании это можно было сделать причиной. Поэтому решила написать по собственному желанию. Ну и сотрудничать с каналом после произошедшего не очень хочется.

– Руководству не понравилась тема или тот факт, что вы дали интервью конкретным СМИ?

– То, что это, по мнению руководства, оппозиционные СМИ. Был бы это Первый канал, никто бы даже не заметил. А это был оппозиционный канал "Дождь", и у нас такое не любят.

– Тот самый концерт в детском саду на вашем канале как-то обсуждался?

– Да. Сначала на "Ковернике", это музыкальная передача. Я туда сразу после садика приехала. Потом передача "Трико". Высказали свое мнение, озвучили результаты опроса на стене "Вконтакте", привели слова директора департамента образования. Показали оригинальный клип, но садиковский решили не показывать. Замазывать детям лица, как положено, не было времени.

– То есть руководство телеканала не возражало против освещения этой темы?

– Вообще, нет. А главред еще и ведущая "Трико".

– Как на ваше увольнение отреагировали коллеги?

– Они сначала не поверили, говорили: "Ты что, прикалываешься?" Отвечала, что нет, все серьезно. Потом действительно узнали, что все серьезно, им было довольно грустно. Лично поддерживают многие. Фотограф Юрий Ипполитов даже пытался одиночный пикет организовать. Все сочувствуют и поддерживают, но дело в том, что только лично.

– Подобные увольнения раньше случались на канале N1?

– Были прецеденты, когда предупреждали, были просьбы снять с эфира материал. Не знаю, могу ли я распространять информацию о том, какие материалы. Не политические даже, бывало и такое. Но никого еще не увольняли.

– Вместе с вами уволили также редактора Константина Щербину.

– Да, но при этом он совершенно ничего не сделал в этом случае. Почему-то на него больший шквал эмоций обрушился, чем на меня. Ему предъявили, что он чуть ли не организатор и зачинщик, хотя это совершенно не так. Но никто разбираться не стал... В прошлом году уже было подобное. Думаю, вы понимаете, с чем это было связано.

– Лучше расскажите.

– С митингами Навального, в частности, которые прошли в марте прошлого года. Мы тогда проезжали мимо площади, увидели, что там толпа, и пришли освещать, естественно, с разрешения редактора. Мы готовили материал в эфир, вели прямую трансляцию, а потом прилетело... Не знаю, могу ли я это говорить, не подставляю ли я себя в первую очередь, могу сейчас юридически неверно что-то сказать.

– Выходит, политика редакции изменчива?

– Да-да, меняется в соответствии с происходящим. Могут сначала дать добро, а потом кто-нибудь позвонит.

– При этом в городе у телеканала N1 репутация либерального СМИ. Выходит, есть так называемая "двойная сплошная"?

– Да, телеканал был, действительно, одним из самых либеральных. А потом все поменялось, произошла смена руководства. Понимаете, в регионе СМИ свободно только тогда, когда оно не связано с властями. Все завязаны так или иначе с администрацией города, у всех есть контракты, а это деньги, большие деньги, которые на рекламе сложно заработать. И, конечно, потому выстраивается такая схема взаимоотношений. Не знаю, насколько я могу вам это рассказывать, скажут потом, что я разглашаю коммерческую тайну. Мало ли. Так что это просто мое личное мнение. Думаю, везде так, не только в Нижневартовске. Причем правила игры меняются. Ни у кого в договоре не написано, что нельзя говорить это и то. А потом тебе предлагают: либо увольняйся, либо молчи. И нет открытой цензуры со стороны вышестоящих властей, а все на уровне – "ну мы же попросили".

Я даже продажным журналистом не могу себя назвать, потому что меня никто никогда не предлагал денег. У меня есть ребенок, мне нужно его обеспечивать, и я просто завишу от своей зарплаты. Поэтому я просто сказала, что не буду брать любые темы, в которых доносится какая-то просьба. Мне просто противно, я физически не могу врать. Наверное, это неправильно и плохо, и может быть, поэтому у меня не очень хорошо получаются рекламные сюжеты.

– Где сейчас журналисту сложнее работать как должно – в регионе или в центре, как вам кажется?

– У нас же есть несколько ресурсов, которым, вроде бы, позволяют говорить то, что не говорят официальные СМИ. Если предъявляют нашему самому главному, что у нас нет свободы слова, он перечислит условно Радио Свобода, "Эхо Москвы", "Дождь". Свобода слова, таким образом, как бы есть, но идите в эти СМИ. Однако известно, что их аудитория ничтожна в сравнении с большими федеральными СМИ. А в регионах... Когда мы собираемся с коллегами, представителями СМИ, пиарщиками, начинаем говорить о журналистике и о том, что мы стараемся поднять ее с колен в Нижневартовске. Но это маленький город, очень сложно добывать в нем информацию, мало событий. И надо быть очень большим профессионалом, чтобы умудряться интересно рассказывать о каком-нибудь утреннике. Еще такой нюанс – у нас девять телекомпаний в городе, включая районную, и два корпункта окружной. Это много для 300 тысяч населения. А профессионалов, которые могут заниматься настоящей журналистикой, очень мало. Но есть люди, которые делают свое дело хорошо, и я очень рада, что они есть.

– Планируете судиться с телекомпанией?

– Можно попробовать, но в данном случае отстаивать права будет сложно. Я консультировалась с юристом, но мы пока не нашли никаких аргументов, которые можно принести судье, положить на стол и сказать "они виноваты". Должны быть факты и доказательства.

– Проблема в том, что вы ушли по собственному желанию?

– У меня есть, конечно, запись разговора с моим директором. В любом случае инициатива от него в первую очередь поступила, и он там довольно красочно все описывает. Я ее не публикую, но она у меня есть.

– Какие перспективы с новой работой?

– Я пока могу позволить себе не страдать и не искать панически какой-то заработок. Слава Богу, я могу себе это позволить, в отличие от моего коллеги. Мне уже поступило несколько предложений, не от нижневартовских СМИ, конечно. А так, все надеюсь книгу дописать. У меня есть роман, который я все пишу и никак не допишу. Если что, посажу себе кипарис в саду и буду писать роман, думая, что я на Сицилии.

После нескольких запросов руководство телеканала N1 решило дать официальный комментарий по поводу увольнения Александры Териковой. По словам главного редактора канала Людмилы Козловой, журналистка была уволена за "нарушение нашей корпоративной этики и несогласование прямого эфира с главным редактором".

– Мне озвучили другие причины, – прокомментировала Александра Терикова. – Мне хочется сказать одно: уверена, прозвучат слова о том, что я решила попиариться на этой ситуации, но это не так. Я отвечаю абсолютно каждому СМИ, которое обращается за комментарием. Очень бы хотелось максимально привлечь к этому внимание, чтобы в дальнейшем такого не повторялось.