«В секонде одеваются люди независимо от их дохода и статуса»

Владельцы секонд-хендов рассказали о покупателях и продажах.

Одна из тенденций на рынке одежды — потребители начинают приобретать ее в секонд-хендах, рассказывал недавно Сергей Мисяченко, глава розничной сети по продаже детских товаров, пишет tut.by.

С этим мнением согласны и некоторые владельцы магазинов, в которых продают поношенную одежду. «По Минску секондов действительно много, как аптек, зоомагазинов и обычных продуктовых», — говорит Алина Мошкова, директор собственного магазина. Журналисты расспросили бизнесменов, которые стали продавать б/у одежду, о тяготах бизнеса, наценке и популярности таких вещей.

«Есть люди, которые выискивают брендовые вещи и продают их на онлайн-барахолках»

— Признаюсь, у нас никогда не было идеи открыть секонд-хенд. В то же время муж всегда хотел небольшой семейный бизнес, чтобы был дополнительный источник дохода. Весной увидели, что продается готовый магазин, решили рискнуть, — рассказывает Алина Мошкова.

Вместе с мужем Владимиром в марте этого года они стали владельцами собственного «Секонд-хенда у Мошковых» — небольшого помещения в тридцать «квадратов». Приобрели на барахолке, перед сделкой ни с кем не советовались. Первый месяц работали в формате, который был принят предыдущей хозяйкой, — она делала акцент на очень дешевой одежде.

— До этого в магазине продавали второсортные вещи по очень низким ценам. Приходили люди, которые хотели купить одежду за пару рублей. Нам это не очень нравилось, поэтому мы рискнули, полностью поменяли ассортимент и подняли цены. Часть клиентов сразу ушла, но в то же время стала постепенно нарабатываться новая клиентура.

Даже после перемен Алина не считает, что в магазине продаются дорогие вещи. «В основном у нас представлены известные европейские марки, например Н&M или Зара. В среднем джинсы стоят двадцать рублей, рубашка — десять, платье — пятнадцать. Все достаточно демократично», — признается девушка.

Исключением может быть брендовая одежда, но разница не очень сильная. «Из последнего была рубашка «Хьюго Босс» за 30 рублей», — вспоминает владелица магазина. По ее словам, именитая фирма влияет на ценообразование, но в первую очередь смотрят на качество материала и состояние предмета гардероба.

— Учитывая, что у нас не сетевой магазин, один человек может оставить рублей десять-двадцать. Если распродажа, берут больше товаров, соответственно, средний чек вырастает до сорока рублей. Однажды пришла женщина, которая перемерила почти все вещи и оставила около ста рублей. Насколько я поняла, она брала одежду не только для себя, но и для членов семьи. Возможно, даже для подружек.

Семье привозят одежду из разных стран Европы — в частности, из Англии, Польши, Германии и Франции. Связывались с разными белорусскими поставщиками и вскоре нашли проверенный вариант. «Сейчас в основном покупаем все у одной небольшой фирмы. Нам нравится качество и цена, все вещи проходят обработку. Человеку достаточно взять какую-то обновку и просто постирать ее дома», — объясняет Алина.

— Обычно мы покупаем мешок вещей, привозим домой, разбираем их, сортируем, оцениваем. Иногда попадаются абсолютно удивительные предметы, из последнего — синий парик, чехол для чемодана и костюм супермена. Мы их тоже продаем в магазине.

Минимальная партия, которую можно заказать, — 20-килограммовый мешок. Для своего магазина пара берет обычно четыре-пять. Сколько он будет стоить, зависит от нескольких факторов. «Учитывается, какого уровня вещи, из какой страны они привезены. В среднем по рынку за килограмм просят от двух до двенадцати евро».

— Продаем вещи в среднем три недели, потом покупаем новые. Естественно, остается одежда, которая не реализуется даже по скидкам. Это наша проблема, не знаем, как вообще поступать с остатками. Поэтому пока они копятся на складе.

Большинство продаваемой одежды — женская. «Не знаю, как в других районах, но у нас основной контингент — это все-таки дамы. Они приходят не только для себя одежду посмотреть, но и для мужа или детей», — рассказывает девушка.

По словам Алины, «складывается ощущение, что в магазин часто заглядывают довольно требовательные клиенты». «Им хочется купить хорошие вещи за недорого, при этом они должны быть как новые — без катышков, дефектов и пятнышек».

— Есть люди, которые хотят не просто взять модную вещь хорошего качества, для них важно наличие лейбла или бренда. Даже есть прослойка молодых людей, которые выискивают подобные вещи и продают их на онлайн-барахолках.

По словам девушки, «есть такая тенденция, что люди уже немножко «наелись» секондами».

— По Минску действительно много магазинов, практически в каждом районе. Наверное, это как аптеки, зоомагазины, обычные продуктовые. Но они отличаются друг от друга, у каждого есть свои фишки, акции, своя клиентура.

«Когда скидка от 60 процентов, это уже неприбыльное дело»

— В страну привозим одежду, которая специально отбирается для территории СНГ. Дело в том, что у нас покупатель более привередливый. Ассортимент, который здесь подлежит реализации, отработан годами. Например, для стран Африки степень износа, марка одежды или состав ткани роли не играют, — рассказывает Андрей Латышев, директор белорусской сети магазинов «Мегахенд», филиала одноименной российской компании.

В этой сфере мужчина работает уже 18 лет — перед тем как прийти на нынешнюю должность, был владельцем собственных секонд-хендов. «Закрыл их в 2014 году, так как работа стала нерентабельной», — объясняет Андрей.

— Всем кажется, что этот бизнес очень легкий — берешь за копейки, отдаешь дорого. Порог входа конечно маленький, но постепенно отпадают непрофессионалы. Сетевики захватывают рынок, потому что знают обо всех подводных камнях, у них есть отработанные процессы.

По словам мужчины, количество секонд-хендов не меняется, «есть емкость рынка». Просто на замену невыгодным магазинам приходят новые точки. Предугадать, в каком городе лучше пойдет бизнес, практически невозможно.

— Если это место с низкой арендой и хорошей проходимостью в областном центре, оно работает не хуже, чем минский магазин где-то на краю города. Наверняка могу сказать, что плохо идут дела в моногородах. Например, по предыдущему опыту проблемы возникали в Солигорске.

При этом количество людей, которые одеваются в секонд-хенде, «плюс-минус одинаковое», говорит Андрей.

— Чтобы толпы народа к нам ходили, такого нет. Как правило, это прослойка людей, которые умеют считать деньги и экономить. Периодически возникает особый интерес к секонд-хенду, но чтобы это носило повальный характер, не могу сказать. Поэтому сейчас происходит своего рода состязание: у кого лучше условия, зал просторнее или качественнее товар.

Вещи в эту сеть магазинов привозят прямиком из Голландии — там находится сортировочная фабрика, принадлежащая группе компаний. Про объем Андрей не распространяется — коммерческая тайна. Но для ориентации объясняет, что обычно заказ идет «от 40 тонн».

— Стараемся привозить вещи качества экстра и люкс. 60 процентов вещей — как правило, женская одежда. Все остальное распределяется поровну между мужским и детским, — объясняет Андрей.

Система продаж выстроена так, чтобы за 14 дней реализации успеть избавиться от всех вещей. «У нас разработана система скидок, и в конце двухнедельного цикла распродаем остатки со скидкой в 90%», — делится мужчина.

Как правило, средний чек колеблется от 10 до 35 рублей. Если распродажа, то цифра начинается от пяти рублей. «Это основная масса. Но бывают люди, которые закупаются и на 250 рублей, — добавляет мужчина.

Конкретные цифры по наценке директор сказать не может. Стоимость каждой вещи устанавливают отдельно — товаровед в первую очередь смотрит на качество вещи и ее потенциальный спрос. «Могу сказать одно. Когда у нас скидка от 60%, это уже неприбыльное дело. Получается, что четыре дня работаем почти в убыток, но итого получается баланс», — поясняет Андрей.

По его словам, в бизнесе есть «несезон» — зима и лето. «Когда у вас возникает желание переодеться? Вряд ли в тот момент, когда лежите на пляже или готовитесь к Новому году», — объясняет директор.

«В секонде одеваются люди независимо от их дохода и статуса»

— У нас все началось в 2010 году с одного секонда площадью в 40 «квадратов». Первый магазин был в центре, дальше стали открываться в районах, — вспоминает Святослав Шаламов, директор и соучредитель гомельской сети магазинов Fashion House.

Почему появилась идея открыть секонд-хенд, парень уже не помнит. Шутит, что все началось с фразы «черт с ним, давайте попробуем».

Сейчас сеть состоит из пяти магазинов в Гомеле и одной точки в Жлобине. Одежду закупают в разных местах — как за пределами республики, так и у белорусских поставщиков.

— Самое главное — цифры. Мы смотрим на конкретный товар, если видим, что есть смысл везти издалека и самостоятельно, выбираем этот путь. Что-то порой проще купить здесь, на территории Беларуси. Что касается стран происхождения, то это в основном Европа. Она нам ближе по моде и по комплекции.

По словам Святослава, у них нет конкретного срока, за который нужно продать все вещи. «Мы ушли от фиксированного календаря скидок. Посчитали, что это неинтересно с экономической точки зрения», — объясняет парень. Об обновлении товара и больших распродажах покупателей обычно предупреждают через СМС-рассылку.

Парень рассказывает, что в последнее время секонд-хендов действительно стало больше.

— С одной стороны, много людей, которые хотят попробовать в этой сфере. Хотя не скажу, что этот бизнес чем-то легче других. Покупателей тоже больше стало. Могу с уверенность заявить, что в секонде одеваются люди независимо от их дохода и статуса. Бывает, заходит студент, а следом за ним человек с доходом выше среднего.

Предпочтения покупателей тоже изменились за это время.

— Раньше приходили люди, которых интересовала цена. Им нужно было обновить гардероб и уложиться в ограниченный бюджет. Конечно, вопрос стоимости никто не отменяет. Но при этом многие заходят в поисках чего-то качественного и интересного.