«Терпение наше лопнуло»: Под Слонимом сельчане встали на защиту деревни

Жители деревни возмущены действиями чиновников.

Елена Григорьевна и в страшном сне не могла себе представить, что наступит такое время, когда дома в ее деревне будут закапывать в землю. Живет пенсионерка в деревне Лопухово Слонимского района уже 60 лет, пишет «Газета Слонімская».

Женщина, как и ее односельчане, не может спокойно смотреть, как добротные дома, в которых можно жить, стирают с лица земли. Люди встали на защиту своей деревни и просят остановить эти волчьи законы.

Деревню превращают в джунгли

— Я как вышла замуж в Лопухово, так с тех пор и живу в этой деревне. Раньше в нашей деревне в каждом доме было по 4-5, а то и 8 детей. Автобус ездил четыре, а то и более раз на день, возил детей в школу. Мы маршруты Китаем называли: все детишки в салон автобуса не вмещались. В каждом доме было по 2 коровы, телята, свиньи и т.д. Весело было, жизнь кипела. Коров негде было пасти, в лес приходилось загонять, а сейчас травы море, да коров не стало. А тот лес весь настолько зарос, что сейчас не зайти в него. У нас один мужчина срубил сосенку на оглоблю, так его оштрафовали на 70 рублей. В то же время деревья в лесу червь точит, бурьян растет по уши, — рассказывает о местной жизни Елена Григорьевна.

А сейчас еще стали хорошие дома сносить. Сначала мы молчали, но когда начали закапывать добротные хаты, в которых можно жить, то терпение наше лопнуло. Такой дом хороший, выкрашенный стоял — и его в землю. И все остальные пустующие дома также собираются сносить. Неужели нельзя было дать объявление, что дома отдаются под дачи даром? Может, нашлись бы желающие приезжать летом и жить здесь. Ведь сейчас, в такое нелегкое время, у людей, может, и денег нет купить дачу.

Я с этим вопросом обращалась к председателю сельсовета. Она сказала, что мы участки расчистим, пусть приезжают люди и сажают огороды. Но куда теперь люди поедут, если там даже остановиться негде будет? Почему они не расчищают деревню от джунглей? Они дома сносят, а участки потом зарастают бурьяном и кустарником. Председатель сельсовета мне сказала, что у нас деньги есть только на снос домов, а на благоустройство нет. Одна соседка увидела, как собирался бульдозер сносить дом, успела иконы и рамки с фотографиями бывших домочадцев снять со стен, — продолжала рассказывать сельчанка.

Зарплаты хватает на черный хлеб и воду

— Вы прожили в деревне 60 лет. Что изменилось за это время, стало ли вам лучше и легче жить?

— Какое лучше?! Нищета. Мой сын работал в колхозе сторожем, у него зарплата 180 рублей. Он работал на полную ставку. Целую ночь надо присматривать за коровами, кормить их, если телятся, переносить потомство в другое помещение. На работе подорвал свое здоровье, сейчас лежит в больнице. Если бы не моя пенсия — труба. По сегодняшним ценам этих денег хватает на черный хлеб и воду. А у него дочь подрастает, которой 13 лет. Ее надо одевать, обувать, за все платить. Как жить? И так у нас все живут. Доярка получает 200 рублей. Приедет автолавка, купишь немного продуктов, а заплатишь 20 рублей. А где этих рублей набраться?

Я не знаю, как сейчас молодые выживают, как им детей растить, учить? Это сколько денег надо на все? Просто погибель, если от родителей нет помощи, — поделилась своим мнением Елена Григорьевна.

— Где вы побывали за эти годы и что видели?

— Я веселую жизнь прожила, как бы там ни было. Раньше жизнь была лучше, хоть получали копейки: все стоило дешевле, чем сейчас за их миллионы и рубли. Деревня не была такой запущенной и заросшей. А теперь кругом одни джунгли.

В сельском клубе сельчане обустроили церковь

— Сельский клуб уже давно не работает. Мы отремонтировали кровлю, покрасили и в библиотеке сотворили церковь. Когда были моложе, то ездили в церковь в соседнюю деревню, а сейчас добираться сложно стало. Поэтому священник приезжает один-два раза в месяц и проводит здесь службу.

— Елена Григорьевна, что надо сделать, чтобы люди переезжали жить в деревню?

— Нет здесь работы.

— Но ведь раньше работы всем хватало в колхозе?

— Раньше все работали. У нас только 46 женщин работало на молотилке. А сейчас здесь нет ничего. Наш колхоз самый нищий: здесь картофель и свеклу не выращивают.

— А почему?

— Не знаю. Дальше так жить невозможно, — сказала на прощание женщина в почтенном возрасте, которой небезразлично, что происходит в ее деревне.

В Год малой родины на созидание денег нет

Этот год объявлен Годом малой родины. Много говорят о «возрождении села», а хорошие дома зарывают в землю. Почему так происходит? Это попробовали выяснить журналисты, позвонив в Мижевичский сельсовет. И вот как прокомментировала ситуацию управляющая делами Мижевичского сельсовета Мария Ивановна.

— Мы там проводили собрание, объясняли людям, почему так происходит. Все дома обследовала районная комиссия. Сведения о них публиковались в местной районной газете. Там сообщалось, что лица, имеющие право пользования этим домом, могут явиться в сельсовет или райисполком. У нас даже не было сведений, кто имеет право им пользоваться. Не были дома зарегистрированы, как положено, в БТИ. Все эти дома были включены в регистр пустующих домов. Работа ведется в соответствии с Указом №100 «О мерах по совершенствованию учета и сокращению количества пустующих и ветхих домов в сельской местности».

Эти дома, которые сносят, расположены на проезжей улице многие годы, на участках которых трава не обкашивалась, деревья не вырубались. Мы провели большую работу: подали иски в суд о признании дома бесхозным. Ведь мы даже не можем обкашивать территорию этого дома, списывая бюджетные деньги, поскольку он не был передан в нашу собственность. По каждому дому был собран пакет документов, но в суд никто из владельцев не явился. Поэтому судья выдал нам решение, что дом признан бесхозным и передан в собственность сельисполкома. Дальше мы принимаем решение на снос, потому что поставить его на баланс требует много затрат. А на снос нам выделяются средства.

— А если эти дома продавать или просто отдавать в дар людям?

— Так нет желающих. Да и продавать должен хотя бы наследник, а мы их разыскивали годами. Кто захочет вкладывать в участок свои деньги и силы в чужую собственность? А наследники не торопятся оформлять свои права.

— Почему вы не сносите пустующий колхозный дом, который находится в ужасном состоянии и весь зарос травой и кустарником?

— Этот дом принадлежит сельскохозяйственному предприятию. Поэтому оно должно заниматься сносом и наводить порядок на участке.

— Так почему сельхозпредприятие не благоустраивает свой дом?

— Наверное, их строительная бригада занята работой на других объектах.

— Вы дома сносите, а почему за участками не ухаживаете: не обкашиваете траву, не вырубаете кустарники? Правы сельчане: деревня превращается потихоньку в настоящие джунгли.

— Если этот участок прилегает к полям севооборота, то его хозяйство должно обработать и засеять. Если эти дома находятся в рамках населенного пункта, то мы их предлагаем для огородничества, но они не пользуются спросом.

— Но хотя бы два раза в год обкосить их можно же?

— Мы просим, чтобы на субботник нам районное руководство выделяло какую-нибудь организацию. Вы, наверное, не в курсе, какими средствами сельсовет владеет. К сожалению, практически никакими. У нас есть только два сезонных работника, зарплату которым платит центр занятости. Это одни из самых плохих работников нашего сельсовета, которым не нашлось больше нигде работы. Практически мы их завезли в район, зарегистрировали в службе занятости, чтобы они получали зарплату около двухсот рублей. Вот эти два работника обслуживают все территории нашего сельсовета. В такой ситуации мы работаем.

— Тогда еще пару десятков лет — и деревень просто не станет.

— А какой выход?

— Об этом раньше надо было думать. Что конкретно делалось хорошего за последние двадцать лет, чтобы улучшить жизнь сельчан в деревне Лопухово?

— Я так полагаю, что наш разговор будет опубликован. Возможно, я не обладаю полномочиями что-то объяснять или комментировать.

— Но Вы же управляющая делами сельсовета?

— Знаете, в деревне Зосимовичи есть дедушка, который постоянно нам звонит и спрашивает, что делается, чтобы возродить деревню. Я ему ответила, что я сама живу в деревне, у меня там дом, участок, который я обрабатываю. У него дети живут в городе. Пусть приезжают в деревню и наводят порядок.

— Высказывали люди мнение, что сельхозпредприятие нищее, ничего там не выращивается.

— Все поля засеяны, сейчас косят травы на корм скоту.

— А почему овощи не выращиваете?

— Это уже все нерентабельно, так как нет сбыта. Картофель выращивается только на обеды работникам хозяйства. Что выращивать, доводится план хозяйству из района, области, республики.

— Что Ваше агрохозяйство выращивает?

— Зерновые, лен, кукурузу на корм скоту.

— Получается, что за последние двадцать лет жизнь лучше сельчан не стала и вряд ли что-то изменится в лучшую сторону?

— Но такая ситуация складывается не только в «Мижевичах». Наше хозяйство не банкрот. Мы как-то еще выживаем.

— Сколько в Лопухово живет человек?

— Зарегистрировано 70 человек, но живет гораздо меньше.

Управляющая делами Мижевичского сельсовета сказала, что ферма, которая находится в деревне Лопухово, и тысячу гектаров земли отойдут под СПК им. Дзержинского в скором времени.

— От объединений сельхозпредприятий все равно жизнь сельчан не изменится в лучшую сторону.

— Остались в Лопухово пожилые люди, автолавка приезжает.

— А что делалось, чтобы молодое поколение оставалось жить в родной деревне?

— Для этого есть агрогородки — Мижевичи, Острово, где население тоже уменьшается. Например, в Острово школа и детский сад закрылись. Слава Богу, что ФАП еще и почтовое отделение работают, — отметила о жизни на селе управляющая делами сельсовета Мария Ивановна.

Люди умирают, дома и сады зарывают в землю, работы нет, люди в сельской местности, да и в городе, еле выживают. А нас с экрана телевизора продолжают забавлять «зарплатой в тысячу рублей».