Блокчейн и права человека: как криптоэнтузиасты пытаются спасти мир

В США недавно появилась даже неофициальная «церковь блокчейна».

"Этичные" блокчейн-решения используют сверхбезопасные базы данных, чтобы бороться с нарушениями прав человека. За последние годы такие инициативы появились во множестве областей - от добычи драгоценных камней и кобальта до прав заключенных в колониях и тюрьмах.

Русская служба BBC отобрала несколько "этичных" проектов и попробовала разобраться, работают ли они.

Основной инструмент блокчейн-энтузиастов - создание баз данных, которые не может изменить третья сторона. Потенциально это может применяться во множестве областей: например, занесенные в такую базу данные медосмотра избитого заключенного гарантированно быстро и без изменений дойдут до общественной наблюдательной комиссии, а перенесенные на блокчейн государственные реестры землевладельцев невозможно изменить так, чтобы этого никто не заметил.

"Этичные" стартапы разной степени жизнеспособности множатся сотнями. Надежды, возлагаемые на блокчейн-решения, так сильны, что в США недавно появилась неофициальная "церковь блокчейна".

Однако и у блокчейн-систем есть свои проблемы. На нескольких примерах BBC попыталась разобраться, каковы они.

Бриллианты

Использование блокчейна для отслеживания оборота бриллиантов - одна из самых первых "этичных" инициатив с блокчейном и возможно одна из самых жизнеспособных. О внедрении систем отслеживания, работающих на блокчейне, год назад объявил англо-американский алмазный гигант De Beers.

В De Beers хотят приписать каждому добытому камню цифровой паспорт
Фото: Getty Images

Компания надеется ограничить оборот "кровавых бриллиантов", которые добываются в зонах конфликтов и часто используются для финансирования африканских диктатур.

Месяц назад корпорация объявила, что система работает. De Beers проследила путь первой сотни камней от шахты через полировщика до ювелирного магазина.

"Несколько отобранных неограненных алмазов, добытых De Beers, получили постоянный, безопасный цифровой след - от шахты, через огранку, до ювелирного магазина", - сообщили в компании.

Система, внедряемая De Beers, называется Tracr, и устроена довольно просто. Для каждого камня создается цифровой сертификат в общей зашифрованной базе данных, которая хранится в сети. В этом сертификате указываются параметры алмаза, фиксируется каждый этап его обработки и каждая смена собственника. Сертификаты после огранки предоставляют закупщикам.

Критики системы говорят, что она уязвима уже на этом этапе.

Цифровой сертификат, как планируют, будет создаваться автоматически при добыче каждого камня. После этого, по замыслу разработчиков, камень нельзя будет купить или продать без предъявления этого цифрового паспорта.

Все скупщики, участвующие в системе, будут обязаны покупать камни только с сертификатами, а бриллиант, не имеющий его, рискует привлечь внимание таможенных и полицейских структур - так это видят в de Beers.

Система будет доступна для других занимающихся камнями компаний, причем, как обещают, бесплатно. Есть аналогичные проекты, в которые тоже инвестировали крупнейшие игроки рынка, например TrustChain от IBM.

Международная организация Amnesty International одной из первых начала говорить о проблеме "кровавых бриллиантов". Заместитель директора Amnesty Люси Грэм, курирующая вопросы прав человека в бизнесе, говорит, что отслеживание цепочек поставки - очень важный компонент решения проблемы, но одного его недостаточно.

"В ходе работы в Африке мы обнаружили проблемы с использованием детского и принудительного труда", - рассказала Грэм Русской службе Би-би-си. "Это касается не только добычи алмазов, но и, например, работы кобальтовых шахт. Корень проблемы в том, что компании, которые там работают, не всегда должным образом выполняют due dilligence - процесс оценки шахт, в который входит и оценка условий труда", - говорит она.

"Блокчейн дает возможность отслеживать происхождение товаров, но этого недостаточно - нужны другие факторы, которые позволили бы бороться с нарушениями непосредственно на рабочих местах", - считает Грэм.

Помимо отслеживания материалов в блокчейне могут быть зафиксированы, например, контракты работников и состояние их здоровья. Эта информация могла бы стать частью глобальной базы данных и даже быть использованной в суде. Однако в рамках инициативы De Beers и ей подобных речи об этом не идет.

Кроме того, система остается уязвимой для манипуляций, правда, только на первом этапе ввода данных.

"Несмотря на то, что это очень важно, сейчас мы бы не стали называть блокчейн системным решением этических проблем, связанных с майнингом в Африке. Сказать "мой камень отследили от шахты до огранщика и к магазину - недостаточно", - говорит Люси Грэм.

Этичная "кока-кола"

"Наш фаундер говорит, что мир сломан, и блокчейном можно его починить", - говорит Дмитрий Уфаев, глава российского направления в компании BitFury, крупнейшем майнере биткоинов за пределами Китая.

"Фаундер" - это основатель BitFury, выпускник Рижского института транспорта и связи Валерий Вавилов, в этом году вошедший в список 15-ти самых успешных криптобизнесменов по версии журнала Forbes.

Сегодня Bitfury предлагает решения на основе блокчейна правительствам и транснациональным корпорациям.

Дмитрий Уфаев, бывший консультант правительства Москвы, участвовал в переводе на блокчейн земельного реестра Грузии. Сегодня проект грузинского кадастрового реестра, реализованный вместе с правительством, насчитывает более 300 тысяч участков.

С тех пор как реестр перевели на блокчейн, он ни разу не был скомпрометирован или взломан, говорит Уфаев. "Чего нельзя сказать, например, о серверах ЦРУ", - иронично добавляет он.

Сейчас BitFury совместно с Госдепартаментом США работает над проектом для корпорации Coca-Cola.

Coca-Cola работает по принципу франшизы с партнерскими фабриками в разных странах. Центральная компания поставляет на региональные заводы концентрат, а разливают колу уже на месте. На этих заводах возникают проблемы с условиями труда и соблюдением прав рабочих.

Новая система может коснуться и сотрудников российского завода Coca-Cola
Фото: Getty Images

"Человека позвали на работу, сказали: вставай к станку, в конце месяца мы заплатим тебе триста долларов. Прошел месяц, ему заплатили 150. Он начал жаловаться, ему сказали - свободен", - описывает Уфаев такую ситуацию.

Сейчас его компания работает над внедрением на этих заводах системы управления, которая будет записывать в блокчейн-цепях данные контрактов работников, второй стороной в которых будет значиться Coca-Cola Inc. Таким образом у каждого рабочего появится обязательный прямой контракт с транснациональной корпорацией, а не с местными заводами. Благодаря блокчейну любые несанкционированные изменения этих договоров становятся невозможными.

Это может и не решить проблему полностью. Например, на подавшего жалобу сотрудника завода могут начать оказывать давление, чтобы он отозвал жалобу из системы.

Тем не менее, безопасная база именных контрактов, заключенных с транснациональной корпорацией, дает работникам важный инструмент борьбы за свои права, уверен Уфаев.

"Заключенные с ними контракты хотя бы где-то будут записаны", - говорит Уфаев, отмечая, что на Украине, например, существуют прецеденты, когда записи в блокчейн-цепях служили доказательствами при судебных разбирательствах.

Права заключенных

Экономические взаимоотношения между заключенными в тюрьмах трудно назвать прозрачными. Авторы проекта Cellblocks хотят это исправить и перевести все тюрьмы Америки на криптовалюту, которая будет иметь хождение только внутри этих учреждений.

Cellblocks представляют так: заключенные используют безопасную и закрытую "тюремную банковскую систему", чтобы избавиться от вымогательства и грабежей в тюремных стенах.

Авторы проекта мечтают о закрытой банковской системе на блокчейне, в рамках которой начальство тюрьмы может отслеживать перемещение денег от заключенного к заключенному.

В тюрьмах США, как и в российских, деньги запрещены. Среди заключенных действует натуральный обмен: товары (например, наркотики) и услуги (например, физическую защиту) продают не за деньги, а за вещи вроде сигарет или лапши быстрого приготовления.

Строго говоря, в российских исправительных учреждениях уже существует система, позволяющая администрации отслеживать перемещение средств между специальными счетами заключенных. Использование денег при этом строго ограничено, а натуральный обмен запрещен.В колониях-поселениях ситуация несколько другая, свободы для обращения с деньгами у осужденных больше, однако перемещение денег все равно отслеживается администрацией. К тому же крупных сумм на этих счетах нет, как и большой необходимости в контроле.

Возможно, для американских тюрем это и подходит, но вводить в российских колониях валюту с закрытым оборотом - не очень хорошая идея, говорят правозащитники
Фото: Getty Images

В российских тюрьмах система на блокчейне вряд ли принесла бы пользу, говорят правозащитники. Вероятнее всего, она сделала бы вымогательство у заключенных не сложнее, а проще, как и принятую в некоторых российских колониях практику рэкета со стороны администрации колонии.

Тюремное начальство всегда знает, кто из подопечных заключенных состоятелен - у кого, например, есть богатые родственники. Способы вымогательства находятся: зачастую родственников одного заключенного вынуждают перевести деньги родственникам другого, или на счета людей, связанных с членами администрации колонии.

"Если человек слабый и заплатил один раз, до конца срока с него тянуть будут. А он у родителей просит или у жены", - говорит эксперт Фонда в защиту прав заключенных Надежда Раднаева.

"Нетрудно представить, что если бы тюремное начальство отслеживало перемещение денег от заключенного к заключенному через прозрачную систему, ему было бы проще выбирать цели", - говорит она.

Поэтому возникают сомнения, что предлагаемая система сработала бы в российских исправительных учреждениях, однако место для блокчейна в системе ФСИН все же может найтись.

В колониях нередко фальсифицируют медицинские справки и другие данные о состоянии здоровья. Часто при этом сотрудники медчасти занижают степень заболевания заключенных или не документируют следы избиений, отмечает Раднаева.

С этой точки зрения база данных на блокчейне, может быть, и могла бы помочь - например, если заносить в нее данные регулярных медосмотров, которые потом никто не сможет изменить. Однако ни о каких подобных планах российский ФСИН не сообщал.

Человеческий фактор

Как видно из этих примеров, блокчейн-решения остаются уязвимы, и самым слабым их местом зачастую выступает человеческий фактор или политическая воля.

После внедрения блокчейн-решения обычно работают эффективно, но энтузиасты часто преувеличивают их возможности.

Как видно из проекта с "этичными бриллиантами", корпорации не всегда избегают соблазна использовать потенциал блокчейна в чисто маркетинговых целях, создавая у покупателей иллюзию, что то, что они покупают, было произведено без нарушений прав человека и этических стандартов, хотя это далеко не всегда так.

Те махинации с данными, которые мешает осуществить виртуальный блокчейн, вполне могут происходить "на земле" - в реальном мире, оказывая влияние непосредственно на людей, а не на их цифровой след.

Это сегодня видится основным слабым местом блокчейн-систем.