Акции протеста незапуганного поколения

Мода на протест никуда не уходит.

С тех пор, как подростки стали массово появляться на акциях протеста, прошло полтора года, и значит, не меньше минуло с того момента, как активными школьниками плотно интересуется политический сыск. Мода на протест среди подростков не утихает и даже, скорее, наоборот. Поэтому неудивительно, что сотрудники центров противодействия экстремизму (центров "Э") стали захаживать в школы, практически, как к себе домой.

Власть в России не борется за подростков

В России 2018 года не станет сенсацией неброско, но характерно одетый мужчина средних лет в непременных остроносых ботинках, с ворохом скриншотов под мышкой, пришедший "просто поговорить" с учеником или ученицей. Судя по сводкам новостей, на скользкий путь экстремизма встали практически все слои населения, многие социальные и профессиональные группы, ему покорны все возрасты, так что оперуполномоченный может расследовать свои особо важные дела и в школе. Никому из учителей, не говоря уже о директоре, и в голову не придет предложить такому гостю не отрывать детей от занятий, а вызвать повесткой: "вписываться" за подростков, у которых на уме не пойми что, никто в школе не будет, со своими бы детьми управиться.

При общем понимании, что школьники и студенты - это не только будущее страны, но и стратегически важный политический ресурс, выходит так, что власть, в самом широком толковании этого понятия, практически не пытается за них бороться. Это весьма затруднительно в отсутствие государственной идеологии: это малышей на праздник можно одеть в униформу разгоняющего митинги омоновца или заставить их петь на камеру "Дядя Вова, мы с тобой!". Тем, кто постарше, могут предложить "Юнармию" или даже школьный отряд Росгвардии, как это сделали на родине прогремевшего недавно угрозами в адрес Навального главы этого ведомства Виктора Золотова.

Запугивание школьников как стратегия

Больше привлечь особо и нечем, кроме откровенного запугивания наиболее активных и тех, кто потенциально может такими стать. И уже неважно, что первично: установка власти или стремление конкретного оперативника выслужиться. Верхи и низы в данном случае отлично понимают друг друга и действуют в одном направлении. Запугивание, впрочем, несет и мотивирующую составляющую, и она состоит вовсе не в том, что отсутствие интереса к политике может худо-бедно уберечь от неприятностей.

Иные подростки, возможно, даже лучше взрослых, понимают, что успех в нынешней России - это превратиться из того, кому диктуют, что делать и как себя вести, в того, кто сам диктует. Карьера силовика, включая непримиримого борца с экстремизмом, - вполне очевидный социальный лифт, тем более что любой школьник - уже готовый, высококвалифицированный эксперт по части интернета, где в основном, судя по новостям, этот самый экстремизм и процветает.

Провал стратегии запугивания

Но запугивание уже не срабатывает: школьница московский гимназии, к которой пришел "эшник", не ведется на "ты сделала очень-очень плохую вещь" и не торопится каяться, а отказывается сдавать товарищей, да и вообще разговаривать с неизвестным, ссылаясь на 51 статью Конституции. На последней на сегодняшний день несанкционированной акции 9 сентября в Москве меня поразило именно это отсутствие страха в глазах тинейджеров, окруживших памятник Пушкину. Я наблюдал такое впервые: возраст собравшихся заметно рос от центра площади к ее краям. Казалось, еще несколько минут, от силы полчаса, и ОМОНовцы перейдут от угроз к действиям - задержат несколько десятков человек, словом, все, как обычно. Но центр площади дождался, когда края начали устало расходиться, и вдруг, как по команде, снялся с места и пошел по улицам Москвы.

Сотрудники полиции пытались раздробить толпу включаемыми лишь на пару мгновений зелеными светофорами, и частично им это удалось. Правда, образовались несколько колонн, которые уже совершенно неконтролируемо пошли стихийным шествием по своим, понятным им одним, маршрутам, к изумлению прохожих и посетителей многочисленных летних веранд кафе. В какой-то момент стало очевидно, что вот это многопотоковое и многокилометровое шествие, а вовсе не стояние на маленьком пятачке в окружении ОМОНа, и есть настоящая акция протеста. Нельзя сказать, что этому шествию так уж нужен определенный лидер: практически все организаторы выступлений, включая, Алексея Навального были задержаны или находились под арестом, но это не смущало участников.

Время новых лидеров протеста?

Является ли Навальный безусловным и единоличным протестным лидером у подростков - большой вопрос. Самым известным оппозиционным деятелем - безусловно, но уже подрастает поколение, для которого Навальный, да простит меня Алексей и его сторонники - староват. Для этого поколения, в том числе и идейно, более актуальны новые лидеры, вроде либертарианского политика Михаила Светова, кстати, тоже арестованного во время протестной акции, но только в Санкт-Петербурге. Ну, а самоорганизуются они блестяще вообще без всяких лидеров: пройдя по улицам Москвы вместе с одной из колонн, я подумал, что интернет ждет дальнейшее закручивание гаек и усиление контроля, поскольку без него такой уровень координации представить себе невозможно.

"Бессрочная акция протеста" - перманентное кучкование молодежи возле памятников, своего рода реинкарнация некогда знаменитого "Окуппай Абая" - тоже свидетельство того, что тотальный страх посеять не удается. И явившийся в школу оперативник, наверное, гораздо больше страшит учителей, чем учеников, во всяком случае тех, кого пока не вырядили в форму Росгвардии или ОМОНа.

Александр Плющев, «Немецкая волна»