Партизанские действия литвинов против царских войск можно назвать по-настоящему массовыми.
Война 1812 года объявлялась Наполеоном как "Польская кампания", которая должна была решить многие территориальные вопросы в пользу нового польского государства, каковым объявлялось Великое Герцогство Варшавское, пишет litvin.pl.
В начале войны Бонапарт даже реанимировал автономное Великое княжество Литовское. Но всем проектам, связанным с вольностью литвинов и поляков, пришел конец, когда русские войска вошли в 1813 году в Европу. После разгрома Франции в 1815 году император России Александр Павлович создал Королевство Польское, в армию которого были приняты многие ветераны наполеоновских войн, солдаты и офицеры различных польских формирований на французской службе.
Эти ветераны и стали одними вдохновителей восстания 1830 года, когда в Варшаве поляки взялись за оружие ночью 29 ноября и выгнали из своей столицы великого князя Константина, родного брата русского царя.
В ответ на вооруженное выступление варшавян в западных губерниях (Вильно, Гродно, Белосток, Минск) была объявлена тревога, введено военная положение. Командовать в близких к Польше регионах стал граф И. И. Дибич-Забалканский, который применял в отношении местного населения военную силу.
А в Литве с ноября 1830 года стало очень неспокойно. Стал действовать Виленский Центральный комитет, который организовывал широкую поддержку восстанию. В тайных мастерских налаживалось производство пик, сабель, ружей. Поскольку гарнизон Вильно, как считали организаторы борьбы против царской армии на территории ВКЛ, был достаточно слаб, то вооруженное выступление было намечено именно здесь.
Нарастало недовольство крестьян и мелкой шляхты. Царские солдаты не церемонились при реквизициях фуража и провианта, отбирали на фольварках зерно и скот. Особенно усердствовали казаки, на которых даже у военных русских властей не хватало управы.
Весной 1831 года случаи незаконных реквизиций произошли в имениях Новогрудского, Кобринского уездов, под Гродно. В Слониме бесчинствовал Татарский уланский полк.
В двадцатых числах марта крестьяне и шляхта ВКЛ захватили Россиены в Виленской губернии. Территорию провозгласили подвластной законам Королевства Польского и Статута ВКЛ 1588 г. Повстанцы попытались захватить и Вильно, но попытка не увенчалась успехом.
Для подавления повстанческих отрядов в Виленском крае были направлены войска генералов Н. Сулимы, С. Хилкова, Я. Отрощенко, имевших опыт в войнах начала 19 века. Они должны были обеспечить свободу передвижения на дорогах, сохранность складов оружия и провианта.
За два месяца царские войска решили поставленные задачи. Но повстанцы ушли в леса. Началась партизанская война на манер 1812 года. Появились и новые очаги повстанческого движения в Глубоком, под Минском, в Вилейке.
Литвинские патриоты вступали в бои с российской пехотой и кавалерией. Слабообученные повстанцы были разгромлены и скрылись в лесах Лепельского края. Гродненские повстанцы собирались в чащах Беловежской пущи. Здесь участников сопротивления возглавляли Томаш Красовский и Ян Жилинский, которые организовали лагерь, наладили сбор вооружения и продовольствия.
Гродненцы прекрасно ориентировались в лесах Беловежья и умели быстро уходить от казаков после атак на транспорты и небольшие военные партии царских сил.
О сопротивлении литвинов стало известно в Варшаве. Отсюда были направлены военные отряды. К примеру, 27 мая 1831 года в Волковысский уезд прибыл барон Дезидерий Хлаповский, который стал активно продвигаться по землям княжества Литовского. Барон сумел довести численность отряда до 5 тысяч солдат и офицеров, выдержал бой с регулярным Виленским пехотным полком в районе города Лида. У неприятеля им были отбиты 6 пушек.
В июне 1831 года повстанцы Хлаповского должны были вступить во взаимодействие с корпусом генерала Антония Гелгуда (свыше 12 тысяч солдат и офицеров). Эти силы могли стать основой для разворачивания в Литве большой освободительной армии из местного населения.
Но Гелгуд не внял советам Хлаповского захватить, пока возможно Вильно со всеми арсеналами и складами. Разведка Хлаповского имела на руках карты, отбитые у русских, с размещением гарнизона. Эти сведения не были использованы из-за нерешительности Гелгуда.
19 июня 1831 года участники партизанского движения и польские солдаты Гелгуда вступили в бой с российскими войсками за Вильно, но русские удержали центральную позицию на Понарских высотах. 21 тысяча повстанцев не смогли разгромить 17 тысяч царских войск. Гелгуд показал себя неспособным тактиком. В результате все мужество литвинов и поляков оказалось напрасным. Артиллерия отряда Гелгуда так и не смогла подавить огонь царских пушек. Подступы к высотам были завалены телами постанцев, которых погибло до 2 тысяч человек.
После провала атаки на Вильно корпус Гелгуда понес поражение и на позициях у Ковно и Вилькомире, откуда царские полки отбросили его в пределы Королевства Польского. Свои дни Гелгуд закончил трагически. Он был убит польским капитаном А. Скульским, который выстрелил в генерала на прусской границе, куда был выбит в 1831 году корпус.
Некоторую надежду на победу дал участникам партизанского движения на Гродненщине приход 4-тысячного отряда генерала Генриха Дембинского. Но общее наступление российской армии принудило эти силы повстанцев и регулярной польской армии уйти в Польшу.
Провал совместных действий поляков и литвинов летом 1831 года повлек за собой общий упадок повстанческих акций. Еще тлели очаги восстания на Минщине. В Пинском уезде участники партизанского движения нападали на обозы и форпосты врага. Например, в Пинском уезде поручик Тит Пусловский собрал до тысячи бойцов и успешно воевал с небольшими партиями россиян. На поиски партизан были брошены казачьи и уланские сотни и эскадроны. Пойманных с оружием повстанцев расстреливали на месте захвата.
После штурма Варшавы в сентябре 1831 года восставших литвинов добили методично и жестоко. По оценкам историков, в повстанческих отрядах состояло в 1831 году в землях ВКЛ до 15 тысяч бойцов. Так что партизанские действия литвинов против царских войск можно назвать массовыми. К сожалению, разобщенность, отсутствие единого центра, неопытность военных вождей свели все тактические успехи к полному нулю.