Почему путинская элита боится санкций больше советской

Самое интересное будет дальше.

9 августа 2018 года — особый день календаря. Именно в этот четверг даже аудитории ВГТРК и Первого канала должно было стать ясно — международные, прежде всего американские, санкции не просто действуют на Россию, но действуют мощно.

Иначе публикация в газете «КоммерсантЪ» сенатского законопроекта о санкциях против российских физических лиц и компаний (судьба которого далеко не ясна) не вызвала бы обвала рубля.

К статье в Ъ подоспело и заявление Государственного департамента о скором вступлении в силу еще одной серии санкций против России, на этот раз в соответствии с американским законом 1991 года, призванным наказывать тех, кто применяет химическое и биологическое оружие. Ранее этот закон применялся против двух стран — Сирии и Северной Кореи. Россия теперь третья в этом непочетном списке.  

Официальный представитель Госдепа Хизер Нойерт объяснила: Вашингтон убедился (с помощью британских союзников), что отравление Сергея Скрипаля и его дочери Юлии в Великобритании было покушением, осуществленным российскими государственными структурами. Поэтому Москве выписывают первую дозу горького лекарства. Это санкции, главная цель которых — прекратить поставки в Россию любых технологий двойного назначения, то есть тех, которые можно использовать как в мирных, так и в военных целях. Обычно заявки на такие поставки рассматриваются индивидуально.

Теперь Америка фактически ввела тотальный запрет на них. Исключение составляют поставки технологий и материалов для Международной космической станции.

Самое интересное будет дальше. В соответствии с американским законом, государство, попавшее под такие санкции, должно допустить международных, в том числе американских, инспекторов на свою территорию. Те проверят объекты, на которых может производиться химоружие.

Затем это же государство (в данном случае Российская Федерация) должно дать юридические гарантии, что больше не будет его, химоружие, использовать. Ясно, что никаких инспекторов

Кремль никуда не пустит и никаких обещаний давать не станет. А это, в соответствии с тем же законодательным актом, означает последствия — новые санкции еще через 90 дней. Они могут включать в себя полный запрет на выдачу кредитов российским госбанкам, прекращение торговли, понижение уровня дипломатических отношений (то есть отзыв посла из Москвы). В качестве «вишенки на торте» — угроза закрытия воздушного пространства США для государственных авиакомпаний провинившейся страны. В данном случае для «Аэрофлота». Правда, в Государственном департаменте сказали, что таких планов пока нет. Сегодня нет. А завтра могут появиться.

Твиттер Дональда Трампа в день обнародования новых санкционных планов Госдепартамента молчал. Что не так уж и странно. На фоне продолжающегося расследования специального прокурора Роберта Мюллера и начавшегося судебного слушания по делу Пола Манафорта высказываться на российские темы президенту США как-то не с руки. Помощи Кремлю ждать неоткуда.

Решение Вашингтона отбрасывает российско-американские отношения прямиком в семидесятые-восьмидесятые годы, когда запрет на поставки технологий двойного назначения действовал очень строго. Одной из главных задач первого главного управления КГБ (предшественника Службы внешней разведки) была именно охота за технологиями и материалами, которые невозможно было получить легально.

Новые санкции, как и те, которые могут последовать ближе к концу года, важны не только сами по себе. В сущности, применение закона о наказании стран, использующих химическое и биологическое оружие, открывает возможность внести Россию в официальный список государств — спонсоров терроризма. Это не фантазия, а предложение сенатора-демократа Боба Менендеса.

Он входит в число соавторов совместно подготовленного демократами и республиканцами законопроекта о санкциях против российских физических и юридических лиц за вмешательство в американские выборы. На будущем сенатском торте ядовитых вишенок еще больше. В числе самых крупных — запрет на любые операции с российским госдолгом вкупе с наказанием тех, в том числе и не американских, инвестиционных и пенсионных фондов, которые все же рискнут его купить.

Кроме того, предлагается ограничить доступ российских госбанков к долларам и расчетам в них. Американским спецслужбам сенаторы хотят приказать представить доклад о состояниях и зарубежных активах высшего российского руководства, включая президента. Будут окончательно заморожены любые инвестиции в российскую энергетику.

По собственному опыту работы в энергетической отрасли знаю — без западных технологий и инвесторов нефтегазовый сектор в России окажется при смерти. То же можно сказать и о российской авиапромышленности. Даже эта, первая волна санкций, может лишить, например, КБ Сухого американских двигателей Pratt & Witney.

Ну, а «дело Скрипалей» и вытекающие из него четверговые санкции Госдепа если и не приведут к включению России в список государств, поддерживающих терроризм (это все же пока не очень вероятно), то фон для дискуссий на Капитолии создают крайне неблагоприятный.

Чем может ответить Вашингтону Москва? В сфере экономики выбор невелик. Можно свернуть поставки американцам ракетных двигателей РД-180 для их космической программы. Можно закрыть для американских авиакомпаний пролетные коридоры над Россией (в случае если «Аэрофлоту» запретят летать в Америку). Можно ввести санкции на продовольствие (скажем, запретить ввоз калифорнийского вина). Все эти меры, конечно, ударят по США, но одновременно нанесут урон и России. Разве что кроме винной блокады.

Еще можно прервать все контакты в сфере разоружения. В условиях, когда Дональд Трамп строит планы модернизации американского ядерного потенциала и создания космических войск, это даст карт-бланш Пентагону на реализацию любых планов. Есть еще вариант продолжить войну консульств и закрыть американские представительства в Екатеринбурге и Владивостоке. Вашингтон в ответ закроет российские консульства в Хьюстоне и Нью-Йорке. Вот, собственно, и все.

Как человеку, хорошо помнящему последний этап холодной войны, мне особенно интересно вот что. Нынешняя Россия играет в мировой экономике ту же роль, что и Советский Союз, — поставщика сырья и вооружений. В этом смысле разница, скажем, с брежневской эпохой небольшая. Но она становится драматической, если посмотреть на сегодняшнюю российскую элиту.

Невозможно себе представить директиву конгресса ЦРУ и ФБР собрать и обнародовать всю информацию об активах самого Леонида Ильича, Михаила Андреевича Суслова и Юрия Владимировича Андропова и «других официальных лиц», как писали в партийных коммюнике. Это было невозможно в силу отсутствия таких активов. Старцы из Политбюро ЦК КПСС с их ЗИЛами, дачами в Архангельском и санаториями в Сочи были лично неуязвимы. Они даже верили в социализм и были, по-своему, настоящими политиками. Ведь они ставили перед собой две главные задачи — хранить верность марксистской идеологии и управлять Советским Союзом.

Нынешняя российская элита, в большинстве своем, ни во что не верит. Как сказал мне много лет назад один из бывших членов нынешней правящей корпорации, «если президент приказал бы мне стать иудеем, я бы стал». Если бы в интересах выживания завсегдатаям «Кафе Пушкинъ» и Московского яхт-клуба нужно было выйти на гей-прайд, то они бы вышли. Просто страна другая. В ней для поддержания статуса и доступа к бюджету нужно ходить в церковь и публично клясть Запад, где, к слову, живет твоя семья.

Однако, что еще важнее, в отличие от Политбюро, эта элита не только правит Россией, но и владеет ей. «Тысяча лучших семей России», используя выражение из другой эпохи, намертво впаяна в глобальную экономику, потому что живет на ренту от продажи нефти, газа, золота и цветных металлов на мировых рынках. Их семьи и дети уже не могут жить без пентхаусов в Майами, личных самолетов, «феррари» и шопинга в Selfridges. Их не загонишь в Архангельское и не пересадишь на «Чайки». И в этом главная разница с эпохой холодной войны. Парадоксальным образом Политбюро было сильнее перед лицом американского давления.

«Войну санкций» можно сравнить с забегом на длинную дистанцию. В нем побеждает тот, кто объективно сильнее и терпеливее. А это, как ни крути, Соединенные Штаты.

Константин Эггерт, «Сноб»