«Уровень абсолютно никакой»

Инструктор контраварийной подготовки о том, что не так с автошколами.

Практика показывает, что рано или поздно в обществе начинают говорить о самых неудобных, потаенных и стыдных проблемах. И есть тема, которую белорусы готовы обсуждать, кажется, в последнюю очередь, пишет onliner.by.

Возникает ощущение, что уже после того, как будут решены все возможные социальные проблемы и разногласия, кто-то возьмет и робко опубликует в соцсетях первый пост с хештегом #янебоюсьавтошколы, в котором со стыдом признается, что и над ним тоже издевались инструкторы по вождению. И разверзнется портал в ад. Признания хлынут потоком, нас поразят откровенные и шокирующие подробности. Виноватые будут изобличены и наказаны, вполне вероятно, что по касательной заденут ни в чем не повинных умеренных критиков неаккуратного вождения…

Убеленные сединами дальнобойщики с хитрым прищуром поведают нам, как двадцать лет назад инструкторы называли их безмозглыми идиотами, уверенные в себе водительницы со стажем в десятилетие, смущаясь, вспомнят, как их именовали «милочками» и хватали за коленки, вполне вероятно, что даже ваш сосед, известный как мастер автомобильного вождения, виртуозно раздающий на проезжей части «куда-прешь-скотина» и «права-купил-а-ездить-не-купил», признается, что не родился с рулем в руках, а когда-то был простым смертным пешеходом.

Но это случится нескоро, а сегодня мы поговорим о том, почему вопрос с получением водительских прав в нашей стране до сих пор остается сложным, связанным с кучей нервотрепки процессом, вокруг которого выросло немало ритуалов, в том числе и оскорбительных, непонятно для чего существующих.

Кто это?

Мария Вашкевич — инструктор контраварийной подготовки, которая уже пять лет, помимо того, что учит курсантов контраварийному вождению, очень часто занимается «реабилитацией» тех, кого психологически изнасиловали в традиционной автошколе. Также стоит отметить, что Маша — педагог-психолог по образованию и автоспортсмен, с этого года выступает в трековых гонках.

Застряли в глубине восьмидесятых

— На твой взгляд, что сегодня представляет из себя белорусская система автошкол, насколько она адекватна?

— Говоря коротко, она абсолютно не соответствует современности и реальному положению вещей. Она застряла где-то в глубине восьмидесятых годов прошлого века, как и многое в системе образования у нас в стране.

— Почему так происходит?

— Те, кто сейчас читает лекции в автошколах, еще более-менее стремятся идти в ногу со временем. По крайней мере эти преподаватели вынуждены в силу особенностей своей работы постоянно корректировать учебную программу под новые редакции ПДД, и уже даже это заставляет постоянно находиться в тонусе. Когда же речь идет об инструкторах практического обучения, то ситуация выглядит очень печально уже со старта. Начнем с того, что это, по сути, даже не преподаватели, а просто обыкновенные водители со стажем, окончившие кратковременные курсы по программам, составленным полвека назад.

Поэтому инструкторы по вождению не то чтобы какие-то зловредные люди, просто им не дали необходимого образования. Но, несмотря на очевидные пробелы в нем, они продолжают учить нас управлять автомобилем. И так продолжается десятилетиями.

Самое страшное во всем этом — то, что поведение новичка на дороге фактически во всем зависит от того, как его выучил инструктор по вождению. В итоге получается какая-то абсолютная рулетка, считается космической удачей даже то, что вам попался вежливый инструктор (на сто моих курсантов хорошо о своем предыдущем инструкторе в автошколе отзываются не более двух-трех человек).

— Правильно ли, на твой взгляд, распределяется время на теорию и практику во время обучения?

— Я твердо уверена, что если использовать заявленное в автошколах время эффективно, то его хватило бы на все. Но проблема в том, что система построена так, что половина времени тратится на всякую ерунду: время теряется из-за опозданий преподавателя, на заполнение документов, травлю баек и так далее.

Вот вам совершенно свежая история, рассказанная знакомым совсем недавно: в одной из самых рейтинговых минских автошкол хитрый усач-инструктор по вождению записывал в ведомость занятия полтора часа, а в реальности «откатывал» в лучшем случае 30 минут. И при этом в открытую говорил: «Мне здесь платят копейки, учу вас, бездарей, только из человеческого альтруизма и за бензин, что сливаю».

Готовы к экзамену, не готовы к вождению

— И как ты оцениваешь уровень подготовки выпускников автошкол, получивших корочки ГАИ?

— Если человек учился, как говорится, с нуля, скорее всего, этот уровень будет абсолютно никакой. Причем это не зависит от того, как старались инструкторы и руководители школы. А все потому, что программа вынуждает не обучать курсантов вождению в реальных условиях, а усиленно заниматься подготовкой к мифическим маневрам между фишками и палочками на автодроме, зубрежкой билетов, многие из которых значительно проще сдать, просто выучив наизусть, даже не пытаясь понять (а как вы знаете, мы с вами устроены так, что всегда ищем простые пути).

Выпускники готовы к сдаче экзамена, но ни в коем случае не к тому многообразию сложных и нередко опасных ситуаций, которые ждут их на дороге.

Людей не учат экономичному вождению, у них нет никакого представления о том, как ездить на современном инжекторном автомобиле, а не на старом карбюраторном. Выпускники не готовы к так называемому защитному вождению, которое учит предугадывать опасные ситуации и заранее готовит к ним.

У курсантов буквально поголовно неправильно расставлены приоритеты: они жутко боятся зацепить другую машину, оставив микроцарапинку, в то время как во главе угла всегда должна быть человеческая жизнь, а на металл (к тому же чаще всего еще и застрахованный) вообще плевать.

Именно поэтому отдельные «кадры» залетают на полной скорости на придворовые территории. Да, там не стоит запрещающих знаков, и поэтому такие горе-выпускники голосят, что 7—10-летние дети на велосипедах тоже должны ездить по правилам. Мне порой кажется, что белорусы-автомобилисты живут в мире розовых пони и радуг, они свято верят, что ПДД будут соблюдаться детьми, лосями, алкоголиками и идиотами. И именно к такому миру готовят нас сейчас автошколы.

Люди не готовы к любым внештатным ситуациям, которые возникают на дорогах регулярно. И очень хорошо, когда им удается переучиться на практике уже в процессе без больших жертв, отделавшись легким испугом и помятым бампером.

Нужны ли подставы на экзаменах?

— Процесс получения прав в Беларуси очень часто любят сравнивать тем, как это происходит в дальнем зарубежье. Есть ли, на твой взгляд, передовой опыт, который нам стоило бы перенять?

— Для меня первый важный момент заключается в том, что, садясь рядом с курсантом, и инструктор, и экзаменатор первым делом говорят: «Спокойнее, спокойнее!» Спокойный водитель — это залог безопасности движения, поэтому никаких провокаций, никаких подлавливаний и создания искусственных ситуаций, в которых возникает суета и нервозность. Считается, что в мире и так достаточно треша, чтобы напряжение создавал еще и сидящий рядом с водителем пассажир.

— У нас на том, чтобы поставить человека в неловкую ситуацию, по сути, построен весь экзамен..

— Именно! И это совершенно чудовищная история. Если немного абстрагироваться и посмотреть на ситуацию беспристрастно, то совершенно естественной реакцией водителя, которому капают на мозг и которого провоцируют, будет остановка у ближайшей обочины и отказ продолжать движение в такой обстановке из соображений безопасности — своей и окружающих.

К сожалению, я не могу себе представить, чтобы курсант сказал экзаменатору или инструктору, которые решили провоцировать и подлавливать их: «Дяденька, своим присутствием в машине вы создаете аварийную ситуацию. Ведите себя адекватно и вежливо. В противном случае или покиньте автомобиль, или садитесь за руль сами».

Второй важный аспект — в большинстве европейских автошкол вообще нет автодромов. То есть автошкола является частным учреждением, она открывает свой офис, как правило, в районе с невысокой плотностью трафика, и курсанты, обучаясь вождению, сразу выезжают на дороги общего пользования.

Это может быть вообще просто частный инструктор. Да, сначала это небольшие улочки, сельская местность — в общем, дороги, где новичку проще, — и постепенно они осваивают все более сложные аспекты вождения.

Люди не паркуются в воображаемом вакууме по палочкам и меточкам, как у нас, а учатся применять свои навыки в реальных условиях.

И наконец, третий момент. Во время приема экзаменов в той же Германии на передних сиденьях машины сидят курсант и его инструктор, а на заднем — экзаменатор.

Инструктор следит, чтобы экзаменатор не провоцировал его ученика, чтобы экзамен проходил в спокойной, уравновешенной обстановке, которая позволит объективно оценить знания испытуемого. При этом экзамен длится не менее часа, и за это время получается проехать реальные парковки по городу, сложные и простые перекрестки и развязки, дороги с различной интенсивностью движения, то есть все то, с чем столкнется курсант в повседневной жизни.

У нас же экзамен в ГАИ воспринимается и курсантами, и представителями автошкол, и даже некоторыми инспекторами как самая настоящая лотерея, в которой главные переменные — это не знания испытуемого, а настроение и симпатия экзаменатора. Наверное, это и рождает слухи о негласных инструкциях, не позволяющих сдавать с первого раза молодым ребятам или, наоборот, пожилым людям.

Именно поэтому автошколам нет смысла готовить курсантов к реальному вождению. Все усилия тратятся на то, чтобы угодить экзаменатору, его прихотям, проехать по определенному маршруту, заучив каждый поворот.

Заглохла машина — и что?

— Но не все так плохо… Есть очевидные признаки того, что курсант не готов к вождению. Например, у него машина заглохла.

— Как раз это я бы не относила к очевидным «показателям». Не вижу в этом критической ошибки: у всех водителей со стажем подобное случалось десятки раз. Что здесь вообще такого страшного, как это влияет на безопасность дорожного движения? Ну заглохла — завелся и поехал дальше. Главное, чтобы это произошло не на железнодорожных путях.

— Какие психологические проблемы начинающих водителей, которые пришли к тебе переучиваться, приходится решать чаще всего?

— Главный страх 99% пришедших — только бы не помешать другим водителям. Этот страх настолько сильный, что, кажется, они готовы сбить пешехода, лишь бы не побеспокоить владельца машины сзади, которая сигналит и очень спешит. И этому, кстати, есть вполне определенная психологическая причина.

На самом деле те, кто в нашей стране решили сдавать на права, — очень смелые и решительные люди. Потому что в нашем обществе статус «новичка» или «обучающегося» — как клеймо позора, хотя должно быть с точностью до наоборот. Ведь это здорово, когда мы стремимся узнать что-то новое. Но нет, все курсанты приходят в автошколу как будто со знаком «минус», недолюдьми, не достойными уважения, которым только предстоит долгий путь к «нулю» — отправной точке, с которой начинается «нормальный человек»…

Как будто кто-то из автоинструкторов, экзаменаторов или других водителей родился с рулем в руках!

И кстати, это порождает тот эффект, что люди, получив права, не стремятся улучшать свои навыки, хотя процесс обучения водительскому мастерству, по сути, бесконечен — любой автоспортсмен или водитель-профессионал подтвердит это.

— Откуда вообще появилась такая уникальная методика преподавания в автошколах — через «чмырение»?

— У нас общество до сих пор живет в совершенно дурацкой системе моральных координат, основанной на «праве сильного». У нас до сих пор распространено предубеждение о том, что большая машина безопасна. И теперь у меня к вам вопрос: для кого? Правильно, для того, кто внутри этой машины. То есть с оглядкой на «право сильного». На тех, кто находится за пределами машины, плевать, это вторично.

И эта ущербная психология ретранслируется особенно ярко на различные аспекты дорожного движения. Умеющие водить машину чмырят тех, кому это пока делать трудно, автомобилисты чмырят пешеходов и тех, кто едет на мотоцикле или скутере, владельцы больших машин чмырят обладателей малолитражек… О сотрудничестве речи вообще не идет. И это очень печально.