Миг и судьба Анатолия Капского

О лучшем менеджере белорусского футбола.

Десяток лет назад на намерение включить в первый том "Мига и судьбы" очерк о себе Капский отшутился: "Помру, тогда напишешь". Главу для нового тома книги я закончил так: "В этот раз спрашивать не стал... Еще столько дел, Анатольич!" Он успел прочесть этот текст. А книги вот не увидит...

АНАТОЛИЙ КАПСКИЙ. СТАЛКЕР

Судьба проверяет и проверяет его на прочность. После каждой вершины наносит удар — порой такой силы, что кажется: все... Но он выкарабкивается и, преодолевая, становится сильнее. Дух крепче материи — урок этой жизни.

Первую болячку получил сразу после рождения. Уверенности, что младенец переживет воспаление легких, не было. Какое-то время даже тянули с метрикой.

В пять лет новое испытание: упав с прицепа, раздробил тазобедренную кость. Ноги стали, как у Гарринчи, одна короче другой. Два года на вытяжке, заново учился ходить. Выписали только к школе.

Его словно отвели назад от линии старта, и весь школьный период Толик догонял. Первое время мама носила его на себе: к концу уроков нога отекала и немела. Но сельская жизнь долго болеть не позволяет, соразмерные возрасту домашние обязанности никто не снимал. Помалу нога разработалась. Старался не отставать от сверстников: после школы кормил скотину и бежал в низину реки на намоленное футбольное (а зимой — хоккейное) место, через которое прошла вся Демидовка. Сюда собирались и взрослые — деревенские на городских с окраины Борисова. Играли отец, дядя...

Отец с дядей его к команде и подтолкнут. Лет через двадцать, а до того много воды утечет. Анатолий окончит школу, поступит в нархоз. На джинсы будет зарабатывать в стройотрядах, ездить сварщиком в Сибирь. Едва не вылетит из института из-за конфликта с дружинниками, но парень хороший, выручит декан.

В дипломный год грянула беда: у Капского диагностировали опухоль. "Когда тебе двадцать, ты сильный и уверенный, и вдруг слышишь: к сожалению, у вас рак — руки опускаются. К счастью, рядом были мама и папа, моя будущая жена, все родные — люди, которые не позволили усомниться, что я обязательно буду жить. И я верил, лечился, учился, ни на секунду не теряя оптимизма..."

Ту партию он выиграл, окончил институт и вернулся в Борисов. Устроился экономистом на 140-й ремонтный завод, а перед развалом Союза ушел финдиректором в фирму, занимавшуюся автобизнесом.

В середине 1995-го Капский возглавил компанию "Сталкер", ставшую дилером завода БАТЭ. Лихое, отчаянное время: раз с двумя приятелями, имевшими армейский опыт боевых действий, с двумя наступательными гранатами для спокойствия поехали на машине в Башкирию возвращать товар...

Фирма уже встала на ноги, когда к Капскому обратились люди, горевшие идеей возродить заводскую команду. В семидесятые годы БАТЭ гремел в республике, трижды выиграл чемпионат БССР. Помнившие тот футбол отец, дядя и двоюродный брат стали тоже уговаривать. В марте 1996 года Анатолий Капский принял на себя управление созданным футбольным клубом, а "Сталкер" стал главным спонсором.

Тогда Капский подумать не мог, что все закрутится так серьезно, а когда втянулся, обратной дороги не было.

Помимо жизнеобеспечения команды, надо было восстанавливать потерявший вид городской стадион. Вконец вытоптанное, с уклоном поле пришлось переделывать. Заведовал работами на общественных началах отец Капского, колхозный агроном. В этих праздниках коммунистического труда принимали участие полсотни энтузиастов. К концу дня отправляли гонца, ставили за воротами мангал, накрывали "поляну".

Когда поле спланировали и засеяли, появились пернатые. С балкона Капского, жившего на десятом этаже, стадион просматривался как на ладони. "Папа, птицы траву клюют!" — бежали с сообщением дети, и приходилось трезвонить сторожу, большому любителю поспать. Или мчать самому, особенно когда мальчишки с мячом приходили постучать на засеянном поле.

В какой-то момент восстали партнеры по «Сталкеру», недовольные, что половина доходов тратится на футбол. В один стадион вложили столько, что можно было купить двадцать квартир. Капский встал перед выбором. Команда за год выиграла вторую лигу, обогнав ближайшего преследователя на девять очков, и победно шла по первой. Чтобы сохранить свой футбол, Анатолий должен был в течение нескольких дней выкупить акции. Он на это решился и уже полез в долги, но жертв не понадобилось. Один из партнеров опомнился, и их суммарные акции составили блокирующий пакет.

Команда заминки не заметила, не сбавила обороты и завоевала путевку в высшую лигу. Анатолий радовался радости отца, страстного болельщика. На другой год отец уйдет из жизни, три месяца не дожив до серебряного успеха БАТЭ. Он умер в ночь после финала чемпионата мира, в котором бразильцы уступили французам. Его памяти сын посвятил следующий сезон, ставший для БАТЭ золотым.

В год первого чемпионства случился рецидив. Анатолию советовали лечиться за границей, но тогда бы все поняли, могла задергаться команда. И он стал проходить химиотерапию амбулаторно. Утром ехал в больницу, потом рвало до выворота, а с обеда как ни в чем не бывало на работу — так восемь курсов. "К концу уже не было сил, хотелось выброситься из окна, останавливало то, что дети…" В клубе никто даже не догадывался...

Испытание это было или плата за успех, знать не дано. Вычесть было за что. Тринадцать чемпионских титулов за два десятка лет в футболе — история про Золушку. Команда районного центра пять раз пробивалась в групповой турнир Лиги чемпионов и заработала в еврокубках больше 70 миллионов евро. Но кроме экономического есть еще человеческий результат: при любом отношении к клубу все знают, что БАТЭ своих не бросает. Что лелеет командный дух, эту не осязаемую на ощупь, но тщательно культивируемую в клубе материю, в которой, может, и заключается источник силы. Не случайно здесь и тренеры из своих, и бывшие игроки в структуре клуба.

К деньгам Капский спокоен. Обронил в одном интервью: заработанное в гроб не унесешь. Главное — чтобы были накормлены близкие и в доме порядок.

"Я постоянно общаюсь с большими деньгами. Важно при этом не поддаться потребительскому отношению к жизни. Для меня деньги — инструмент в достижении целей и решении задач. А для многих эти футбольные деньги — единственное средство существования. Они не видят себя в спорте надолго, не верят, что смогут достичь чего-то в отдаленной перспективе. Они думают: если я сегодня возьму, то возьму, а завтра можно уже ничего не взять".

Он вовремя понял ущербность системы госдовольствия. Капский оставил другим возможность почивать на игле гарантированного финансирования. По мере разжижения последнего возможности БАТЭ только расширялись.

У меня в клубе не воруют, — говорил Капский. — Потому что это деньги, которые мы сами зарабатываем, сами реинвестируем в футбол, сами тратим".

И еще: "Все еврокубковые успехи добываются на тоненького. Хорошая жизнь может закончиться за 180 минут. Вот причина, по которой в каждом работнике клуба должна быть туго натянута струна".

Мало кто знает: в пик кризиса футбольный клуб помогал своему заводу.

В 2005-м Капский стал генеральным директором БАТЭ, до этого четыре года проработав заместителем. Это ложилось в философию Капского: только принимая новые вызовы, можно расти. Больше десяти лет он тянул два фронта, при этом порой жертвуя третьим — здоровьем.

В свое время он перенес огромные дозы терапии, и один из курсов облучения был в область сердца. Теперь это сказывается. Капский перенес две сложные операции на сердце, после второй из которых, в 2013-м, три дня лежал в коме.

Но его оставили на Земле.

"В самые тяжелые минуты, если был в сознании, желание дожить, например, до окончания строительства стадиона в Борисове давало силы бороться, – признался он. — Я всегда просил у Бога дать мне срок добраться до цели и многие свои мечты реализовал, — объясняет Анатолий. — Когда у человека есть цель, он обязательно будет жить».

И еще — вместо того, чтоб стенать: "Жизнь дала мне столько счастливых минут, что я иногда сам себе завидую".

После домашнего матча с "Левски" в 2008-м, открывшего дорогу в групповой турнир Лиги чемпионов, Капский упал на колени на беговой дорожке борисовского стадиона и вознес руки к небу. Мимо шли опьяненные случившимся люди, но никто в тот момент не решился его окликнуть.

Другой, после Лиги чемпионов, мечтой стала "Борисов-арена", лучший стадион страны. Какие мечты одолевают теперь, вслух не произносит: они заоблачны.

Он не просто уникальный человек, открывший нам Европу, привезший "Милан", "Баварию", "Барселону". Он для многих надежда и образ для подражания, а для кого-то — сталкер. Проводник по неведомым местам.

"Как будет завтра — не знаю. Поэтому хочется больше сделать, пока жизнь позволяет. Хочется воспитать последователей и преемников. Надо создать такую структуру, которая не замыкалась бы на одном Капском. Мой фатализм — плюс, который дали мне все эти болезни. Как будет угодно Богу, так и случится".

Василий Сарычев, «Прессбол»