Бастовал здравый смысл

Убыточность предприятий — главный атрибут системы.

Из года в год, идет ли речь о профессиональном спорте, культуре и искусстве, промышленности, транспорте или многострадальном сельском хозяйстве, руководитель государства требует вывода подведомственных организаций на уровень рентабельности.

Мол, те сами должны зарабатывать себе на жизнь, переходить «на полный хозяйственный расчет», не допуская убытков от своей хозяйственной деятельности. Тем не менее, убыточность предприятий является весьма существенной особенностью существующей экономической системы. В связи с чем убыточность можно назвать атрибутом системы. Исходя из семантики этого понятия, оно выражает необходимое, существенное, неотъемлемое свойство предмета или явления, в отличие от преходящих, случайных его состояний.

В атрибуте выражается сама природа, естество всякого предмета. Благодаря наличию атрибутов, сохраняется целостность системы.

«Новая экономическая политика», принятая в стране после последних президентских перевыборов, ориентируется на относительно жесткую финансовую дисциплину в отношении государственных или контролируемых государством предприятий и организаций. Недавно, например, руководитель государства, обсуждая перспективы развития ОАО «Гродно Азот» заявил: «Мои требования вам известны: никаких убыточных и дотационных проектов в стране быть не должно.

Направление бюджетных средств на всякие доделки-переделки категорически исключаются». Мол, в «очередной последний раз» государство выделяет свои ресурсы под разработанный организацией бизнес-план, который обещает выполнение заложенных в него производственных показателей, что обеспечит достижение должного социального и экономического эффекта. Имеется в виду, что организация не только освоит производственную программу, конкурентную на рынке, безусловно, компенсирует потраченные бюджетные средства и впредь станет работать прибыльно.

Руководитель государства при случае готов вспоминать о своем «миллионе перестроечных терзаний», когда не только ученые экономисты и производственники, но и политики осознали необходимость, сейчас это звучит издевательски, «коренной перестройки» системы управления предприятиями и отраслями. Но поскольку саму «социалистическую экономику», выстроенную за десятилетия советской власти, добившуюся замечательных достижений и доказавших свою жизнеспособность, конкурентоспособность по сравнению с «капиталистической экономикой», менять не собирались, то инновации коснулись «крыши».

Бастовал здравый смысл

К удивлению, по этому вопросу сложился прочный общественный «консенсус», скептики оказались в меньшинстве.

Михаил Горбачев пришел во всласть со своими «заготовками», над которыми специалисты работали еще при Брежневе, готовя страну к неизбежной жизни после Леонида Ильича. В апреле 1985 года Горбачев провозгласил курс на ускорение социально-экономического развития страны, рычагами которого были избраны научно-технический прогресс, техническое перевооружение машиностроения и активизация «человеческого фактора». По традиции общество призвали шире использовать «скрытые резервы», в том числе за счет максимальной загрузки производственных мощностей путем организации многосменного режима работы, укрепления трудовой дисциплины, рационализации, повышения качества продукции и развитие соцсоревнование.

Известно, что социалистическое соревнование изначально считалось у нас антиподом капиталистической конкуренции, более эффективной по «научному определению».

В общем, спустя год, стало очевидным — курс на ускорение социально-экономического развития не столько провалился, сколько запутался в лабиринтах командно-административной системы, в которой каждая инстанция обязывалась принимать свои собственные решения. В итоге все слышали «сумбур вместо музыки». Вновь заговорили о том, что ведомства растаскивают общие ресурсы по своим уделам. Об этом говорил один из самых известных «перестроечных» хозяйственников — гендиректор Ивановского станкостроительного ПО Владимир Кабаидзе. Например, о многосменке. По его словам, машиностроение в стране всегда работало в три смены. Потом стали наращивать производство станков. Когда производство металлорежущих станков было доведено до 125 тысяч в год, через некоторое время пропала третья смена. После 200 тысяч, стала пропадать вторая, а к началу 80-х оказалось, что имеющимися в стране рабочими-станочниками нельзя полностью обеспечить и первую смену. Когда в марте 1985 года Кабаидзе пригласили «для откровенного разговора в ЦК», он заявил, что в машиностроении ничего больше строить не надо, увеличивать производство следует только за счет технического перевооружения предприятий.

В общем, директор высказался за научно-технический прогресс, но в 1987 году, когда объединение в числе первых перевели на работу в условиях самофинансирования и хозрасчета, министерство спустило ему прежнюю производственную программу, которая требует увеличить производство станков, против чего бастовал здравый смысл.

Товарное производство есть, а рынка нет

Но почему все вдруг заговорили о хозрасчете, когда социалистические предприятия изначально работали в условиях хозяйственного расчета? Например, все знали, что еще Ленин указывал, что в период перехода к коммунизму хозяйство необходимо строить не на энтузиазме, а при помощи энтузиазма, на личной заинтересованности людей, на хозяйственном расчете. Ленин связывал необходимость хозяйственного расчета с экономическими условиями социалистического производства и прежде всего с наличием товарного производства. Товарное производство — это деньги, цены, себестоимость, прибыли, которые являются инструментами хозяйственной деятельности. Вождь утверждал, «тресты и предприятия на хозяйственном расчете основаны именно для того, чтобы они сами отвечали и притом всецело отвечали за безубыточность предприятий».

От предприятий, чтобы они, получая от государства по установленным им ценам экономические ресурсы, реализуя свою продукцию по установленным государством ценам, должны возмещать произведенные ими расходы на производство и реализацию это продукции и обеспечивать при этом рентабельность (прибыльность) предприятия в целом. От этого зависит эффективность хозрасчетной деятельности, которая в конечном итоге определяется результатом работы – прибылью или убытком. Поскольку прибыль предприятия является важнейшим источником «неуклонного расширения социалистического производства и повышения материально-культурного уровня населения», все предприятия должны быть прибыльными. На первый взгляд, хозрасчет дает для этого все предпосылки. Все государственные цены, доводимые предприятиям, предусматривают достижение плановой рентабельности, а достигаемая в производстве экономия ресурсов, позволяет получать дополнительную прибыль.

Но главное, что государство закупало у предприятий всю производимую продукцию, включая и сверхплановую, освобождая их от проблемы реализации в условиях свободного рынка. Товарное производство есть, а рынка нет. И в этом состоит великое преимущество социализма над капитализмом. Считалось, что капиталист может предельно наладить хозяйственный механизм своего предприятия, но на рынке он всегда рискует и часто проигрывает конкурентам.

Экономика должна быть экономной

Тем не менее, убыточные предприятия существовали во всех отраслях советской экономики, а значительная их часть хот и работало рентабельно, но не выполняло планов по накоплению прибылей, что тоже наносило значительный ущерб экономике.

Хозрасчетное предприятие обладало определенной хозяйственно-оперативной самостоятельностью в распоряжении получаемыми от государства ресурсами, чтобы выполнить и перевыполнить доведенные до него показатели государственного плана.

Афористичное оформление состояния дел в народном хозяйстве было дано Брежневым в отчетном докладе ЦК КПСС XXVI съезду КПСС — экономика должна быть экономной. Многие полагали, что для решения этой задачи можно приступить, когда в стране появится экономика. Рыночная экономика, которая существует везде. Благодаря этому в 1987 году на свет появилась экономическая реформа. Ее разработчики исходили из идеи сохранения плановой экономики. В то же время, они предлагали серьезные изменения существовавшей экономической системы. В частности, предполагалось расширение самостоятельности предприятий на принципах хозрасчета и самофинансирования, постепенное возрождение частного сектора экономики, отказ от монополии внешней торговли, более глубокая интеграция в мировой рынок, сокращение числа министерств и ведомств, признание равенства на селе пяти основных форм хозяйствование, включая в это число фермерство, закрытие убыточных предприятий, создание коммерческих банков.

А там, где появляются коммерческие банки, получающие большую самостоятельность предприятия все больше обращаются к коммерческому расчету. «Закон о государственном предприятии» стал ключевым документом реформы, который предусматривал значительное расширение прав предприятий. Им, например, разрешалось вести самостоятельную экономическую деятельность после выполнения государственного заказа. Фактически предприятия получали полную самостоятельность в производственной, торговой и финансовой деятельности, касающейся продукции, произведенной вне рамок государственного заказа. Однако ведомства и министерства, не желающие уступать свою власть в экономике, устанавливали госзаказ практически на весь объем производства. Предприятиям не позволили стать коммерсантами, но грядущее полное фиаско министерства и ведомства потерпели чуть позже. После того, когда под давлением объективных факторов была упразднена государственная монополия внешней торговли.

Главный коммерсант страны

Оценивая результаты реформы 1987 года и последующие, многие считают их неудачными. Мол, перестройку начали с крыши, увлеклись, она и поехала. За ней — все здание. Но очевидно, что эти реформы создавали новую экономическую реальность, в которой существует и Беларусь. Предприятия, хоть частные, хоть государственные ориентируются на коммерческий успех, при этом стараются следовать хозяйственному расчету для организации своей внутренней производственной деятельности. В условиях рынка предприятие, если оно становится неплатежеспособным, самоликвидируется, поскольку за его деятельность не несет ответственности по его обязательствам никто кроме него самого. Такое предприятие существует по методу коммерческого расчета.

Как указывает учебник, коммерческий расчет является методом эффективного ведения хозяйства, основанного на соизмерении в денежной форме затрат и результатов хозяйственной деятельности, возмещения расходов собственными доходами. Поскольку в результате коммерческой деятельности предприятие — товаропроизводитель должен получать прибыль, доход. Убыточному предприятию рынок отказывает в пользовании экономическими благами, которые он не может эффективно потреблять. Это относилось и к прежним социалистическим предприятиям с той лишь разницей, что они не являлись субъектами рынка.

Коммерцией, в основном во внешней торговле, занималось государство, ориентируясь на коммерческий успех. Государство, например, организовывало производство конкурентоспособной для внешних рынков продукции, получало ее от предприятий в оговоренных объемах и соответствующего качества по своим ценам, и пробовало продать эту продукцию с выгодой. И часто получало убыток. Государство могло применить против такого предприятия самые жесткие финансовые и административные санкции, но если предприятия выполнило все предварительные требования к созданной им продукции, то государству не оставалась ничего, кроме, как винить себя за свои ошибки.

Но государство не может «самоликвидироваться», а действующее правительство не может признаться в таких ошибках, которые могут повлечь за собой отстранения его от власти.

Поэтому правительство постоянно пытается произвести что-то такое ходовое на рынках и по хорошей цене. Изыскивает такие предприятия, и коммерческие, и государственные. При этом государственные при этом вынуждаются к участию в таких государственных проектах, которые для них, на данный момент, возможно, нецелесообразны. Но программы разрабатываются, финансирование производится, производственные цели достигаются, а коммерческие — далеко не всегда.

Раз государство является главным субъектом экономики, то оно же выступает главным коммерсантом страны, и в этом качестве постоянно сталкивается с сопротивлением рынков, которые неохотно допускают к успешному торгу нового продавца. Поскольку главным «купцом» у нас является руководитель государства, и он имеет колоссальные возможности в распоряжении бюджетом, то остановить его коммерческую деятельность не может никто. Так как существующая экономическая модель построена на его «ручном управлении». Для того он и существует, чтобы находить выгодные объекты для дотаций, приносящих прибыль предприятиям, благосостояние населению, налоги в казну.

К сожалению, слишком часто на местах от таких инвестиций растут не прибыли, а убытки.

Константин Скуратович, «Белрынок»