«Кинул в окоп пять лопат, они воткнулись в полуметре от Коржича»

Продолжаются судебные заседания по резонансному делу о гибели солдата-срочника.

Александра Коржича нашли повешенным в подвале воинской части в Печах 3 октября 2017 года. В первоначальную версию о суициде, которую рассматривал Следственный комитет, родные не поверили. Мама Александра Коржича настаивала на том, что ее сына убили. Следствие сделало вывод, что 21-летнего парня довели до самоубийства. Судят трех сержантов - Евгения Барановского, Егора Скуратовича и Антона Вяжевича. Их обвиняют по статьям «Получение взяток», «Злоупотребление властью» и «Кража». Следствие установило больше 150 эпизодов превышения ими власти: сержанты требовали деньги за возможность сходить в магазин и за использование сотовых телефонов, а также били солдат и заставляли их выполнять физические упражнения после отбоя.

В отличие от первого заседания, которое прошло на минувшей неделе, народа в зале сильно поубавилось. По-прежнему организованно привезли два десятка солдат-срочников - все они признаны потерпевшими. Мать Коржича вчера в суд не пришла, пишет kp.by.

В понедельник, 13 августа, допросили очередного потерпевшего. Это 20-летний солдат-срочник Роман Аскерко. Он родом из Ивацевичского района, сейчас служит в Слониме. В Печах он проходил «курс молодого бойца».

- С Коржичем мы служили в разных взводах, потом мы перешли в третью школу и стали общаться плотнее. Наши кровати в казарме стояли рядом, - рассказывает в суде Аскерко. - Нормальный парень, неконфликтный, общался со всеми. Проблемы у него начались после того, как он полторы недели пролежал в медпункте - жаловался на боли в сердце и считал, что его плохо лечили. После возвращения из медпункта Коржич стал каким-то поникшим. Но о проблемах не говорил.

Гособвинитель постоянно задает уточняющие вопросы, но солдат часто говорит «я не знаю» или «я не помню». Солдата просят рассказать об эпизоде с лопатами.

- Мы копали окоп. Я увидел, как туда спрыгнул Коржич, а потом сержант Вяжевич кинул в окоп пять лопат - так, чтобы они воткнулись в землю. Они воткнулись примерно в полуметре от Коржича.

На уточняющий вопрос адвоката о том, хотел ли Вяжевич, чтобы лопаты попали в Коржича, солдат ответил:

- Если бы хотел попасть в него - попал бы.

«За пользование собственными телефонами платили по 30 рублей»

Также солдат рассказал об эпизодах с передачей денег и продуктов:

- Сержант просил купить в магазине что-нибудь для него. Сказал Коржичу: «Если не купишь мне два «Роллтона», я ночью переверну кровать». Коржич ничего не купил, но и кровать ему никто не переворачивал, я это знаю точно.

- Почему не сообщали о таких случаях руководству части?

- Не было смысла, все равно ничего бы не изменилось.

Рассказал Аскерко и про так называемый выкуп телефона.

- Телефонами можно пользоваться только по воскресеньям. Все остальное время телефоны хранятся в ящике у дежурного. Я тайком пользовался телефоном, и сержант это увидел. Сказал: «Мне забрать телефон или ты его выкупишь?» Цена вопроса была 30 рублей. 20 рублей я дал Барановскому, еще 10 - Скуратовичу. Выкупал ли свой телефон Коржич, мне не известно. Но телефоны выкупали почти все.

Обвинитель отметил, что показания Аскерко «мягко говоря, отличаются о тех, которые он дал на этапе следствия». Поэтому часть времени уходит на зачитывание первоначальных показаний солдата. Обвинитель уточняет по поводу нестыковок. Выяснилось, что Аскерко тогда сказал не все: умолчал о том, что сержанты периодически «раздавали собак» - били сапогами по голеням солдат.

- Я боялся тогда это говорить, - так срочник пояснил причину. Но уточнить, чего именно боялся, он не смог.

За любые, даже незначительные нарушения заставляли отжиматься в противогазах.

- Заходил Барановский и давал команду на подъем и построение. Потом командовал взять противогазы, надеть их и отжиматься под его счет, примерно по 15 отжиманий. Это называлось «прокачка». Один раз одному солдату стало плохо - упражнение прекратили, пошли приводить его в чувство. Но последствий для здоровья никаких не было.

Иногда информацию из свидетеля приходится «тащить клещами» - Аскерко часто отвечает невнятно и сбивчиво. Несколько раз обвинитель говорит:

- Возможно, вы самый близкий по службе к Коржичу человек, от ваших слов сейчас зависит очень многое. Важна каждая деталь! Поймите, сейчас надежда только на вас! Отвечайте максимально точно и развернуто.

По словам солдата, о том, что в части случилось ЧП, он узнал лишь тогда, когда к нему пришел следователь. Напомним, через какое-то время после выхода из медпункта Коржич попал на лечение в медсанчасть. И сразу после выхода из нее пропал. Аскерко сказал, что последний раз ходил в медсанчасть 28 сентября (по версии следствия, Коржич повесился двумя днями ранее, а хватились его только через неделю).

- Я отводил в медсанчасть другого солдата, - рассказал Аскерко. - Спросил там у дневального, что слышно с Коржичем, в какой палате он лежит. Дневальный принес журнал учета, но записи про Коржича мы там не нашли. Дневальный сказал, что Коржича, по-видимому, перевели в госпиталь.

О том, что Коржича больше нет в медсанчасти, Аскерко никому не сказал - говорит, не счел нужным.

На следующих заседаниях продолжится допрос остальных потерпевших солдат.