Бизнесмен Кнырович: Налоги брали даже со взяток

Предприниматель рассказал в суде об «аппетитах» белорусских чиновников.

Близится к завершению судебное следствие по делу, возбужденному КГБ в отношении учредителя и директора ООО «СарматТермо-Инжиниринг» Александра Кныровича и топ-менеджеров компании. На минувшей неделе в суде Фрунзенского района Минска прошли допросы фигурантов, пишет «Белгазета».

Напомним, что процесс начинался с пятью обвиняемыми. Скамью обвиняемых вместе с Александром Кныровичем делили: бывший директор «СарматТермо-Инжиниринг» Владимир Дашкевич, замдиректора по продажам Евгений Поповский, замдиректора по экономике Игорь Максимов и ведущий экономист Андрей Кусков. Из-за болезни Дашкевича суд выделил его дело в отдельное производство (см. «БелГазету» N22 от 19 июня).

Справка «БелГазеты». Процесс начался 18 апреля. Кнырович обвиняется по ч.2 ст.243 УК (уклонение от уплаты налогов в особо крупном размере) и ч.1 и ч.2 ст.431 (дача взятки); Дашкевич - по ч.2 ст.243; Поповский - по ч.1 и ч.2 ст.431; Максимов и Кусков - по ч.6 ст.16 (соучастие в преступлении, пособничество) и ч.2 ст.243 УК. Максимальное наказание по этим статьям - 7 лет лишения свободы. Дашкевич, Максимов и Кусков свою вину признали полностью, Кнырович и Поповский - частично.

Это дело состоит из двух частей.

Взяточная. В обвинительном заключении названы КУП «Брестжилстрой», ГУПП «Березовская ЖКХ» и РУП «Брестэнерго», чиновники которых получали взятки от представителей «СарматТермо-Инжиниринг». Деньги передавались за погашение задолженностей по ранее исполненным договорам на поставку предварительно термоизолированных труб. В деле 6 эпизодов передачи взяток. Суммы - от BYN1 тыс. до BYN10 тыс., всего чиновники взяли BYN14 тыс. В одном эпизоде присутствовала бутылка коньяка «Арарат».

Налоговая. По версии обвинения, налоговая база занижалась с помощью зарегистрированного в 2012г. в Санкт-Петербурге ООО «СТИ-Трейдинг», учредителем которого выступила мать Кныровича. Следствие сочло, что женщина была «не осведомлена о роли структуры в занижении налоговой базы». В обвинении отмечается, что сделки между «СарматТермо-Инжиниринг» и посредником «СТИ-Трейдинг» были «мнимыми». А общая сумма неуплаченных компанией «СарматТермо-Инжиниринг» налогов составляет BYN3,374 млн.

В первый день процесса Кнырович признал свою вину частично и пояснил, что не согласен «с методикой расчета и с самой суммой, возможно, неуплаченных налогов». По эпизодам с взятками он сказал: «Признаю, что однократно дал указание Максимову выделить деньги Поповскому, которые, как я предполагал, могут использоваться в том числе для передачи незаконного денежного вознаграждения должностным лицам».

20 июня бизнесмену представилась возможность высказаться подробнее по инкриминируемым ему эпизодам.

Справка «БелГазеты». В 2008г. ДФР КГК в отношении Александра Кныровича уже возбуждал уголовное дело по той же ст.243 УК. В 2009г. его помиловали - освободили от уголовной ответственности в связи с добровольным возмещением причиненного ущерба в порядке ст.88-1 УК. К лету 2016г. у «СарматТермо-Инжиниринг» возникли серьезные финансовые проблемы. Владимир Дашкевич покинул должность директора по собственному желанию, а 5 сентября предприятие возглавил сам Кнырович. 25 января 2017г. его пригласили на беседу в КГБ, с тех пор он находится под стражей. 21 июня т.г. ночью всех обвиняемых перевели из СИЗО КГБ на Володарку в следственный изолятор МВД.

Обвиняемый не стал дожидаться вопросов прокурора и сам рассказал о произошедшем, разделив при этом свое выступление на две части: по ст.431 и ст.243 УК.

СКРЕПЯ СЕРДЦЕ

Кнырович: - Касаемо обвинения в даче взятки. До ноября 2016г. мне не было достоверно известно о наличии договоренностей с должностными лицами и о наличии задолженности. В сентябре 2016г. компания «СарматТермо-Инжиниринг» пребывала в крайне критическом состоянии. Ситуация была такова: либо компания за 3-4 месяца решит проблемы, либо соответствующие действия по ее ликвидации. Это было обусловлено в первую очередь требованием банка по кредитной задолженности, которая составляла BYN2,2 млн., и банк требовал сократить ее до BYN1 млн. Во-вторых, был огромный размер просроченной дебиторской задолженности, которая составляла около BYN5,5 млн., из них 70-80%, по моим ощущениям, была просроченной. И возложив на себя обязанности руководителя, я в первую очередь занимался решением этих вопросов.

Вопрос, который мы сегодня обсуждаем, что мне предъявляется… Я отдаю отчет в своем преступлении, но для меня это не было вопросом, которому я уделял заметное время. Ко мне пришел Евгений Владимирович [Поповский] и сказал: «Александр Станиславович, приходили ребята…» Я это понял так, что кто-то на них давит, из прежних или нынешних заказчиков, что надо погасить имеющуюся задолженность незаконным вознаграждением, которая возникла раньше. Он ко мне приходил в конце ноября или начале декабря 2016г. Изложил ситуацию, изложил ее критичность. Я его понял так, что задолженность закрывать надо обязательно, ибо предприятие не может дальше работать.

Мне это было крайне неприятно. Вместо того чтобы заниматься предприятием, нужно было решать вопрос с людьми, с которыми мы официальным способом работаем, а еще нужно за что-то им доплачивать. И я действительно принял решение - один раз, чтобы раз и навсегда. Я это осознаю, факт признаю, все эти обстоятельства я полностью изложил в явке с повинной.

О передаче денег в октябре и ноябре я узнал только из материалов уголовного дела. Меня это очень удивило, все люди, которые меня знают, понимают, что мне несвойственно заниматься руководством передачи одной тысячи рублей. Тысячу одному, тысячу второму… Не было моего руководства в выдаче этих денег.

Итак, пришел Евгений Владимирович, изложил ситуацию, я, скрепя сердце, спросил, какая сумма, он сказал BYN60 тыc. Команду действительно дал я, дал согласие. Евгений Владимирович не говорил конкретно, кому, за что, в какие сроки и т.д. Для меня стояла задача сделать одно неприятное для меня действие.

В конце ноября на счету были какие-то деньги, Евгений Владимирович еще раз напомнил, я позвонил Игорю Станиславовичу [Максимову] и сказал, что ко мне подходил Поповский, надо решить его вопрос, возможно, я упоминал сумму, но не говорил, для чего. Передо мной не стояли задачи передать конкретную сумму конкретному лицу. Давал ли я поручение каждый раз? Безусловно, не давал. Была сумма BYN60 тыс., из материалов дела известно, что было выделено BYN30 тыс., также из материалов дела мне известно, что вся сумма [взяток] составила BYN14 тыс. О том, что кто-то дал 500 или 700 рублей, мне об этом неизвестно. Евгений Владимирович не сообщал, кому и за что, просто говорил, что все прошло. Мне это было не интересно.

Прокурор: - До того как вы стали директором, до сентября 2016г., вы знали о такой практике - передаче денежных средств?

Кнырович: - В материалах дела я читал показания Владимира Ромуальдовича [Дашкевича], что он об установлении такой практики мне однажды сообщил. Я лично такого разговора не помню, но я не могу его исключать. Я помню наш с ним разговор о том, что он рассказывал, что с него фактически вымогают деньги и как ему все это неприятно. О том, что такая практика где-то в чем-то существует, я знал, но конкретные люди, конкретные суммы, механизм, кому, за что и как, я, естественно, этого не знал.

Прокурор: - Вы созвонились с Максимовым и дали добро на выделение денег в размере 60 тыс. А каким образом они должны были быть выделены?

Кнырович: - Мы этот вопрос не обсуждали, но что произошло, я за это отвечаю, не снимаю с себя ответственность, что было начислено больше премий. Как я сказал, я признаю факт своего участия по этой статье - ч.2 ст.431 в связи с размером выделенных средств, но однократно.

«МНЕ НРАВИТСЯ НАЛОГОВАЯ СИСТЕМА БЕЛАРУСИ»

Кнырович: - Мое отношение к налоговой системе Беларуси было изложено 4 года назад в небольшой заметке, которая начиналась словами: «Мне нравится налоговая система в Республике Беларусь». НДС вполне нормальный, по сравнению с другими странами, налог на прибыль - лучше, чем в большинстве окружающих нас стран. Есть возможность организации производств в малых городах, которые позволяют комфортно находиться в налоговой зоне. Это мое искреннее отношение к налоговой системе в Беларуси. Я считаю, что у нормального предпринимателя нет никакой мотивации каким-то образом не платить налоги.

За рассматриваемый период с 2012г. по сентябрь 2016г. у меня было много-много разных обязанностей. На весну 2016г. я был учредителем 18 компаний. У меня была не очень оплачиваемая, но любимая работа. В августе 2010г. я и еще трое предпринимателей учредили общественную организацию «Сообщество бизнес-ангелов «БАВИН», я был членом правления, а через два года я стал председателем правления этой ассоциации. Я тратил время в первую очередь на этой работе. Я не занимался какой-либо работой в «СарматТермо-Инжиниринг» вообще до сентября 2016г. Именно поэтому все свидетели, которые приходили сюда, сообщали, что Кныровича не видели. Но не потому, что я прятался, а потому что на предприятии был человек, которому я доверял и сегодня доверяю - Дашкевич Владимир Ромуальдович.

Причин считать, что он совершает нечто незаконное, у меня не было. Ни в материалах следствия, ни в акте КГК не указано конкретно, что совершил Владимир Ромуальдович. Описана общая ситуация, которая подается как преступление.

Все эти годы до сентября 2016г. я не работал в компании «СарматТермо-Инжиниринг», я не исполнял функции исполнительного органа этой компании… Даже присутствуя на совещаниях, я не принимал никаких управленческих решений, это было до 2012г., когда эта практика закончилась.

В 2012г. Дашкевич пришел и сказал: плохо продаемся, потому что российские компании не хотят сотрудничать с Беларусью. Есть такое решение: открывать в РФ свою компанию, открывать надо ООО. Он сделал бюджет, в нем указано 4 сотрудника: директор, помощник и два продавца. В тот момент, когда я согласовал открытие «СТИ-Трейдинг», это было решение об открытии полноценной компании, не могу сказать что независимой, это был как торговый дом, не бывает торговых домов, независимых от производителя…

Кто будет учредителем? Причина, по которой я предложил свою маму, была моя личная ситуация на тот момент. Если бы хотел совершить преступление, то последнее, что бы я сделал, это предложил своей маме стать учредителем этой компании. Я был абсолютно убежден, что все действия были законны. Для мамы эта деятельность знакома, мой отец был организатором первого в Беларуси предприятия по производству труб. Дашкевич занимался подбором директора, Грушко был мне представлен, я дал согласие на его назначение. Дальнейшие действия мне не были известны.

После назначения самого себя директором я не уделял внимания взаимоотношениям «СарматТермо-Инжиниринг» и «СТИ-Трейдинг». Я, наверное, могу вспомнить 6 случаев, когда напрямую общался с Игорем Станиславовичем, шестой был о том, чтобы «СТИ-Трейдинг» в Санкт-Петербурге закрыть и открыть в Смоленске.

Мне лично продажи продукции через «СТИ-Трейдинг» нанесли ущерб. Я на этом не заработал, а потерял. Почему? Если следовать логике следствия, то продажи продукции через Беларусь облагались налогом на прибыль на 2% меньше, дивиденды облагались налогом на 2% меньше. Если бы все было организовано именно так, то в моих карманах, то есть в карманах моего предприятия, стало бы $50-70 тыс. лишних. Соответственно, организовывать такую цепочку продаж продукции - никакой мотивации лично у меня не было вообще.

Прокурор: - Являлось ли «СТИ-Трейдинг» филиалом или представительством «СарматТермо-Инжиниринг»?

Кнырович: - На этот вопрос я ответил на своем первом допросе. Ответил так: фактически «СТИ-Трейдинг» выполняло функции торгового дома. Но юридически было оформлено как отдельное юридическое лицо.

«НЕ ЖЕЛАЮ БЫТЬ ДОЛЖЕН ГОСУДАРСТВУ!»

В налоговой части своего выступления бизнесмен не определил свою позицию по обвинению. Это предложил ему сделать его защитник Николай Крылович.

Адвокат: - По ч.2 ст.243 УК ваше отношение, признаете или не признаете вину?

Кнырович: - Мое человеческое отношение… Я вообще не понимаю обвинение. В тексте обвинения не указано никаких нарушений, и тем более не указано, кто и что сделал умышленно. Но как законопослушный гражданин, когда мне было предъявлено это обвинение в начале февраля 2017г., когда мне сказали: «Александр Станиславович, «СарматТермо-Инжиниринг» нарушил…» Не знаю, что нарушил, но раз нарушил, надо что-то делать. «Будете платить?» - «Буду, скажите, сколько?». Мне сказали, мы посчитаем суммы наценки, оставшиеся в России, и все налоги. Хорошо, я дал поручение получить срочно документы, сделать расчет, уточнить сумму, чтобы я знал, сколько надо заплатить. По НДС 18% в Беларуси это BYN550 тыс., но с учетом того, что деятельность компании была убыточна в 2016г., получалось или BYN505 тыс., или BYN450 тыс., я не помню. Но надо заплатить такую сумму. Я попросил Николая Николаевича заплатить эту сумму на счет КГБ. Независимо от того, я виноват, не я, не желаю в принципе быть должен государству.

После того случая в 2008г., когда было возбуждено дело, я с тех пор на воду дую! С взяток налоги уплачены, понимаете! С взяток, которые передали мои люди, уплачены все налоги! Где такое еще было! Деньги были перечислены, до этого было заплачено значительно больше. Я не знал, сможет Николай Николаевич расплатиться или не сможет. Я через следствие обратился в Министерство экономики с просьбой, чтобы ту сумму, которая была выиграна по нашим судебным делам с дебиторами, тоже перечислили на счет КГБ. Эта сумма составила тогда BYN223 тыс., может, она потом стала больше.

У меня не было мысли обмануть государство с точки зрения налогов. С другой стороны, как лицо, ответственное за уплату налогов за эти 4 месяца [пока был директором «СарматТермо-Инжиниринг». - «БелГазета»], независимо от того, кто что нарушил, я несу ответственность. Я приложил все возможные усилия, чтобы эта сумма была погашена. О том, что будет применен 488-й указ, я узнал в конце января 2018г. По какой причине, когда все знали, что сделки были реальными, применять 488-й указ? Почему могут считаться недействительными документы, если не было факта перевозки товара, или был факт, а все документы оформлены правильно? Ковалева [сотрудник ДФР КГК, проводившая проверку. - «БелГазета»] не смогла мне сказать, на основании какого нормативного документа она сделала такую формулировку. И в указе этого не содержится. Не понимаю…

В суде была названа общая сумма уже уплаченного возможного ущерба - BYN680 тыс. ДФР КГК, признавший первичные документы недействительными, а сделки между «СарматТермо-Инжиниринг» и «СТИ-Трейдинг» «мнимыми», насчитал больше BYN3 млн. Также в ходе процесса были оглашены показания около 40 руководителей российских предприятий, которые приобретали продукцию у компании Кныровича. Все дружно в один голос заявили, что претензий не имеют: все сделки были реальными, оплаченными и выполненными в оговоренные договорами сроки.