Сослуживец Коржича: Сержанты обвиняли в случившемся друг друга

Почему сослуживцы Коржича не верят в версию следствия.

На процессе по делу о смерти солдата в Печах опросили более полусотни его сослуживцев. Никто из них не сказал, что Александр Коржич был склонен к самоубийству, передает «Радыё Свабода».

Сержанты обвиняли в смерти Коржича друг друга

Массовые задержания сержантов в Печах начались через несколько дней после того, как в подвале медицинской роты был обнаружен труп Коржича.

Некоторые из его сослуживцев видели, как изменилось поведение сержантов роты. Они говорят, что проявления неуставных отношений сразу же остановились, пришлось сдать на хранение выкупленные мобильные телефоны. Один из сослуживцев, Владислав Казубовский, рассказал, как стал свидетелем эмоциональной беседы обвиняемых сержантов. Они обсуждали смерть Коржича.

«Через несколько дней после того, что случилось (смерти Александра Коржича. - Прим.), я случайно услышал отрывок разговора Барановского с Вежевичем (обвиняемые в доведении Коржича до самоубийства сержанта его роты. - Прим.). Вежевич сказал Барановскому словно полушутя: «Это ты виноват. Ты его довел».

На это Барановский совершенно серьезно ответил Вежевичу: "Нет! Это ты виноват. Ты довел!". Затем я вышел и не слышал, чем закончилась беседа. Они не называли фамилию Коржича, но было понятно, что именно сержанты обсуждают».

Также из показаний сослуживцев следует, что оба обвиняемые сержанты были одними из последних, кто видел Александра Коржича живым. И Вежевич, и Барановский охраняли его в последние дни жизни в медицинской роте.

«Коржич никогда не жаловался на дедовщину, у него не было депрессии»

О том, что погибший солдат не жаловался другим на издевательства сержантов, говорят почти все опрошенные сослуживцы. Согласно им, Коржича никто в Печах не избивал больше, чем других новобранцев. Он, даже скорее наоборот, имел близкие отношения с Барановским, и тот позволял Коржичу избегать тяжелых работ и даже занятий строевая подготовкой.

«Нормальный был парень, в конфликты он ни с кем не вступал, общался нормально с другими солдатами, - рассказал на суде Роман Аскерко, один из двух солдат, которые имели ближайшие отношения с погибшим. - Я бы не сказал, что у Александра были конфликты с сержантами.

С Барановским нормальные он имел отношения. Однажды я видел, как Вежевич сказал Коржичу приобрести вафли, но сколько раз такое повторялось, я не знаю. Коржич не жаловался на это».

По словам Аскерко, никаких признаков депрессии у друга он тоже не заметил. К началу сентября 2017 года поведение Коржича ничем не отличалось от поведения других солдат роты. Ситуация изменилась после того, как Коржич неделю провел в медицинском пункте с простудой.

По словам сразу нескольких сослуживцев, оттуда он вернулся «другим человеком». Коржич замкнулся в себе и почти перестал общаться с сослуживцами. Однако такое его поведение они склонны объяснять не депрессией, а плохим самочувствием.

«Однажды Коржич подошел ко мне и сказал: "Мне дают какие-то таблетки, и мне от них очень плохо", - рассказал в суде товарищ по службе Коржича Сергей Шилко. - Он попросил меня сходить с ним в медицинский пункт и посмотреть, что это за лекарства. Когда мы вместе пришли в пункт, я увидел, что Коржичу дают валерьянку. Попытался убедить его, что ничего страшного в ней нет».

«Он не мог повеситься сам»

Помещение, в котором нашли труп Коржича, находится в подвале здания медицинской роты (небольшой отдельный госпиталь на территории части в Печах. - Прим.). По словам опрошенных на суде солдат, в подвал медицинской роты иногда приходилось спускаться пациентам, имевшим легкие болезни и могли заступать в наряды для уборки территории.

В подвале, совсем рядом с тем самым помещением, хранился инвентарь для уборки. Однако никто из солдат никогда не был в комнате, где нашли тело. Также все, кто лежал в медицинской роте одновременно с Коржичем, отрицают, что он мог знать об этом помещение. Все время пребывания в медицинской роте Коржич провел в отдельной палате под охраной и не мог заступать в наряды, так как считался тяжелым больным.

«Я до сих пор не могу понять, как Коржич мог повеситься, - рассказал на суде Сергей Шилко. - Человек, который с таким вниманием относился к своему здоровью. У него всегда была самая большая аптечка. Коржич покупал себе новые берцы, как только видел мозоль на ноге. Я не могу поверить, что такой человек мог пойти и сам повеситься. Я не верю в это».

Про пристальное внимание Коржича к своему здоровью рассказывают и другие его сослуживцы. На процессе стало известно, что он не только сам покупал лекарства, но и просил родных присылать их ему почтой. Последнюю посылку, где также были медикаменты, Коржич так и не получил. Она пришла тогда, когда он находился в медицинской части.

«Во время выписки из медицинской роты выглядел нормально»

Солдаты, которые вместе с сержантами охраняли Коржича в медицинской роте в последние дни его жизни, рассказали на суде о его состоянии. Пострадавший Юркевич нес вахту у палаты Коржича вместе с сержантом Вежевичем. Он рассказал, что погибший говорил о конфликте с докторами - они якобы не хотели признавать его больным. По словам Юркевича, это и стало причиной помещения Коржича в отдельную палату - мол, врачи таким образом хотели наказать солдата.

«Изолятор в медицинской роте (палата Коржича считалась изолятором. - Прим.) - ужасное место, - рассказал Юркевич. - Стол, стул, две кровати, двери - одни металлические, другие деревянные. На окнах решетки. Мне самому от пребывания там стало не по себе».

Солдат говорит, что в последние дни перед выпиской Коржичу стало явно лучше. Он охотно посещал столовую, просил покупать ему продукты и сигареты. Уже на процессе неожиданно выяснилось, что среди пострадавших есть солдат, который разговаривал с Александром Коржич в предполагаемый день его смерти.

«В конце сентября я лежал в медицинском пункте и меня направили в медицинскую роту сдавать анализы, - рассказал Михаил Козаченко. - Анализы мы сдавали вместе с Коржичем, рядом с ним стояли в очереди. После анализов Коржич сказали, что его выписывают из медицинской роты. Он нормально выглядел. После нас всех вместе выстроили идти из медицинской роты в медицинский пункт. Коржич стал в самом конце ряду, я был в начале, рядом с сержантом. Когда мы выходили, Коржич был с нами. А когда пришли на место, он исчез. Всего нас там было около 15 человек. Сержант, который нас вел, не из числа обвиняемых. Он не мог видеть, что Коржича больше нет в шихте».

Согласно показаниям старшего лейтенанта Ермоченко, который в деле о смерти Александра Коржича проходит свидетелем, информация о выписке Коржича из медицинской роты должна была поступить в медицинскую часть, откуда Коржича должны были забрать в его роту ответственные дневальные либо сержанты. Почему этого не произошло, пока остается неизвестным.

Обвиняемые в смерти Коржича сержанты Барановский, Вежевич и Скуратович отказались давать показания в самом начале процесса. В опросе пострадавших рядовых и свидетелей изредка участвует только Вежевич, который несколько раз задавал солдатам уточняющие вопросы и однажды просил прощения за издевательства у бывшего подчиненного. Предполагается, что сержантов опросят после свидетелей. Если они повторно откажутся давать показания суду, прокурор зачитает их свидетельства, данные во время следствия.

Напомним, обвиняемыми по «делу Коржича» признаны трое сержантов из его роты, которые, согласно следствию, довели солдата до самоубийства. Антона Вежевича и Егора Скуратовича обвиняют в злоупотреблении властью, получении взятки и превышении должностных полномочий. Евгения Барановского в дополнение к этому в краже.

Мать Александра Коржича Светлана считает, что ее сын стал жертвой убийства. Причиной преступления, убеждена она, стало нежелание сына платить сержантам деньги за пребывание в медицинской роте. Сослуживцы погибшего солдата, опрошенные прокурором и судьей, также не верят в самоубийство.

Потерпевшими в деле, кроме родственников Александра Коржича, признаны более 50 его бывших сослуживцев.