Какое-то белорусское неомальтузианство получается

Как в Беларуси «национализируют» детей.

Лукашенко, известно, в своих «энцикликах» не гнушается импровизаций, которые иногда бывают очень удачными. Как шутливо сказал бы классик, у него с каждым словом с языка Цицерон слетает. Красиво, конкретно, но и не без благожелательной иронии. Например, он охотно и с удовольствием общается с женщинами, мягко намекая, что знаком с их тайнами, которыми они делятся по секрету «между нами, девочками».

Недавно он сообщил, что ознакомился с критическими замечаниями медийной публики в СМИ и интернете, и сделал нужные для себя и нас выводы. То есть установил прямую обратную связь с той «частью общества», которая, возможно, его и не поддерживает.

Пример. Лукашенко общается с работницами «Гомсельмаша», и одна из них благодарит его за реконструкцию областной детской больницы. И тут же следует, полагаю, экспромт:

— Сколько деток?

— Один.

— Почти и не мама.

— Будем стараться, — засмеялась женщина.

— Если нужна помощь — обращайтесь…

Впрочем, шутка на грани приличия. Но публике нравится.

Притом, что почти каждая женщина радуется рождению первенца, насчет второго ребенка задумывается — как? Одного поднять трудно, двоих тем паче. А руководитель шутит, и в тоже время настаивает. Мол, первый ребенок для мамы, второй, чтобы первому не было скучно, а третий — государству. Как бюджетные студенты, которых под угрозой возврата казенных денег, потраченных на обучение, распределяют в самые гнилые места для проживания и трудовой деятельности.

Тем временем коммерциализация высшей и средней профессиональной школы продолжается. Обычная школа пока считается бесплатной, но дорого обходится родителям. Двух школьников еще можно вытянуть, а третьего-четвертого, увы. Не те времена, чтобы младшие донашивали обувь и одежду за старшими, играли их игрушками, пользовались их школьными принадлежностями.

И специфическая особенность жизнь обывателей в нашем социальном государстве выражается в том, что многие родители, которые готовят ребенка к учебному году, обращаются за банковским кредитом. Иначе они не могут купить замечательную школьную форму, разработанную чиновниками «наробраза», отечественными дизайнерами и произведенную отечественным легпромом.

Очень патриотично и дорого

Это «дорого» напоминает ответ на вопрос советских граждан, задаваемый ими «армянскому радио»:

— Почему дорожает жизнь?

— Потому что жизнь не является предметом первой необходимости.

Газета «Правда» — да. Газета «Труд» — да. Газета «Советский спорт» — безусловно. Газета «Известия» — обязательно. Чтобы верили «Правде». Спички, мыло (хозяйственное), пуговицы с крючками, шнурки для ботинок и многое из ассортимента магазина «Тысячи мелочей» относились к предметам первой необходимости.

Все, что выходило за этот перечень, считалось предметом роскоши.

Можно сказать, что советские люди были равными в бедности. Это был государственный стандарт, которому подчинялись все, от младенцев до глубоких старцев. Ключевое слово — подчинялись. Даже те сотни тысяч привилегированных людей огромной страны, ударники промышленности и сельского хозяйства, заслуженные мастера спорта, народные артисты и писатели, номенклатурные работники (от райкома до ЦК) жили богаче остальных, не могли нарушать установленные правила игры.

Например, любой вождь, начиная с Ленина и Троцкого, могли иметь казенную квартиру, Сталин — любое количество квартир и дач, Хрущев, Брежнев… Школьники спорили, какую зарплату получает Брежнев. Триста рублей или пятьсот? Отличники, из тех, кто изучали школьное «обществоведение» отвечали, что генеральный секретарь трудится не за зарплату, а за конституционное право беззаветно трудиться на благо советского народа.

В то время это звучало издевательски. Поэтому знавшие ответ школьники поступали не на «диаматовские», а на естественные, технические, народнохозяйственные и зубоврачебные факультеты, понимая, что власть в стране может отменить все, кроме сопромата, усушки и утруски продтоваров в торговле и кариеса зубов. В отличие от объявленного неизбежным коммунизма, кариес сопровождал строителя коммунизма с детства и до глубокой старости. От этой напасти страдали все — члены партии и не ее члены.

Впрочем, у членов партии, как вспоминается, имелись в этом вопросе льготы. Поэтому почти каждый доживший до старости коммунист имел на тумбочке стакан воды с искусственной челюстью.

Это правда. Самый что ни на есть социалистический реализм

Давайте вспомним, какое, помимо искусственной челюсти, имущество мог передать своим наследникам усопший генсек? Ленин, Сталин, Хрущев, Брежнев? Юридически — очень мало, фактически — ничего.

Я пишу не для того, чтобы напомнить — эти люди были очень большими грешниками и, насколько известно, умирали в уверенности в своей правоте. Уж так они хотели осчастливить подчиненный им народ.

Но никто из них даже подумать не мог опуститься до такого нижайшего уровня социальной жизни, которую профессионально освоили современные отечественные властители. В подтверждению этого тезиса можно сослаться на утвержденные нормативные документы, социальную статистику, но можно ограничиться периодическими, частыми и регулярными сообщениями в СМИ и в том же интернете. Например, сообщается, что пока 34-летняя женщина находилась в больнице, местные власти отобрали у нее трехмесячного сына. Мол, с мамой случился аппендицит, ухаживать за ребенком осталась бабушка. А когда она вернулось домой, ей сообщили, что сына соцработники «национализировали».

Сказать мягко, обратили в собственность государства.

Потому, как уточняет СМИ, женщина до уходя в декрет работала уборщицей, получая зарплату менее 200 рублей. За такие деньги она, разумеется, не смогла (с бабушкой!) провести воду в частный дом, где они проживали, и заменить газовую плиту. Я специально поинтересовался в интернете, самая дешевая газовая отечественная плита стоит больше 300 рублей. Это дорого даже для среднеоплачиваемого работника, но для уборщицы очень дорого. Даже в рассрочку.

Поэтому, как следует из данной информации, женщине присвоили статус «обязанное лицо», лишая ее права на декретные выплаты, требуя от нее немедленного трудоустройства.

«Обязанные лица» появились в стране после Декрета от 24 ноября 2006 года «О дополнительных мерах по государственной защите детей в неблагополучных семьях». Согласно этому документу, родители должны покупать своим детям новые школьные формы, туфельки-башмачки и учебники, мобильники и прочее, включая своевременную замену газовых плит. В том случае, если они не могут (не имеют работы, тунеядствуют или пропивают заработанное), собес может в любой момент «осиротить» их детей.

Даже круче. Собес, для блага детей, должен отнимать их у родителей, которые по суду обязуются к трудоустройству на время полного возмещения государственных затрат по содержанию детей в казенных приютах, либо после их самостоятельного трудоустройства.

Очевидно, что эта женщина никакого ликвидного имущества не имеет, хорошей профессией не обладает, нанимателям не интересна, поэтому денег у нее не может быть по определению. Хотя, как уточняет сообщение, мать не злоупотребляла алкоголем, работала, но получала мало.

А теперь обратимся к статистике, согласно которой десятки тысяч белорусских семей имеют доходы ниже минимального прожиточного минимума. Среди них большинство принадлежит многодетным семьям.

Нужен новый Декрет, который запрещает бедным рожать детей? Какое-то белорусское неомальтузианство получается.

Константин Скуратович, «Белрынок»