Мандельштам чувствовал то, что хотели скрыть

Поэт раздражал - и продолжает раздражать - большевиков и их наследников в Кремле.

Открытие в Киеве мемориальной доски великому русскому поэту Осипу Мандельштаму и его супруге Надежде - совместная жизнь этой пары началась в украинской столице - требует дать ответ на один простой вопрос: почему только сейчас?

Почему о Мандельштаме не вспоминали ни в советские времена, ни в постсоветские - когда открытие любого памятного знака русскому писателю означало бы и напоминание о связи Киева с культурой империи, и о "дружбе братских народов"? Но о Мандельштаме предпочли не вспоминать даже тогда, когда стало модой увековечивать память его современников и друзей - Анны Ахматовой и Марины Цветаевой. Да и сейчас открытие ему мемориальной доски инициировала украинская общественность, а не чекисты из Россотрудничества.

Ответить на этот вопрос не так сложно. Мандельштам раздражал - и продолжает раздражать - большевиков и их наследников в Кремле - больше, чем многие другие русские поэты начала ХХ века. Даже когда его формально реабилитировали, прочитать его стихи, купить сборник произведений, было не так просто. Первое стихотворение Мандельштама я прочёл на страницах латвийского журнала "Даугава" - в Риге разрешали то, что было немыслимо в Москве или Киеве. Книгу разыскал в библиотеке семьи знаменитого украинского артиста Николая Яковченко. Прочёл - и той же ночью переписал от руки, потому что понимал, что второй раз с этим изданием могу уже не столкнуться. Такое это было событие - Мандельштам.

И это при том, что поэт всегда был далёк от политики. Интерес к политике ему заменяла гениальная интуиция, божий дар. Именно поэтому Мандельштам написал пророческое стихотворение о Сталине, в котором назвал соратников и поклонников вождя "полулюдьми". Полулюди! Люди, которые превращаются в зверей по мере своего поклонения идолу! Разве это определение сталинского политбюро - "сброд тонкошеих вождей" - не подходит к "политбюро" Путина? Разве те, кому противостоит Украина сегодня - не "полулюди"?

И разве большевики могли простить Мандельштаму это определение? Не случайно Борис Пастернак, который услышал это стихотворение Мандельштама, воспринял сам факт его появления как безумие, как самоубийство - и оказался прав.

Но интуиция Мандельштама гораздо объёмнее, чем просто понимание сути тоталитарного режима. Мы часто дискутируем об этнической составляющей Голодомора. И оппоненты видения организации искусственного голода как стратегии уничтожения украинского села обычно рассказывают, что "голод был везде" и даже если он был искусственным, то большевики организовывали его против крестьянства вообще, а не против украинского крестьянства.

Мандельштам в мае 1933 года пишет стихотворение "Старый Крым". Стихотворение, которое заканчивается картиной Голодомора.

Природа своего не узнает лица,

И тени страшные Украины, Кубани...

Как в туфлях войлочных голодные крестьяне

Калитку стерегут, не трогая кольца…

"Тени страшные Украины, Кубани" - точное определение этнических границ Голодомора. Мандельштам не был этнографом, не был журналистом. Он был прежде всего поэтом. Именно этот дар нередко позволяет увидеть то, что другие хотят скрыть.

Виталий Портников, "Эспрессо"