«Беру самую дешевую курятину, на супах сижу»

Как живут люди, которые получили травму на работе.

За первую половину этого года в Беларуси 343 человека получили тяжелые повреждения на работе. Травмированным работникам полагаются выплаты, но прожить на них довольно тяжело. «Пособие у меня на данный момент где-то 150 рублей. Из города уехал, перебрался в деревню», — делится своей историей 48-летний Александр Береснев. Tut.by расспросил людей, получивших производственную травму, на что им хватает денег и насколько тяжело найти новую работу после несчастного случая.

«Покупаю самую дешевую курятину»

Геннадий Литвинов в октябре прошлого года устроился работать на речицкую лесопилку. Трудиться начал без документов, однако начальство пообещало, что со временем его оформят официально. Через месяц мужчина повредил себе руку и около четырех месяцев пролежал в больнице.

Наниматель вначале пытался доказать, что Геннадий никогда не трудился на предприятии. Однако в суде удалось доказать обратное. Там же постановили после заключения МРЭК, что травма действительно производственная. В мае Геннадий получил первую выплату — примерно 200 рублей за два месяца. Сейчас ему выплачивают около 100 рублей ежемесячно.

— Пока на эти деньги живу. Дети иногда помогают, но они сами еще толком не устроены — особо денег тоже нет, все на съемных квартирах, — признается Геннадий.

Размер пособия Геннадия мог быть выше (примерно 170 рублей), но сумму уменьшили из-за того, что мужчина 8 лет работал в России, этот трудовой стаж ему не засчитали.

— Все сведения подаются как на пенсию обычную — в организации, где работал, отправляются запросы. Если получаются хорошие стаж и зарплата, то выплаты будут больше.

Пока мужчина старается подрабатывать, «так как на пособие прожить невозможно». Вместе с выплатами выходит 200−250 рублей в месяц.

— Летом ягоды собирал и сдавал, это немного выручило. А так было тяжело очень. Я ж не покупаю все, что хочу. Мне лишь бы самое необходимое — коммунальные платежи и питание, все по минимуму. Стараюсь сразу взять побольше мясного и положить в морозильник. Покупаю самую дешевую курятину — спинки, например. В основном на супах выживаю.

Через несколько недель МРЭК установит мужчине окончательный процент потери трудоспособности. От него зависит размер второго пособия, которое будет получать Геннадий.

— Выплаты по группе инвалидности могут отменить через год, а выплата по проценту потери трудоспособности будет уже пожизненной. Она выходит в районе 160 рублей.

Также мужчина еще не получил деньги от предприятия за больничный. «Я же лечился почти полгода, вот сейчас должны насчитать компенсацию. Но на фирме все тянули — бухгалтер то в отпуске, то в командировке», — объясняет Геннадий.

Пока мужчина ищет официальную работу в Речице. Из-за частичной потери трудоспособности путь на производство ему закрыт. Однако отыскать «спокойную» вакансию, где активно не задействуются руки, сложно.

— Толком правая рука не работает — ни взять что-либо не могу, ни придержать. А вахтер или сторож — эти места сразу разбираются по знакомству, потому что пожарные и милиция рано выходят на пенсию и идут в охрану. Буду на биржу становиться, если сам ничего такого не найду.

«Чтобы купить холодильник, надо откладывать деньги не один месяц»

Александр Климов — бывший рабочий гомельского химзавода. Мужчина получил травму в 2011 году, однако производственной ее признали спустя четыре года. Именно с этого времени он регулярно получает пособие.

— Суммы разные. Тогда это было миллион сто рублей (сумма до деноминации. — Прим.), сейчас примерно 130 рублей. Размер выплаты зависит от процента утраты трудоспособности, его определяют на медицинской комиссии. Мне поставили десять процентов.

За полгода до травмы мужчина вышел на пенсию за вредные условия труда — тогда ему исполнилось 50 лет.

— Поэтому у меня положение немножко лучше, чем у других травмированных работников. Плюс еще супруга работает — я ее «спонсором» называю. Дети у нас уже взрослые, внуки есть. Но сказать, что повезло, я не сказал бы. Повезло, если бы был здоров и полон сил. К тому же зарплата у меня раньше была выше среднего. Не скажу, что шиковал, но по крайней мере не было такого, что денег не хватало.

Обычная пенсия Александра составляет 400 рублей — сказался приличный рабочий стаж.

— Голодать, конечно, не голодаю. Но чтобы купить холодильник или куртку зимнюю, надо откладывать деньги не один месяц. Хорошо, привычек вредных нет — не курю, не пью.

Александр не раз пытался устроиться на работу, однако пенсионный возраст и травма стали серьезным препятствием для этого. Кроме того, из-за большого количества ограничений мужчина должен не только найти вакансию, но еще согласовать обязанность с медицинской комиссией.

«Ну как это так — я найду что-нибудь, а потом мне скажут, что трудиться нельзя? Это тоже как-то странно», — недоумевает мужчина. Однако до этого этапа дело доходит редко — обычно потенциального работника «отсеивают» на этапе собеседования.

— Пришел в одну контору — там увидели, что я с палочкой хожу, и ответили, что работник им больше не нужен. Я уже не стал допытываться, что там на самом деле, хотя до этого в службе занятости говорили, что вакансия открыта.

Мужчина вспоминает — когда он пытался устроиться сторожем в поликлинику, там ему при личном разговоре объяснили, что человеку с палкой в непредвиденной ситуации будет сложно обойти три этажа.

— Еще предлагали работать на стройке сторожем, но это надо было добираться своим ходом в Гомельскую область, что для меня проблематично.

«Из города уехал, перебрался в деревню»

48-летний Александр Береснев работал охранником одного из цехов «Белоруснефть-Особино». На рабочем месте мужчину избили, после чего он получил инвалидность третьей степени. Травмы посчитали производственными.

— Теперь живу на компенсацию. Пособие у меня на данный момент где-то 150 рублей. Из города уехал, перебрался в деревню.

На эти деньги мужчина существует уже десять лет. До травмы он трудился на двух работах — был одновременно охранником и инструктором по вождению. Сейчас по бумагам ему разрешено трудиться, но отыскать постоянную работу не получается.

— Поэтому нахожу подработки сам или через знакомых. Чиню машины, уже два года обкашиваю озеро на дачном участке. За год я сделаю два покоса, ну, может быть, три попросят. Это, грубо говоря, сто рублей за один раз. По трудовому договору из Минска возил кислород и углекислоту.

После травмы Александр окончательно переехал из Гомеля на деревенскую дачу в Уваровичах. Как он говорит, «перешел на кормление от земли». Мужчина признается, что в областном центре его денег хватило бы только на квартплату.

— А так есть свое хозяйство с курами и поросятами, участок. Запасаюсь по полному объему — езжу по ягоды и грибы, закатки делаю. Только хлеб покупаю и молоко.

Раз в год Александр может отдыхать в санатории 18 дней. По словам мужчины, деньги за оздоровление забрать нельзя — а это примерно тысяча рублей.

— Плюс два раза в год ложусь в больницу, где одно лечение рублей 150 стоит. Покупаю за свой счет лекарства, потом подаю чеки в Белгосстрах, и мне их стоимость компенсируют.