«Дело медиков»: Кто на очереди?

Размышления над одним из самых громких скандалов.

Столь масштабной антикоррупционной операции, как нынешнее «дело врачей», в новейшей белорусской истории еще, пожалуй, не было. Означает ли это, что государство решило «напомнить о себе» в закрытых профессиональных сообществах? И стоит ли бояться железнодорожникам? – пишет колумнист Office Life Денис Лавникевич:

- В любой стране мира есть свои закрытые сообщества, в которые люди, как правило, приходят на всю жизнь. Этакие «государства в государстве», со своими правилами, нормами и устоями, традициями, вертикалью власти и даже языком. В классическом варианте это силовые структуры, врачи и железнодорожники. Внутри этих сообществ возникающие проблемы обычно решаются своими силами, избегая вмешательства государства и сторонясь гражданского общества. Но теперь мы видим, что государство масштабно вмешалось в дела одной такой «закрытой корпорации» — медицинских работников.

Действительно, сложно припомнить в новейшей белорусской истории что-либо столь же масштабное, как нынешнее «дело медиков». Количество и должности попавших под следствие впечатляют, «хапун» идет на всех уровнях. По данным правоохранителей, в деле уже более 60 фигурантов, 37 из них задержаны. Нечасто в Беларуси арестовывают чиновников в ранге замминистра, а если такое случается, то дело стараются не афишировать. Все-таки назначения работников такого уровня согласовывает Лукашенко, и если подобного чиновника ловят на взятке — то это, получается, у правителя кадровый промах вышел...

Но теперь, кажется, Лукашенко не боится показаться плохим управленцем. Белорусские СМИ открыто показывают и рассказывают, что «задержан и помещен под стражу» заместитель министра здравоохранения Игорь Лосицкий. По информации КГБ, он «способствовал решению вопросов, входящих в его компетенцию по организации госрегистрации изделий медицинского назначения, а также проявлял лояльное отношение при выборе поставщиков медицинской техники». Называются и суммы полученных им взяток: от $2,5 до $10 тыс.

Тем не менее общество, кажется, еще не определилось с тем, как относиться к «делу врачей». С одной стороны, принято, что врачу надо «что-то занести», а за сделанную операцию, например, «отблагодарить». С другой стороны, обычно это суммы вполне вменяемые, а по поводу зарплат медиков никто в обществе особо не обольщается. Поэтому $620 тыс., продемонстрированные следователями в гараже директора «Белмедтехники» Александра Шарака, среди закаток с помидорами смотрелись, скорее, комично — ну несерьезно это, воровать такие деньги, и при этом самому овощи на зиму заготавливать. Портрет злого коррупционера как-то не вырисовывается.

Правоохранители пока почему-то не спешат акцентировать внимание на том, что функционеры получали взятки вовсе не за медицинские услуги. А списки задержанных все больше пополняются фамилиями известных врачей: директор РНПЦ травматологии и ортопедии Александр Белецкий (в гараже и дома в тайниках у него нашли около $500 тыс.), главврач 1-й больницы Минска Олег Фомин (содействовал в закупках медоборудования для нужд больницы, нашли около $140 тыс.), главврач «девятки» Валерий Кушниренко, главврач Минской областной больницы Андрей Королько, главврач Витебской областной больницы Анатолий Оладько, главврач Центра реабилитации Сергей Корытько и многие другие.

Да, чиновников и бизнесменов от медицины тоже треплют. Про замминистра здравоохранения я уже говорил. Далее по списку — директора РУП «Белфармация» и УП «Белмедтехника», ОАО «Экзон» и компании «Искамед». Начальник главного управления здравоохранения Гродненщины и директор центра экспертиз Минздрава, начальник военно-медицинского управления Минобороны и другие. Даже вице-премьер, экс-министр здравоохранения Василий Жарко картинно удивляется происходящему: дескать, знать ничего не знал. Публика почему-то не верит. Наверное, потому что как раз в закрытых сообществах обычно все всё друг про друга знают.

Наверное, фундаментальная причина нынешних событий — в доставшейся нам в наследство от СССР привычки смешивать функции. В Советском Союзе директором завода в итоге становился лучший слесарь этого предприятия, а во главе больницы — самый квалифицированный врач. Это было изначально неправильно, так как должности управленца доставались людям, которые специализировались в совершенно иных областях. Хороший врач должен лечить (и учить других врачей), а не разбираться в работе бухгалтерии. Хороший слесарь может отвечать за работу цеха, но не заниматься сбытом тракторов.

Именно такое неумение управлять в рыночных условиях погубило многие постсоветские предприятия в самом начале 1990-х. Их директора назубок знали технологические процессы — но не умели продавать продукцию, налаживать цепочки поставок и даже правильно организовывать работу коллектива. Неслучайно на Западе и заводом, и больницей руководят профессиональные управленцы. Да, со своей специализацией (промышленность или медицина), но в первую очередь они — менеджеры. А если врач хочет возглавить клинику, он идет и получает дополнительное образование управленца.

Я ни на йоту не сомневаюсь в высоком профессионализме тех врачей, которых за последние недели арестовал КГБ. У некоторых из них я сам лечился. Но нельзя не заметить, что все они попали под следствие вовсе не за свои медицинские действия, а за управленческие злоупотребления. То есть они провинились в той деятельности, которой, по-хорошему, и не должны были бы заниматься. Что-то тут неправильно в системе.

Однако пока государство через «дело врачей» демонстрирует обществу: закрытых сообществ больше нет. Неизвестно, ждет ли нас такой же громкий и публичный процесс, как дело Кныровича, или в итоге все закончится без лишнего шума. Однако уже сейчас произошло главное: государство показало, что не готово мириться с тем, как в закрытых сообществах выстраиваются отношения — с участием «своих» бизнесменов и «заинтересованных» чиновников. Бизнес-сообществу показали: не стоит выстраивать корпоративные связи там, где крутятся бюджетные средства, не надо «соблазнять» служивых людей деньгами.

Кто теперь на очереди? Какое прежде закрытое сообщество? Я бы поставил на железнодорожников — но это сугубо личное мнение.