Игрок минского «Торпедо»: Парни удивились, что я так хорошо знаю белорусский
Павел Кленье рассказал о себе и родне.
Несколько лет назад нападающий «Шахтера» Николай Януш решил популяризировать белорусский язык. Футболист заговорил на нем со сцены во время чествований и послематчевых комментариев, перевел на «мову» свой инстаграм и даже прокомментировал футбол.
Форвард решился на такое ради привлечения внимание к тому, что мы белорусы, у которых есть свой язык. Кроме того, Януш завидовал Миколюнасу, который при общении с семьей, не стесняясь, переходил на литовский. И поэтому решил попробовать говорить по-белорусски.
В 2018-м у Януша появился последователь – 19-летний игрок «Торпедо» Павел Кленье. После гола на 90-й минуте в ворота брестского «Динамо», нападающий на родном языке пообщался с клубной пресс-службой.
А после в небольшом интервью минчанин рассказал, что говорить по-белорусски для него не проблема и он вообще языка не стесняется.
«Трибуна» встретилась с Павлом и поговорили о языке, плохой учебе в школе, семье и фамилии, которая не совсем французская.
– В последнее время на тебя свалилась популярность. Говорят, из-за этого в команде тебя травят.
– Ребята посмеялись немного и все. Ничего серьезного. Парни просто удивились, что я так хорошо знаю белорусский. Просто мы не общались на нем. В основном я разговаривал с тренером по вратарям Валерием Макаревичем и пресс-службой – Лешей и Паулиной.
И если честно, из-за внимания прессы мне немного неуютно. Мне и так было непривычно давать первый комментарий пресс-службе. Все-таки еще ничего не достиг. А тут интервью. Но ничего, привыкаю.
– Откуда так хорошо знаешь белорусский?
– У меня бабушка из деревни в Витебской области. Я очень любил к ней приезжать летом. Кстати, Александру Синковцу, который меня тренировал в «Минске», это не особо нравилось. Я ведь почти всегда с лишним весом приезжал – приходилось наверстывать. Помню, он как-то меня отвел в сторонку: «Ты футболист! Если хочешь играть в футбол, заканчивай с этими бабушками. Ты должен не отдыхать, а работать!» Наставил на путь, можно сказать. Спасибо ему.
Так вот родную мову ведаю таму, што бабуля яе ўжывала. І цяпер я часцяком на ёй размаўляю. А калі прыязджае лепшы сябр з Польшчы, мы только на мове гутарым. У нас з ім ёсць цікавая забава. Любім у кавярні ў афіцыянтаў запрасіць рахунак ці патрабавать прынесці гарбату. Часам вельмі цікава назіраць за паводзінамі людзей. Некаторыя разумеюць, некаторым даводзіцца тлумачыць і перакладаць. Але ўсе ставяцца добра. Не было выпадкаў, каб той жа афіцыянт пачаў спрачацца, ці аблічыў на некалькі рублёў.
Каб наш народ пачаў гаварыць на роднай мове, трэба рабіць маленечкія крокі. Калі часцей мы навокал будзем чуць мову, тым лепш. Няма нічога складанага, каб адказаць у краме дзякуй, ці пажадаць бацькам, або дзяўчыне, не «доброе утро», а добрай раніцы. Гэта ж на цяжка.
– Бацькі дома таксама размаўляюць па-беларуску?
– Так, але ў хаце больш трасянка ўжываецца. Таму я з імі больш па-руску. Але можам час ад часу і па-беларуску.
– Расскажи о них.
– Отец работает водителем на тракторном заводе. В молодости он служил в Афганистане. Работал в аэропорту: обслуживал самолеты и вертолеты. Правда, ему больше нравилось с машинами возиться, но приходилось самолеты смотреть.
Войну он вспоминать не любит и редко что-то рассказывает. Говорит, что иногда было очень страшно. И много друзей там осталось. У меня дядя на той войне погиб героически. Он был водителем одной из машин в колонне, ехал в середине, когда его машину подстрелили. Чтобы не тормозить и не подставлять колонну под огонь, съехал в кювет и сгорел заживо. Остальные смогли проехать, а дяде посмертно присвоили звание героя.
После возвращения, у отца была мысль устроиться работать в минский аэропорт, но решил, что водителем тоже неплохо и пошел на МТЗ, тем более машины ему больше нравились. Да и деньги одни и те же.
Мама работает оператором на том же «тракторном». Они с папой были знакомы еще до его армии, но как стали работать вместе, начали общаться тесно.
Есть еще младшая сестра, которая перешла в 11 класс. У нее сейчас большущая проблема – выбирает, куда поступить. Советую в спорт, но она хочет быть юристом. Может и получиться, в учебе она немного лучше, чем я.
– Ты родился в Дражне и прожил там несколько лет. Что помнишь?
– Мало что. Мы жили в общежитии от Минского тракторного завода на 7 этаже в двух комнатах. Помню вид с общего балкона: сосновый лес, детская площадка и одинокая высокая белая береза. Пожалуй, все. Через пару лет родилась сестра, и мы переехали в Лошицу, где родители получили квартиру на первом этаже. Там, конечно, все было иначе. Большой двор, за домом стадион с воротами, куда постоянно бегали играть с друзьями.
– Как пришел в футбол?
– Классическая история. В первый класс пришел тренер СДЮШОР-5 Юрий Рассолько и позвал мальчиков заниматься. Я рассказал родителям, они были не против. Тем более далеко ездить не надо было – живем рядом с «камвольным», где и была база школы.
Я влюбился в футбол сразу. Тем более учеба мне не сильно нравилась.
– Уже в первом классе не нравилась?
– Да. Тяги не было с ранних лет. Я раздолбаем был с начальных классов :). Учительница на собраниях родителям всегда говорила: «Ваш парень на уроках иногда просто спит». Бывало, что родители за меня делали домашние задания. Я тогда уже занимался футболом вовсю, и времени не хватало. После тренировок приходил домой уставший, а они таким образом помогали.
Учился я на 5-6, не стремился быть лучше, но ближе к поступлению во мне что-то проснулось. С 8 класса взялся за голову. Ходил к репетиторам, готовился к поступлению: учил биологию и белорусский. Хотя с белорусским у меня всегда было хорошо. Я даже на районную олимпиаду ездил. Вообще в грамматике не силен был, а вот пересказы, литература – в легкую. Я и при поступлении в БГУФК ЦТ по белорусскому сдавал.
Помню, 6 класс очень плохо окончил. Тогда с родителями состоялся серьезный разговор. Сказали: «Выбирай – или учеба, или спорт. Если будешь учиться так, то ничего путного не будет. Нормальную работу не найдешь. Если же выбираешь спорт, то тогда надо тренироваться лучше». Я тогда им ответил, что все для себя решил: футбол не брошу. Я уже жил мечтой играть в футбол и зарабатывать им деньги.
– Мама хотела тебя видеть танцором. Успел позаниматься?
– Нет. Когда рассказал о том, что приходил тренер и звал на футбол, мама сразу завела тему про танцы. Аргументы у нее были чисто женские: будут ноги в синяках и все такое. Папа же на танцах сразу поставил крест. Но мама потом «отыгралась» на сестре – записала на танцы ее.
Футбол мне сразу понравился. А пример двоюродного брата Артура, который занимался гимнастикой, вдохновлял. Мне даже всегда было немного завидно от того, что у него вся комната в медалях и кубках. Он по своему возрасту занимал призовые места на европейских соревнованиях, меня это подстегивало. А еще я в садике на гимнастику ходил. Нравилось, что на шпагат учили садиться, но потом мы переехали и все прекратилось.
И о своем выборе не жалею. Это теперь не просто детская игра, а работа. Я ставлю перед собой серьезные задачи.
– Первые деньги из-за футбола ты заработал еще в школе. Верно?
– Да. Вместе со сборной Ленинского района выиграли чемпионат города среди школ. За это нас отблагодарили из управления образования. Получилось каждому по 200 тысяч рублей. По тем временам это было небольшие деньги. Пришел домой, обрадовал родителей: «Смотрите, первая зарплата на футболе». Я тогда очень собой гордился. Они посмеялись, поздравили и подбодрили. Половину суммы отдал им, а остальную, можно сказать, проел: накупил всякой вкуснятины.
– Первую по-настоящему футбольную на что потратил?
– В «Минске» я не был на контракте, поэтому денег не получал. В «Немане-Агро» нам ничего не платили из-за тяжелых условий. Так что это было уже в «Торпедо». Потратил с пользой для себя. Родители поехали в Польшу, и я попросил купить рол – специальную штучку для того, чтобы раскатывать мышцы. Со второй – купил маме телефон. Я стараюсь тратить деньги не на всякую ерунду, а на что-то полезное, позволяющее развиваться, как футболисту. Буду развиваться, буду играть в более сильных клубах и получать больше.
– На дискотеки и бары тратишь?
– Нет. Это не по моей части. Хотя, когда играл за «Неман-Агро», мог. Я тогда ничего не получал, сидел на шее у родителей, периодически просил у них деньги и ходил гулять. Просто в первой лиге иногда люди могут себе позволить то, чего нельзя делать в высшей. В «вышке» все серьезно и нельзя к себе безалаберно относиться. Надо готовиться к играм и тренировкам – это уже работа. А в «Немане» я мог спокойно опаздывать на тренировки и все закрывали на это глаза. Хотя, по-хорошему, это штраф.
Кстати в Столбцах мне очень Макс Шкуратенко помог. Давал ценные советы, говорил вещи, которые в дальнейшем мне пригодятся. Я очень рад знакомству. Макс – очень веселый парень. Благодаря ему коллектив жил.
– Ты воспитанник «Минска». Почему оказался не нужен клубу?
– Я подпускался к дублю и рассчитывал, что буду нужен, что буду играть. Но получилось так, что тренер меня не видел в составе. Я тогда учился на первом курсе и бывало пропускал тренировки. Тренера это не устраивало. И я могу его понять. Ему надо было, чтобы приходили все. Но и меня можно понять. Почти все ребята на контрактах, а я нет. Они работают и пропускают учебу с надеждой на то, что рано или поздно будут в основе, а у меня ничего этого нет. Я просто тренируюсь, играю на лицензию, а в универе копятся долги. Преподаватели постоянно спрашивали: «Ты в дубле «Минска»? А деньги получаешь? Нет? Так чего в универ не ходишь?! Выбирай!» Вот я и выбирал – ходил на пары.
Когда понял, что ничего в «Минске» не светит, спокойно ушел. Думал, что не самый последний футболист и найду клуб. Так и вышло – попал в «Неман-Агро». Да, команда была почти без денег, но они тогда мне не были нужны. Куда важнее было то, что я могу играть и обращать на себя внимание. Так и вышло. В конце прошлого чемпионата ко мне подошел тренер «Слонима» и обозначил интерес, но так получилось, что я оказался в «Торпедо».
Слоним далеко, а я учусь на дневном. В прошлом году даже стипендию получал. Сейчас, правда, уже нет, немного просел. Высшая лига все-таки. Группа идет экзамены сдавать, а у меня выезд в Могилев. В итоге перенес три экзамена на осень. Думаю, сдам.
– Ты дебютировал в высшей лиге на «Борисов-Арене». Какие эмоции?
– Для меня это было очень важно: фонари, болельщики, такой стадион. Я впервые попал в такую атмосферу. Это было очень круто. Поначалу было легкое мандрэ, как говорят футболисты, слегка покалывало в руках, ножки тряслись. Но когда разбегался, все стало здорово. Выход в таком матче дал мне импульс работать еще лучше. Я ощущаю, к чему стоит стремиться.
Да, я выходил при 0:2 за 5 минут до конца, но я не мог просто стоять и наслаждаться атмосферой. Это работа. Момент может быть и за 4 минуты. Вот с Брестом вышел, когда было тяжело что-то изменить, но момент появился, и я забил. Спасибо Сергею Кабельскому за то, что дал мне такой шанс.
– «Торпедо» идет в нижней половине турнирной таблицы. Какая атмосфера в команде?
– Никто не рад нашему положению. Но тяжело сразу идти на лидирующих позициях и замахиваться на Лигу Европы. Думаю, год-другой и все будет. Все же приходит постепенно. БАТЭ к своим теперешним успехам тоже пришел не сразу.
У нас хороший подбор игроков. Много отличной молодежи. Команда не слишком старая, как у «Ислочи». Есть сплав молодости и опыта. Сейчас пришел новый тренер, с которым я быстро нашел общий язык. В раздевалке перед матчем с «Днепром» Леонид Лагун сказал: «Готовься, скорее всего, выйдешь». И не смотря на то, что мы проигрывали 0:1, не побоялся меня выпустить. И я отдал голевой пас. Надеюсь, тренер будет и дальше мне доверять.
– Я покопался в интернете и пришел к выводу, что твоя фамилия не французская, а славянская от греческого имени Евклей, или сокращенно Кленя.
– Интересно. Я знал, что варианты разные. Мне даже кто-то про прибалтийские корни рассказывал. Но французская версия, которой отец придерживается, более красивая. Да и недавно какой-то французский художник Кленье получил за свою картину кучу денег. Правда, это точно не мой родственник.
Когда приходишь к врачу и называешь фамилию, у врачей сразу улыбка на лице: «А у вас есть что-то такое французское в корнях?» Мне моя фамилия нравится. Синковец всегда называл Кленьеша, а в «Торпедо» сперва французом называли, а сейчас просто Пашей.
Новости и события в Беларуси и мире.
Пресс-центр [email protected]