«Хирург зарабатывает от €3 тысяч»: как белорусы открыли свою клинику в ЕС

Никакого наследства – просто у семьи была цель.

Медленный город Таллинн очарует вас внезапно, нужно только зайти через ворота Виру в Старый город. Увидеть все главные шпили, замереть на узкой улочке, послушать, как звучит аккордеон. Потом, скорее всего, паром-гигант увезет вас круизным маршрутом в Хельсинки или Стокгольм. Это обычная история для транзитного туриста, который влюбляется в Таллинн походя, между завтраком и ужином. Герои нашей сегодняшней статьи в эстонской столице надолго, пишет onliner.by.

Мы встречаемся в центре города, недалеко от аэропорта имени Леннарта Мери. Ребята называют его лучшим аэропортом на земле. Близко к центру, легко добраться, есть спортзал, миленько. В эстонской жизни понятие комфорта играет фундаментальную роль.

В новом офисном центре на шоссе Тарту у Ольги и Дмитрия своя стоматологическая клиника. Глобально это бизнес с расчетом на династию. В семье подрастает двое сыновей. Клинику основала и возглавляет Оля — дипломированный врач-стоматолог. Дима — зубной техник и тоже открыл под это дело бизнес: «Чтобы не сидеть на шее у жены».

Два юрлица, три кабинета, новое оборудование, все такое беленькое и до последней молекулы европеизированное, как будто из сюжета на Euronews. Белорусы рассказывают о том, как у них получилось почти как в выутюженном сюжете.

Минск, БГМУ, эмиграция, язык, закрытая лавочка

В кабинете начальника на стене фотография выпускников БГМУ. Ректор — еще Павел Беспальчук.

— Хороший человек, — говорит Оля. — Я, конечно, знаю, что с ним потом стало.

Где-то далеко коррупционер на коррупционере и «истерия» по вакцине. В день, когда мы пьем чай в комнате отдыха их клиники, в этом далеке еще и большая ротация. Но из New Dental Clinic новости кажутся бесконечно отвлеченными. Будто и не Финский залив неподалеку, а что-нибудь экзотическое вроде Индийского океана. А то и галактика иная.

Ольга: Я родилась в Эстонии. Родители перебрались сюда во времена СССР. Папа у меня из Речицы, мама из Гродненской области. Папа умер рано. Детство запомнилось нелегким. Никто в меня не вкладывал. Порой и есть было нечего. Это, наверное, закалило. Мы с сестрой очень упертыми выросли. Она сейчас в Лондоне, ведущий менеджер немецкой компании.

А я всегда хотела связать жизнь с медициной. В Эстонии только один вариант: поступать в Тарту. А в Тарту, знала точно, я бы не поступила. Эстонский в совершенстве выучить не удалось. Преподаватели языка постоянно менялись. Я жила не в Таллинне, а неподалеку, в городе Маарду. Бо́льшая часть населения — русскоговорящие. Школы тогда были разделены. Третий этаж — русскоязычный, второй — эстоноязычный. В общем, так и не выучила язык как надо, о чем жалею. Пришлось нанимать репетиторов и повышать свой уровень.

Все лето проводила у бабушки в Беларуси. Поступать решила в Минск, в медицинский колледж, на лабораторную диагностику. Поступила, а однажды встретила Диму в красивой военной форме…

Дмитрий: Я по образованию военный. Инженер по телекоммуникациям. Тогда еще был на службе. Через год мы поженились. Родился первый ребенок. Чтобы предоставить ребенку право в будущем выбрать гражданство самостоятельно, решили рожать в Эстонии. Думали, что делать дальше. Сказал жене: если хочешь быть врачом, не надо мечту хоронить, поступай в БГМУ.

Ольга: Не знаю, как сейчас, но раньше имелось правило: белорусов из зарубежья принимают в мед вне конкурса. Все равно готовилась к экзаменам. Сдавала физику, биологию, русский. По физике получила 8, что для мамочки с ребенком, наверное, очень даже ничего. Поступила без проблем. Выучилась на врача-стоматолога общей практики. Выдали диплом международного формата. Вузу и преподавателям я очень благодарна. В Беларуси замечательная школа стоматологов.

В Эстонии требовалось акцептировать диплом. Для меня это не составило труда. Устроилась работать в клинику в Таллинне, прошла полугодовую практику. Собрала необходимые документы и после их проверки органом здравоохранения получила лицензию.

Сейчас все усложнилось. Стало много врачей из постсоветских стран, и государство вроде бы собирается ввести для докторов экзамен на эстонском языке. Это фактически закроет лавочку для специалистов из других стран.

Потому что требуемый уровень — C1, как у носителей языка. А язык, если начинать с нуля, сложный.

Дмитрий: Я поменял профессию, уже будучи зрелым человеком. Много чего перепробовал после того, как ушел на гражданку. Много где побывал: работал и в Штатах, и в ОАЭ. Когда мы окончательно решили, что останемся в Эстонии, решил, что стану зубным техником. Для того чтобы устроиться по своей специальности, нужен идеальный язык. Изучение заняло бы столько же времени, сколько переквалификация.

Ольга: Дима на три года уехал в Беларусь, чтобы учиться на зубного техника. Сдавал ЦТ. К биологии готовился самостоятельно — набрал 90 баллов! Этим меня немножко шокировал.

Дмитрий: Сначала я работал на жену. Потом подумал: хватит уже вкалывать за зарплату. (Смеется.) Проще, когда ты сам в своем деле. Психологически.

Насчет языка. Моя работа не предполагает прямого общения с людьми. Могу разве только с зубами разговаривать. Но все равно поставил себе цель: сдать сперва на категорию B1. А потом и дальше. Активно учу с репетитором.

Открыть бизнес в ЕС — легко

Ольга: В это здание мы въехали полтора года назад. В клинике оказываем полный комплекс услуг: лечение каналов под микроскопом, отбеливание, терапия и тому подобное. В первую очередь протезирование и хирургия.

Оборудование финское — Planmeca. В Эстонии оно популярно. В каждом кабинете есть рентген. Плюс рентген панорамный. Вот аквариум для релаксации — частичка студенческой мечты о собственной клинике… Комната отдыха с кухней, если засиживаешься допоздна. Старались сделать все, чтобы было удобно работать и жить. А открыться здесь, если мы о бюрократии, не составляет особого труда.

Дмитрий: У меня свежий опыт, сейчас расскажу. Все делается через интернет. Пишешь заявление, придумываешь название. Только деньги за открытие заносил в банк, хотя тоже можно было по карте кинуть. Взнос за регистрацию — что-то около €100. Потом дается отсрочка на год. В течение года в уставной фонд надо внести €2500.

Для моего дела никакая лицензия не нужна. Если проводить аналогии с Беларусью, то я, как зубной техник, в Эстонии выведен из-под местного Минздрава. Просто частный предприниматель. Из обязанностей — необходимо зарегистрировать в органе здравоохранения производимую моей фирмой продукцию. Это тоже делается через интернет.

Ольга: Из особенностей — в Эстонии мы платим за работника только социальный налог — 33% — плюс какую-то небольшую часть по безработице. Подоходный налог (20%) гражданин уплачивает сам. Минимальная заработная плата (сейчас это €500) подоходным налогом не облагается.

Дмитрий: В Беларуси, когда что-то начинают, опасаются санстанции и пожарных. Здесь меня никто не проверял. В процессе работы будут плановые проверки.

Ольга: Когда я открывала клинику, то согласовывала проектную документацию. Пришел инспектор, сверил, чтобы оборудование было как в проекте, — все. Дали бессрочную лицензию. Ее даже продлевать не надо. Если будут жалобы пациентов, тогда появятся вопросы. А так работай себе спокойно.

Под открытие клиники, разумеется, я взяла кредит. Обычная здесь практика: процент — от 2,5 до 5 в зависимости от кредитной истории фирмы. Самофинансирование — 20—30% от суммы сделки. Оборудование дали в рассрочку. Тоже нормальная история. Именно поэтому тут реально начать что-то свое. Сейчас у меня девять сотрудников: врачи, ассистенты. И лаборатория Димы как отдельное юридическое лицо.

Дмитрий: Врачей было больше. Но мы подходим к работе по-белорусски: не можем на расслабоне. Не всем это здесь понятно.

Ольга: Я не могу держать человека, который делает ерунду. Проверяю каждого врача, который приходит. Как он, например, пломбу поставит? Главный актив бизнеса такого плана — это пациенты. Мои наработаны за десять лет. Я ими дорожу.

Дмитрий: Все хотят к Оле. У нее уже ноябрь расписан. Притом что теперь только протезированием и имплантацией занимается, на пломбы времени нет.

Ольга: Была врач. Я все время на моторе: курсы, образование, поездки. А у нее парень хорошо зарабатывает и ничего от жизни как бы и не надо. Говорит, нет мотивации. А у меня сотрудники денежно мотивированы. Процент хороший. Я считаю, что если специалист отличный, то нельзя его в деньгах зажимать. Так вот, зарплата, материалы новые, оборудование… Какая тут еще мотивация нужна? С такими людьми, которые ноют, не хотят работать, лучше сразу расставаться.

€1200 за зуб и идея совместного бизнеса с Беларусью

Большинство их пациентов говорят по-русски. Есть ребята из Финляндии и много англичан. В Эстонии делать зубы дешевле.

Нам приводят несколько цифр. Маленькая пломба — €65, средняя — €75, большая — €85. У финнов может быть €150.

Имплантат с коронкой стоит €1200. Это внушает.

Ольга: В Эстонии есть компенсация на лечение. €85 в год компенсируют пенсионерам, €40 — взрослым людям. Это мелочь, хватит для того, чтобы просто прийти на консультацию и сделать снимок. Раз в три года пенсионерам выделяется €260 на протезирование.

Знаю, что многие ездят ставить зубы в Беларусь. Я обычно говорю: окей, я вам и врача хорошего посоветую, мне не жалко. Но есть нюанс. Если ты лечишь зубы в другой стране, всегда существует вероятность, что что-то пойдет не так. Через какое-то время. И что делать? Переделывать за другим врачом, когда гарантия еще не закончилась, никто не рискнет: мало ли что, потом суд и ответственность. Зачем мне это? Лучше вы, уважаемый, езжайте опять в Минск, где вами занимались. И вот здесь может быть модель бизнеса, над которой мы сейчас думаем. Как вариант, там людей обслужили, а мы здесь отвечаем за гарантию. Или как-то иначе. Если бы нашелся такой партнер в Беларуси, можно было бы попробовать. Надо все просчитывать, насколько это будет выгодно.

Дмитрий: Конкуренция в Таллинне большая. В последние годы только и слышим: тут клиника, там клиника. Как грибы растут. А врачей хороших не хватает.

Ольга: На рекламу и пиар надо тратиться. На все надо тратиться… Facebook, Instagram — обязательно, даже не обсуждается. Но я все же уверена, что пациенты идут на врача. Сарафанное радио — лучшая реклама для стоматолога.

О жизни в Эстонии: траты и зарплаты

Сколько там той страны — 1,3 млн человек. Порты, логистика, машиностроение, скандинавские инвестиции. Экономика, если читать одни СМИ, работает хорошо, лучше польской. В медиа восточнее Нарвы кричат: загибается.

Ольга: Средняя зарплата у нас выросла. Грязными сейчас это что-то около €1200. Чуть больше €1000 остается после уплаты налогов. Минимальная зарплата составляет €500. В целом даже визуально видно, что у людей стало больше денег. В Таллинне много строек.

Дмитрий: Но и жить здесь недешево. «Коммуналка» дорогая. Зимой около €280 платили в квартире на 90 «квадратов».

Ольга: В клинике (130 «квадратов») на «коммуналку» уходит €700 в месяц. Оборудование тянет много электричества. Муниципальный детский сад — €61, частный — €400.

«Квадрат» коммерческой недвижимости обошелся в €2500. Жилье — чуть дешевле. Но все, повторюсь, в кредит. Даже молодая семья со средней зарплатой может позволить себе квартиру. Не самую лучшую, конечно, на первых порах, но все же банк профинансирует.

Дмитрий: Цены на определенные продукты выше, чем в Беларуси. И ниже, чем в Финляндии.

Анекдоты, домоседы, Россия

— Эстонцы. Они…

Дмитрий: Не лезут в чужие дела. И это хорошо.

Ольга: Спокойные, уравновешенные. Если уж выбрали клинику, то доверяют своему врачу.

— Все эти анекдоты…

Дмитрий: Чушь. Это они по-русски медленно говорят, а на своем — очень быстро, попробуй еще улови. Мне нравится их спокойствие. Я работал с эстонцами в лаборатории. При общении наш человек на тебя как бы обрушивается, а у них так не принято.

Дмитрий: Эстонцы — домоседы. В выходные покосят травку на участке и будут сидеть у костра, грилить что-нибудь. Конечно, ЗОЖ, велики, лыжи, марафоны — обычная европейская тема.

Ольга: Еще в покер любят играть. Тут принято чем-то увлекаться. У меня это фотография, бисер, нейрография. Но пока мы все же увлекаемся работой. Постоянно ездим на стажировки. Ищу курсы, записываемся, участвуем.

Дмитрий: Обожаю кататься на горных лыжах. В прошлом году увлекся моржеванием — тоже популярная здесь история. С младшим сыном ходим на дзюдо. Но да, нам пока не до развлечений. Надо вкалывать. Сейчас эта история выглядит как с открытки, но в ней было очень много пота. Мы просто про него не рассказываем.

Ольга: И слез. Пациенты ведь помимо своей воли оставляют порой негатив. Недавно ревела весь день… Но с этим надо уметь справляться. Поэтому и увлеклась нейрографией.

Мы не говорим с ними о русском вопросе, политике и прочих спорных моментах по одной простой причине: все это бурлит в «ящике», а «ящик» наши герои не смотрят. Хотя признают, что после очередного этапа «похолодания» российский бизнес из Эстонии частично ушел. И это существенным образом повлияло на экономику.

Дмитрий: Все это никак не сказывается на общении обычных людей. Питерцы как ездили сюда, так и ездят. У простых людей все нормально. Кстати, о белорусах: надо признать, из местных мало кто знает, особенно среди молодежи.

Ольга: Я всегда акцентирую внимание, что я белоруска. Для меня это имеет значение.

Об отношении к здоровью и разнице в мелочах

Ольга: Не могу назвать местную медицину идеальной. К врачам-специалистам попасть сложно. Сначала ты записываешься к семейному врачу, сдаешь анализы. Если есть проблема, получаешь направление, допустим, к эндокринологу. И ждешь месяца три. Если совсем плохо, вызываешь скорую. По вызовам скорая здесь хотя бы ездит. Страховку для работников покрывает работодатель.

Есть разница, как все организовано во время родов. Могу сравнить. В Беларуси все строго. Иногда кажется, что даже слишком. Плиточка белая, на осмотр строем по расписанию. Эстонцы почему-то относятся проще. Родила женщина — сразу родственников запускают. Меньше формальностей.

Я прожила в Беларуси много лет — мне все там нравилось. Но я — хотите верьте, хотите нет — не смогла привыкнуть к некоторым ментальным вещам. Еду в троллейбусе. Улица Максима Богдановича. Салон битком, едва стою, женщина меня локтем в бок. Бах-бах. Орет в ухо: «Чего стала как корова?!» Я на следующей остановке выскочила и реву. У меня до сих пор обида. За что?

Дмитрий: Давай будем честными: и здесь хамства хватает. Ты просто не ездишь в общественном транспорте. И пьяные могут попасться. И громко разговаривать они любят. Какой-то гигантской культурной пропасти лично я не вижу.

О плохом. О погоде. О витамине D

Дмитрий: Что хорошего в Таллинне? Природа. Старый город. Бесплатный общественный транспорт. Эстонцы говорят: «У нас электронная страна». Не врут. Налоги оплачиваешь карточкой. Да все почти. Все через компьютер. Доставка всего, чего только можно, — через интернет на дом. Понятно, это есть везде, но здесь достигло серьезных масштабов. Минус всей этой истории — раз все делаешь по карте через сеть, фактически ты «под колпаком». Обо всех твоих действиях известно. Волей-неволей думаешь об интернет-мошенниках и безопасности семьи.

Ольга: Эстония — маленькая страна, но мы этого не чувствуем. Клубы, рестораны, театры, звезды мировые приезжают — никакой провинциальности здесь нет. Хотя знакомые даже после Минска говорят: в Таллинне нет движухи.

Дмитрий: Кто ищет, тот найдет! Лично мне очень нравится в Эстонии летом. Не хочется даже ехать на юга. Дороги отличного качества — колеси по стране, изучай в свое удовольствие. Много кемпингов, троп здоровья. Я люблю природу, особенно горы, возвышенности. Не морская у меня душа. Таллинн же портовый город. Вильнюс мне ближе. Или Киев с его холмами. Смотрю на Финский залив через окно — особо не трогает. Может, потому, что я в лесу родился.

Ольга: А меня трогает…

Дмитрий: Что мне не нравится, так это что в городе много ангарности, бесформенных торговых центров, каких-то ветхих домов, которые давно пора снести. Но, думаю, причина этого — уважение к частной собственности. В сторону Нарвы, российской границы — там еще больше следов «совка» в архитектуре, заброшенные бывшие колхозные и промышленные постройки.

Ну и главное — погода. Влияние Финского залива ощущается сильно. Летом погода иногда меняется по три раза за день. Часто в одном районе города дождь стеной, в другом — сухой асфальт. Ближе к ноябрю усиливается ветер. Штормит. Зимы стали малоснежными или вовсе без снега, грязные. Неуютно! Навевает какой-то легкий депресняк. Если этой зимой будет снежно, обязательно куплю беговые лыжи. Трасс в Таллинне предостаточно.

Ольга: Это, конечно, накладывает свой отпечаток. Всем своим пациентам рекомендую принимать витамин D. Чтобы было не так серо, сделали у себя дома желтую кухню, купили красный диван.

Будущее и мечта — без всякого пафоса

— Ну как, не стыдно? — спрашивает нас Ольга на прощание, сильно волнуясь. — Я сюда вложила душу. Многие не верят, что добились этого сами. А ведь это именно так. Не было ни помощи, ни наследства. Все своими силами.

— Надо просто верить в себя. Все возможно, — говорит оптимист Дима.

Дмитрий: Здесь, в настоящей уже Европе, многие процессы налажены иначе. Мы понимаем: чтобы развиваться и быть на плаву, надо много учиться. Возьмем мою сферу. Материаловедение сильно шагнуло вперед. У нас в клинике есть фрейзер Сеrec для выпиливания зубных коронок из керамических блоков. Давно купил 3D-принтер. Коронки, напечатанные на принтере, пока не так надежны и эстетичны, как керамика, но за этим будущее. Человек, знающий все про зубы и работающий мышкой за компьютером, — это тоже совсем близкое будущее. Считай, настоящее. Надо быть к этому готовым.

Нам хотелось бы семейное дело. Династию. Старший вот только пока не очень готов. Ищет себя. Спорт, летняя подработка. Девушка… Перешел уже в 11-й класс гимназии (всего классов 12). Говорит, что в армию пойдет. Пусть попробует. Это, как видите, не смертельно. Младший говорит, что точно будет хирургом. Он очень любит, как выглядят дорогие спортивные машины. А у хирурга работа хорошая, пускай и тяжелая. Его это не пугает.

Квалифицированные хирурги в стоматологии здесь зарабатывают достаточно — от €3000. Можно и больше, если ты профессионал и к тебе просятся пациенты. Нужно не лениться, постоянно учиться у лучших и стремиться реализовать свою мечту. Возможно, повторюсь, все.