С ума посходили

Похоже, власть стала для ее носителей слишком большим стрессом.

Удивительно непопулярными оказались главные российские медиагерои минувшей недели – трое мужчин неодинакового возраста и чинов по фамилии Золотов, Петров и Боширов. Потрясающе непопулярными, если учесть, что несколько дней о них говорили едва ли не все, кто владеет русским языком и в эти дни заходил в интернет.

Вначале Росгвардия совершила нечто невиданное для носителей погон: отмежевалась от собственного командира. Пресс-служба Росгвардии заявила, что ее шеф, генерал Виктор Золотов, отправил видеовызов на дуэль оппозиционеру Алексею Навальному (с обещанием сделать из него "сочную отбивную") по собственной инициативе. Нет, фраза "что-то начальство дурит" сказана не была, но само желание дистанцироваться от этого начальства и его нестандартного поведения показательно.

Затем пресс-секретарь Кремля Дмитрий Песков сказал, что нечего, мол, связывать с российским государством лиц, именующих себя Александром Петровым и Русланом Бошировым и подозреваемых Великобританией в попытке отравления Сергея и Юлии Скрипаль в городе Солсбери. Петров и Боширов, по словам Пескова, – "простые граждане, не имеющие отношения к государству". Хотя в роли конферансье "простых граждан" выступил лично Владимир Путин. Именно он сообщил, что эти двое российским властям известны, что они, мол, не сотрудники ГРУ, как говорят британцы, а "гражданские", и призвал Петрова и Боширова (или как их там на самом деле зовут) выступить в СМИ с разъяснениями.

Как известно, Петров с Бошировым немедленно это и сделали, появившись в эфире государственного (!) телеканала RT. Исповедником выступила главный редактор Маргарита Симоньян, которая, вот незадача, Петрову с Бошировым тоже не очень-то поверила. Хотя, как заявила Симоньян на следующий день Би-би-си, британским спецслужбам она верит еще меньше. Позднее, правда, поступили косвенные подтверждения того, что британцы-таки близки к истине и парочка из Солсбери имеет отношение к спецслужбам Российской Федерации.

Как бы то ни было: лица (Песков, Симоньян, пресс-служба Росгвардии), работающие на государство и обязанные делать PR государству в целом или отдельным должностным лицам, аккуратно, но четко отмежевались от государственных медиаспектаклей последних дней. Возможно, почуяв (люди-то опытные), что Золотов и Петров с Бошировым – это уже явный перебор. А ведь и правда. Как в угрозах Золотова Навальному, так и в "откровениях" Боширова и Петрова, над которыми в голос смеются и в России, и за ее пределами, есть черта, которая вредит любому государству и "людям государевым": они смешны. Страшноваты, особенно Золотов, но прежде всего смешны. Любое государство может быть разным: часто страшным, изредка милосердным, случается даже, заслуживающим великих жертв, в лучшем случае уютным и незаметным, но никогда смешным. Иначе ему недолго осталось.

Здесь и возникает главный вопрос: зачем государственным верхам понадобилась клоунада? Ведь генерал Золотов сам по себе и есть "государственные верхи", а уж Петров с Бошировым вовсе не материализовались бы без санкции этих самых верхов. Итак – зачем? Валерий Соловей, к примеру, полагает, что наверху нынче все нервные в связи с неизбежной трансформацией системы от путинской к постпутинской. Политолог сравнивает эту ситуацию с самым концом 1980-х годов, когда рушилась советская система. Но СССР умирал, по русской поговорке, красиво, на миру, в условиях порожденной "перестройкой и гласностью" невиданной политической публичности. Так что, при всей сомнительности любых исторических аналогий, для нынешних событий есть более точная, хоть и более давняя параллель.

В конце 1916 года Николай II назначил главой ключевого для тогдашнего режима министерства внутренних дел Александра Протопопова – помещика и промышленника родом из Симбирска, видного думского деятеля от правой партии октябристов. Кто порекомендовал его на столь высокую должность – неясно: по одним сведениям, Распутин через царицу Александру, по другим – наоборот, глава Думы Родзянко и пара бывших министров. Прозрачность высоких назначений в последние месяцы умирающей монархии была не большей, чем сегодня, а Протопопов умел дружить со многими. И делать гешефты разной степени неприглядности: так, его обвиняли в том, что с группой банкиров он присвоил 6 миллионов рублей золотом на фиктивных поставках шинелей в действующую армию.

Каким министром был Протопопов, можно судить по воспоминаниям генерала Курлова – его близкого помощника, поначалу относившегося к своему шефу неплохо: "У него не оказалось привычки к систематической работе, не было и определенных взглядов на государственные вопросы, а политические разглагольствования министра вызывали протест даже среди его товарищей и совершенно сбили с толку подчиненных... Под влиянием минуты он то собирался распускать [Государственную думу], то добивался временного приостановления ее занятий, но ни разу не мог сказать даже себе, что же в действительности следует сделать?" Многие современники, а потом и историки полагали, что бездействие Протопопова в дни Февральской революции стало важным фактором, приведшим к падению царской власти.

Но дело было не только в административной бездарности главы МВД. Многие знали о том, что у Протопопова есть серьезные психические проблемы. Еще до своего политического взлета он страдал истерическими припадками, во время которых катался по полу или ходил на четвереньках, провалами памяти и иными симптомами, вынудившими его искать помощи у известных тогда специалистов, популяризатора тибетской медицины Петра Бадмаева и психиатра Владимира Бехтерева. Бехтерев поставил пациенту диагноз "циркулярный психоз" (в современной терминологии – биполярное аффективное расстройство). В 1917 году, когда Временное правительство поместило Протопопова как "царского сатрапа" в Петропавловскую крепость, он страдал галлюцинациями и громко бредил. Несколько раз его переводили в клинику для нервных больных. Пришедшие к власти большевики над пациентом не смиловались: его перевезли в Москву, где и расстреляли 27 октября 1918 года.

Переживая кризис или находясь на излете, политический режим может достичь такой степени неуравновешенности, что фраза "они там все с ума посходили" становится из фигуры речи констатацией медицинского факта, как в случае с Протопоповым. От медиаисторий последней недели – дырки в обшивке космического корабля, которую якобы проделал "неуравновешенный космонавт", бретерства генерала Золотова и ТВ-бенефиса Петрова и Боширова – за версту несет опасной неадекватностью. Это, конечно, не означает, что на дворе снова 1916 год. Но вполне может означать, что государственные дела оказались в руках, которые очень сильно дрожат от нервного перенапряжения. Похоже, власть стала для ее носителей слишком большим стрессом.

Ярослав Шимов, «Радио Свобода»