Свидетель по «делу профсоюзов»: Во время допроса мне угрожали

На второй день суда над Комликом и Федыничем свидетели начали отзывать свои показания.

В Доме правосудия продолжилось слушание по делу руководителей профсоюза РЭП, которых обвиняют в неуплате налогов в особо крупном размере (ч. 2 ст. 243 УК) в сумме 22 тысячи рублей с учетом деноминации. За это им грозит ограничение свободы на срок до пяти лет или лишение свободы на срок от трех до семи лет, пишет tut.by.

31 июля, до начала процесса, все поздравляли Геннадия Федынича с днем рождения.

— Дайте я вас сфотографирую в такой необычный день рождения, — сказала одна из знакомых Федынича.

— Уважаемые коллеги, сегодня день рождения у Геннадия Федынича, ему исполняется 61 год. Давайте поздравим! — предложил один из присутствующих. В зале раздались аплодисменты, члены профсоюза вручили имениннику цветы.

Заседание началось с допроса свидетеля Николая Герасименко, который в профсоюз вступил в 1971 году, когда поступил в радиотехнический институт. Работать в профсоюз пришел в 2012 году и проработал там до 2016 года в качестве специалиста по информационной работе. В суде Герасименко заявил, что уже отказался от показаний, данных в Следственном комитете в августе прошлого года.

— Я официально написал заявление об отказе от показаний, данных мной в СК. Потому что на допросе в СК мне дали лишь один документ, где я был подписан как подозреваемый, что меня ошарашило. Во время допроса мне угрожали, говорили, что конвой рядом, что пойду в тюрьму. Для меня это было как обухом по голове. Вопросы задавались в ультимативной форме, на которые можно было ответить только да или нет: знаю ли я людей из профсоюза, ездил ли за границу — конечно, да. Мы ездили в Вильнюс, где участвовали в конференциях, обучались, — рассказал Герасименко.

По поводу счетов за границей, дополнительных выплат другим сотрудникам РЭП свидетель заявил, что ничего не знает. На семинары в Литву Герасименко ездил с Комликом, Федыничем или другими работниками профсоюза. Деньги ему руководители РЭП не передавали, не просили перевезти, о том, перевозили ли другие работники или руководители деньги, свидетель ничего не знает. Юхновец, по его словам, ему тоже ни о каких перевозимых деньгах не говорила.

— Никаких денег никуда я не возил. Один раз мне дали конверт, но это было не вознаграждение, никаких тысяч, как вчера написали все сайты, это была компенсация за расходы на проезд на семинар, только и всего, — сказал Герасименко.

В протоколе допроса свидетеля в ДФР, который зачитала судья Марина Федорова, сказано, что Герасименко, помимо зарплаты, получал от руководства профсоюза деньги в конвертах — около 600 рублей каждый месяц на выпуск пресс-материалов. Когда посещал Литву с Федыничем и Комликом, те просили свидетеля перевезти в Минск денежные средства в конвертах. Перевозил деньги восемь раз, сколько денег в конверте, не знал. Вместе с Герасименко, по данным протокола его допроса, из Вильнюса в Минск деньги перевозили и другие сотрудники профсоюза: Есипович, Юхновец, Пичушкина. В протоколе допроса из ДФР также свидетель указал информацию об открытых банковских счетах в Литве.

Во втором протоколе допроса Герасименко говорится, что он выезжал в Литву на семинары в составе делегации профсоюза, куда входили также Федынич и Комлик.

«По поводу перевозки денег в конверте сказать что-либо затрудняюсь», — сказано в протоколе допроса.

— Данные протоколы я подписывал, толком не читая. То, что я восемь раз провозил, были конверты, — я этого не говорил, просил следователя в СК эти вопросы уточнить. Поэтому то, что было заявлено мною на допросах, и то, что говорю сейчас, и не совпадает. Также никаких денег, никаких 600 рублей на какие-то наши листовки я не получал. К сожалению, протокол написан не с моих слов. Мои права и обязанности на допросе не зачитывали. Сказали: подпишешь и тогда покинешь это помещение, я подписал что-то без очков, а я плохо вижу. К тому же в документах видел, что я записан как подозреваемый, — заявил в суде Герасименко.

— Еще раз, вы подтверждаете, что с 20 октября 2011 года, возвращаясь в Беларусь из Литовской Республики, перевозили деньги в конвертах, а потом получали за это вознаграждение 300 евро? — уточнил гособвинитель Вадим Казей.

— Нет, отказываюсь.

— А по поводу открытых банковских счетов в Литве данные подтверждаете?

— Эти данные у следователя сразу были в компьютере, откуда они взялись, я не знаю, — заявил Герасименко.

Николай Похабов вступил в профсоюз в 2004 году, работал в нем с 2007 по 2015 год, занимал должность руководителя регионального отделения профсоюза по Минской области, а затем стал заместителем Федынича. Похабов рассказал, что в рамках деятельности профсоюза выезжал в Россию, Украину, Литву на семинары. Поездки оплачивались профсоюзом, ездил Похабов с руководителями и членами профсоюза.

На вопрос прокурора, передавали ли руководители РЭП Похабову деньги для перевозки в Минск, свидетель ответил, что такого никогда не было и никогда ни от кого из коллег об этом не слышал.

— У меня были чисто деловые отношения с руководством, я был пришлый, не свой, так что никаких личных отношений у нас не было. Так чего мне предлагать деньги, — посмеялся Похабов.

Судья также зачитала показания свидетеля, в которых говорилось, что Похабов слышал от супруги Запревариной — также члена профсоюза — что она «якобы однажды по просьбе Комлика и Федынича провозила в Беларусь какие-то деньги».

— Не поддерживаю эти показания, потому что точно я не знаю, было это или нет, — заявил в суде свидетель. — До момента моего допроса в СК я прочел в интернете про какое-то задержание оппозиционера на границе за деньги, которые он перевозил.

Именно этот случай мы и обсуждали с супругой.

Как ранее сообщалось, 30 июля суд выслушал свидетелей. В процессе допроса в суде бывший секретарь профсоюза Юлия Юхновец призналась, что с 2015 года сотрудничала с КГБ в качестве агента.

Девушка также рассказала, что во время работы в профсоюзе (с 2014 по 2016 год) несколько раз выезжала в Вильнюс с Федыничем и Комликом и привозила оттуда определенные суммы, которые руководители профсоюза получали в литовском банке и просили Юхновец перевезти в Минск.

— Ориентировочная сумма — 5 тысяч евро, сумму мне называл либо Комлик, либо Федынич, — заявила свидетель. — Сама пересчитывала сумму лишь один раз, не помню когда. Номинал купюр тогда вроде был 500 евро. Деньги не были упакованы, были лишь перевязаны резинкой. Когда перевозила через границу, хранила деньги в своей сумке.

Девушка также назвала фамилии других свидетелей, которые по ее словам также перевозили деньги из Вильнюса в Минск. Эти свидетели позже, выступая в суде, отказались от своих показаний, данных на допросе, и заявили, что на них следствием оказывалось давление.

Свидетель Снежана Гринцевич заявила, что сотрудники ДФР, которые ее допрашивали, угрожали ей тюрьмой, «сказали, что меня ждет конвой, а сын меня дома не дождется».

«В ДФР мне подсказывали, что писать. Это были сотрудники ДФР. Что-то я отрицала, что-то подтверждала — участие в семинарах, круглых столах. Мне диктовали, что писать. Я не помню, как я писала показания, мое состояние было ужасным», — заявила свидетель Гринцевич.