Длинный юань

Китай предпочитает играть с «союзниками» по своим правилам.

Пока ультиматумы Дональда Трампа разрушают торговые связи между Европой и США, российские власти ищут экономической и политической гармонии на Востоке. В пятницу Владимир Путин прибыл с трехдневным государственным визитом в Китай, на стратегическое партнерство с которым после международной изоляции России в 2014 году возлагаются большие надежды.

Сейчас на повестке, помимо вечной дружбы с председателем Си, проект масштабного торгового соглашения, которое призвано стать аналогом Транстихоокеанского партнерства и продемонстрировать расколотому протекционизмом Западу, что такое настоящая свободная торговля. Помимо либерализации торговли и инвестиций и защиты интеллектуальной собственности, Евразийское экономическое партнерство будет нацелено на снижение доли доллара в торговых расчетах стран в пользу национальных валют. Однако пока что это соглашение существует лишь в форме меморандума: подготовка его конкретных элементов, по данным источников «Ведомостей», может занять больше двух лет.

«Разворот на Восток» — не просто идеологическая фантазия Кремля: количество азиатских денег на российских рынках за последние годы действительно значительно выросло. Но в случае России и Китая очевидно, что с точки зрения экономического потенциала партнеры имеют абсолютно разные весовые категории, тем более когда переговорные возможности России жестко ограничены санкциями.

Товарооборот между двумя странами, хотя и растет двузначными темпами и к концу года может превысить $100 млрд, все равно составит лишь 2% от внешней торговли Китая. Более двух третей российского экспорта в Китай приходится на энергетическое сырье. Российских инвестиций в китайской экономике почти нет, в то время как, по данным компании EY, в 2017 году Китай впервые стал лидером по числу инвестиционных проектов в России, заместив ушедшие из-за санкций немецкие и американские компании. С другой стороны, в апреле Китай заметно нарастил экспорт алюминия, успешно воспользовавшись американскими ограничениями против «Русала». То есть в рассуждениях о стратегическом альянсе

прагматичный Пекин охотно подыгрывает Кремлю, но ровно до тех пор, пока эта игра соответствует государственным интересам Поднебесной.

В первый день российского визита глава КНР Си Цзиньпин под звуки оркестра, исполнявшего «Катюшу», торжественно вручил Путину первый в истории государственный Орден дружбы и назвал его «самым известным и уважаемым» в Китае главой мировой державы. Путин в свою очередь подарил председателю Си русскую баню из 200-летнего кедра с Алтая.

Затем лидеры стран подписали пакет договоренностей о сотрудничестве в ядерной сфере: впервые за многие годы «Росатом» получил крупные контракты на строительство энергоблоков для Тяньваньской АЭС и АЭС «Сюйдапу». После двусторонних переговоров Путин и Си отправились в город Циндао, где в выходные проходил самит Шанхайской организации сотрудничества. Параллельно стало известно о том, что российско-китайское совместное предприятие согласовало общий вид широкофюзеляжного дальнемагистрального самолета, в который планируется вложить $20 млрд и который должен составить конкуренцию Airbus и Boeing.

Помимо стратегических проектов, многие представители российской делегации (среди которых была значительная часть федеральных министров, руководители госкомпаний и несколько крупных бизнесменов) продвигали в Китае конкретные интересы своих организаций. Одним из главных ньюсмейкеров стал Игорь Шувалов, возглавляющий госкорпорацию Внешэкономбанк — ему удалось договориться о получении ВЭБом рекордного кредита на 600 млрд рублей от Государственного банка развития Китая. Это эквивалентно сумме, которую ВЭБ получил от китайского банка за последние 10 лет. Новые займы пойдут на финансирование совместных проектов по строительству предприятий в России, а также объектов, связанных с Евразийским экономическим союзом и китайской инициативой «Один пояс, один путь» — евро-азиатского транспортного коридора, который должен обеспечить скоростные железнодорожные перевозки из Китая в Европу.

О 70 российско-китайских проектах Шувалов говорил еще год назад в должности первого вице-премьера — по его словам, во время прошлогоднего визита в Китай в отношениях между странами «тронулся лед». Тогда предполагалось, что с российской стороны реализацией этих планов займется Российский фонд прямых инвестиций, но аппаратно усилившийся ВЭБ перехватил инициативу. В качестве компенсации РФПИ станет соучредителем Российско-китайского инвестиционного фонда, капитал которого составит $1 млрд.

Причем амбиции Шувалова не ограничиваются китайскими кредитами: ВЭБ как «институт развития» наверняка будет претендовать и на ключевую роль в реализации «майского указа» президента — в частности, через сотрудничество с новым фондом инфраструктурных инвестиций, который создается внутри российского бюджета.

В целом увлечение Кремля выстраиванием отношений с Пекином на безальтернативной основе оставляет неоднозначное впечатление. Представители российской делегации открыто говорят о том, что одна из целей партнерства — вывести экономическое лидерство Китая на новый уровень. «Россия имеет великолепные ресурсы, которыми Китай может воспользоваться и создать продукт, который нужен всему миру», — цитирует «Рамблер» интервью Шувалова агентству Синьхуа. Получается, что Китай будет обеспечен дешевым сырьем и транспортными путями к европейским рынкам, постепенно превращаясь из «мировой фабрики» в высокотехнологичную державу. России от старшего партнера будут периодически перепадать дешевые кредиты, которые можно распределить среди госбанков и построить на них несколько новых предприятий и железных дорог. Что, конечно, лучше, чем ничего, но на план «рывка» в развитый мир похоже не очень.

Арнольд Хачатуров, «Новая газета»