Как дачи во времена СССР ссорили и объединяли белорусов

История о том, как в стране, победившей частную собственность, появились знаменитые шесть соток.

Бытуют разные мнения о том, почему советские власти решили раздавать гражданам землю под дачные участки. Первые дачи в СССР появились в 1930-е. Их получали в основном за определенные заслуги и далеко не все. Врачи, творческая интеллигенция, инженеры стали одними из первых обладателей заветных участков.

Это была достаточно продуманная идея властей, позволившая одновременно и мотивировать, и держать под контролем заслуженных работников и литераторов.

Одновременно дачи получала советская номенклатурная и военная элита. Здесь присутствовал размах, который и не снился заслуженным медикам и ученым. Партийные бонзы получали участки до гектара, где строили огромные дома. В конце 1930-х высшее руководство даже вынуждено ограничило аппетиты чиновников, предписав им строить дачи до 8 комнат для семейных и до 5 комнат для не семейных.

В феврале 1949-го Совет министров СССР принял постановление «О коллективном и индивидуальном огородничестве и садоводстве рабочих и служащих», дав тем самым старт новой дачной волне. На этот раз землю в пользование стали давать рядовым гражданам.

Так решалась банальная задача: в голодное послевоенное время остро стоял вопрос обеспечения людей продовольствием. Правительство фактически перекладывало часть этой задачи на самих граждан.

В годы правления Никиты Хрущева этот процесс достиг небывалого размаха. И, как было заведено в СССР, новоявленных дачников обложили множеством ограничений, которые действовали вплоть до конца 1980-х.

Например, некоторое время на дачах нельзя было выращивать овощи — разрешен был только сад. Площадь дачных домиков не должна была превышать 25 квадратных метров, при этом нельзя было строить второй этаж. Вот тогда и стали появляться дачи с островерхими двухскатными крышами и огромными чердаками.

На тех чердаках хранился инвентарь, огородные травы, лук и чеснок.

Кроме того, дачный участок мало было получить, его нужно было регулярно обрабатывать и использовать строго по назначению. Размер участков составлял всего лишь шесть соток, но подавляющее большинство советских граждан были несказанно рады и этому.

Раздавая землю под дачи, власти организовывали кампании по дискредитации тех, кто пытался обойти ограничения или даже заработать на сдаче домика за городом. В советских сатирических журналах появилось целое направление «дачных» карикатур.

Появление садовых товариществ выглядело так. Государство выделяло их крупным предприятиям, институтам, творческим и научным союзам участки. Как правило, это были выведенные из сельскохозяйственного оборота земли — неудобица, заболоченные и поросшие лесом наделы. Далее, при непосредственном участии профсоюзов, земля делилась на участки, которые распределялись внутри коллективов.

Процесс этот был крайне нервным, сопровождался скандалами и интригами. В белорусской литературе он прекрасно описан в поэме Нила Гилевича (под псевдонимом Францішак Вядзьмак-Лысагорскі) «Сказ пра Лысую гару», которая в 1970-х разошлась по стране в виде самиздата и очень скоро стала культовой.

Речь в поэме шла о разделе земли для белорусских литераторов в садовом товариществе Лысая гора, что в двадцати километрах от Минска.

Многим коллегам по цеху творение Гилевича, мягко говоря, не понравилось. В их числе были и Михась Стрельцов, и Владимир Короткевич, возмущенный тем, что в поэме «чэрняць нашага брата!»

Приведем фрагмент воспоминаний Нила Гилевича о том, как в советской Беларуси раздавали дачные участки писателям и поэтам:

«Тады аматары садавiны i гароднiны атрымлiвалi па чатыры соткi, трохi пазней улады, здаецца, расшчодрылiся ажно на шэсць. Па пятнаццаць—дваццаць сотак i раней i пазней давалi «выбраным» — начальнiкам, акадэмiкам, некаторым знаным дзеячам лiтаратуры i мастацтва, — каб блiжэй прыручыць, прылашчыць. Гэтыя, адасобленыя ад чатырохсоткавых сядзiбкi сапраўды больш-менш адпавядалi найменню «дача».

Так, на беразе Нарачы, яшчэ ў першай палове 1950-х, займелi прыстойныя лецiшчы Максiм Танк, Мiхась Лынькоў, Аркадзь Куляшоў. Трохi пазней, каля Ждановiчаў пад Мiнскам, таксама прыстойна разбудавалiся i асвоiлi надзелы Пятрусь Броўка, Кандрат Крапiва, Пятро Глебка, крыху ўбок ад iх, але там жа (чым мы горшыя?) — Iван Шамякiн, Андрэй Макаёнак, Пiлiп Пястрак, Аляксей Кулакоўскi, Павел Кавалёў...

Можа, i яшчэ хто-небудзь. Вядома ж, у кампанii iншых, як бы цяпер напiсалi, выбiтных людзей рэспублiкi, насельнiкаў «дачнага пасёлка». Ну, а для астатняй «масы» рабачаяў, аратых i сейбiтаў на нiве роднай лiтаратуры, як i для ўсiх iншых шараговых «трудзяшчых» сталiцы, выдзялялiся чатыры соткi ў гэтак званых «садовых таварыствах». Роўна сто гэткiх лапiкаў зямлi i падзялiлi мiж сабой тыя сябры СПБ, што большага не выслужылi. Таварыства мела афiцыйную, дакументаваную назву «Узгор’е-1», а ў пiсьменнiцкiм «простанароддзi» менавалася Лысай гарою, мабыць, паводле даўняй мясцовай тапанiмiкi».

Впрочем, для многих белорусов дачи, помимо изнурительного труда, дарили знакомства с соседями по участку. Благодаря небольшим площадям, вся дачная жизнь протекала на глазах у всех. Люди обзаводились новыми знакомствами, которые для большинства сохранялись до конца жизни.

В 1990-х из-за трудностей в экономике дачи снова стали играть роль поставщиков закаток, ягод и фруктов. В наши дни по этой же причине многие обладатели знаменитых шести соток снова вынуждены заниматься огородничеством.

Кирилл Иванов, «Салiдарнасць»