«Толкнул рядового в яму, бросал в него лопатами»

Допросили еще одного обвиняемого по делу Коржича.

Суд по громкому делу о гибели в Печах Александра Коржича продолжается. В процессе уже допросили сержантов Евгения Барановского и Егора Скуратовича. В четверг свои вопросы прокурор задал последнему из обвиняемых — Антону Вяжевичу, передает tut.by.

Антону 22 года, 9 классов образования. Вместе с женой они воспитывают 5-летнего сына.

Фото: Дарья Бурякина

В армию его призвали в мае 2016-го. В апреле 2017-го стал сержантом и получил должность заместителя командира взвода.

Антон Вяжевич говорит громко и уверенно. В руках держит листы, где перечислены эпизоды, в которых его обвиняют. Начинает с продуктовой платы за посещение магазинов. Много раз он повторяет: от рядовых ничего не требовал. Взяткой это не считает.

— Это звучало так: купи пакетик кофе, но процентов 70 шло командиру роты, — поясняет свою позицию Антон Вяжевич.

Фото: Дарья Бурякина

Однако прокурор зачитывает немалый список случаев, когда солдаты возвращались из магазина с «презентами» для сержанта. В этом перечне — вафли, пирожные, кола, сигареты, кофе. Обвиняемый признает не все эпизоды.

— С рядовым К. у нас не было отношений! — он эмоционально реагирует на очередной случай. — Я знал, что у него отец полковник, и не трогал. Скорее всего он лжет! — уверяет Вяжевич, что ничего у К. не брал, а позже дополняет: только взял в долг 15 рублей.

Обобщая эти эпизоды, Вяжевич еще раз повторит: он не требовал, просил.

— Если они говорили: «Мало денег», я говорил: «Не судьба», — резюмировал Вяжевич. В таких случаях, вспоминает, он сам брал в долг деньги и покупал продукты для командира роты. На вопрос, знали ли солдаты, что продукты идут офицеру, обвиняемый ответил:

— Когда никто не хотел идти в чипок, я говорил, что нужно купить для Суковенко, а то у меня нет средств.

«Продуктовые истории» случались и по воскресеньям, когда к рядовым приезжали родные и привозили еду. Вяжевич снова говорит, что ничего в этот день у солдат не требовал и не забирал.

— Интересовался, могли ли они поделиться. Цель была — собрать «пайку» для Суковенко на понедельник, — рассказывает Вяжевич. — Он требовал, чтобы каждый понедельник мы приносили ему продукты в канцелярию.

«Пайка», отмечает, собиралась немаленькая.

Фото: Дарья Бурякина

Напомним, Вяжевич проходит потерпевшим по делам старшего лейтенанта Суковенко и прапорщика Вирбала о неуставных взаимоотношениях.

Также Антон Вяжевич не отрицает, что взял от двух рядовых деньги за пользование мобильным. Свой поступок он объясняет тем, что ему требовалось купить берцы, которые в положенный срок не выдал прапорщик Вирбал.

— У меня было 15 рублей, а берцы стоили 50, — рассказывает он. — Поэтому мне пришлось взять деньги за пользование мобильными.

За это сержант «не замечал» у солдат сотовые.

После отбоя, вспоминает, был случай, когда он заставил рядовых отжиматься.

— Это для воспитания личного состава, — объясняет он свой поступок. — Они шумели, на мои замечания не обращали внимание. Я поднял, сказал принять упор лежа. Они раз десять отжались — и тишина.

Вяжевич рассказывает, что мог ударить солдата, например, по шее или по ноге, заставить отжиматься и приседать. Однако с количеством раз, которые озвучивали рядовые, часто не согласен.

— Максимум 10 раз, — уточняет он момент с приседаниями и отжиманиями и поясняет, что поступал так лишь, если на то была причина.

Например, если человек отказывался учить технику безопасности в танке или не слушался. Так, один из рядовых «мог делать, что хотел», говорил: «У меня папа полковник, все порешает». За это, собственно, и приседал.

— У меня не было цели унизить, — отвечает Вяжевич. — Вину свою признаю, но делал это не без причины. Согласен, что мои действия были незаконны, в своих действиях раскаиваюсь.

Далее прокурор озвучивает наказания, которые в своей практике использовал Вяжевич. Например, одного рядового он несколько раз заставил расстилать свою кровать. Другому за грязные берцы выдавил на руки обувной крем и заставил чистить. Третьего пристегнул наручниками. Была и ситуация с Коржичем. По версии обвинения, сержант столкнул рядового в яму и бросил в него пять лопат. Однако Антон описывает эту ситуацию по-другому:

— Я его не толкал, в яму он сам спрыгнул. Лопаты я бросал где-то в метре, полутора от него. Цели унизить и причинить боль у меня не было.

— Можете сказать, что ваши действия повлекли тяжкие последствия — самоубийство Коржича? — обратился к Вяжевичу прокурор.

— Я не согласен, что наши действия могли привести к тому, что человек повесился, — ответил обвиняемый. — Мы не создавали условий, в которых было тяжело служить.

Фото: Дарья Бурякина

Напомним, в доведении до самоубийства рядового Александра Коржича обвиняют троих сержантов: Евгения Барановского, Егора Скуратовича, Антона Вяжевича. Им вменяют ч. 3 ст. 455 УК (Злоупотребление властью, повлекшее тяжкие последствия), ч. 1, 2 ст. 430 (Получение взятки), Барановскому еще и ч. 1 ст. 205 (Кража). Максимальный срок — 12 лет лишения свободы.

Процесс по делу о гибели солдата Коржича ведет судья Олег Лапеко, гособвинитель — Юрий Шерснев.

Тело Александра Коржича с майкой на голове и с ботинками, связанными шнурками, было найдено 3 октября 2017 года.

Мать солдата продолжает настаивать на версии убийства сына, утверждая: у сына не было суицидальных мыслей, он хотел вернуться на «гражданку» и строил планы на будущее. Психиатры во время процесса рассказали, что беседовали с Коржичем и поставили ему диагноз «здоров». Обвиняемым грозит до 12 лет лишения свободы.