Полеты в Сочи — во сне и наяву

Правитель снова пошел на «прорыв».

Направление привычное – на восток. Слишком труден маршрут. Непредсказуем партнер. И вообще, нехорошие слухи доходят оттуда. Будто там спят и видят отставку незаменимого с последующей приватизацией его приусадебного участка. Один нахальный телеграм-канал, приютившийся где-то в кремлевской тени, вообще огорошил аудиторию неслыханной новостью: 21 сентября правитель назовет сочинскому собеседнику имя своего преемника. И к нему еще лететь?..

Полет, как и следовало ожидать, оказался невероятно трудным. Надвигались откуда-то свирепые атмосферные фронты. За бортом сгущалась угрюмая тьма. На далеком горизонте вспыхивали зловещие зигзаги молний. Клочья разорванных туч цеплялись за крылья. Казалось, что в иллюминаторы поминутно заглядывают какие-то потусторонние рожи. И даже марсианские звездолеты нагло запрашивали позывные. А он летел.

Зато после приземления был принят тепло и радостно. Сочинский мэр лично встретил высокого гостя. И в том неуютном помещении, где проходили недавние переговоры с Путиным, не осталось и следа недавней спешки. Над двумя креслами у вечно пустого камина на этот раз стояли два флага, чтобы собеседники не перепутали предназначенные им места. А на круглом столике между ними даже топорщились сиротливо какие-то цветочки. Трогательно и простодушно. Вот только гостю пришлось очень долго ждать собеседника. Прошел час. Потом еще один. А того все не было.

Впрочем, журналисты напрасно акцентируют этот казус. Таков обычай. Когда московиты приезжали в Орду за ярлыком, ожидание бывало нестерпимо долгим. Вот так и аукается традиция эта в веках.

А чиновники из свиты правителя тем временем торопливо перетаскивали какие-то коробки. Тут мнения наблюдателей принципиально разошлись. Одни утверждают, что это по давней советской традиции подручные прихватили на всякий случай те самые штофы «Беловежской», которые когда-то были непременным условием визита в Москву. А вот оппоненты, отметая этот неуместный архаизм, предположили даже, что так они могли упаковать остатки суверенитета.

Но это уж слишком. Тем более, что правитель намерен был не сдаваться, а только побеждать. Отступать уже некуда. За ним – «клочок белорусской земли, недалеко тут, за забором».

После возвращения, собрав соратников, правитель скажет: «Переговоры длились шесть часов, даже больше. И если откровенно, то это были даже не сложные, а тяжелые переговоры». Конечно, ценное признание. А то ведь подручные из-за этой закрытости предполагали, что Путин вызвал союзника, как было объявлено перед телекамерами, чтобы сверить часы. Посмотрел однажды – вроде отстают! Надо бы сверить с более надежными. К счастью, вспомнил, у кого самые лучшие в пространстве обозримом.

И когда отзывчивый гость все-таки пожаловал, в знак благодарности даже покатал его по резиденции на электрокаре. А за обедом, который застенчиво назван был рабочим, угостил шербетом, изысканно поданным на блюдце из мини-арбуза. Такой вот утонченный получился намек на арабские пристрастия дорогого гостя и его селекционные достижения на персональном приусадебном участке.

Однако правитель, разумеется, ехал не за этим. И в те загадочные шесть часов тяжелейшего переговорного процесса стороны занимались делом. «Конкретные вопросы у нас, известные вопросы, по ОДКБ, прежде всего, председательства в ОДКБ и развития этой организации. Много внимания мы уделили болезненным вопросам в рамках СНГ, которые касаются наших обоих государств. Прежде всего – Украина».

Вот такими легкими штрихами он очертил соратникам Бермудский треугольник постсоветского пространства. Тут не только на шесть часов застрять, тут запросто можно утонуть. Тем более, что в сообщении на его сайте всплыла недвусмысленная фраза: «В закрытом режиме обсужден блок военно-политических вопросов». Не в этом ли все дело? Но это уже совсем иное измерение.

С каждым таким полетом в Сочи, или в другие пункты высочайших контактов, страна теряет какую-то часть суверенитета. Потому что там непременно появляется мрачный призрак вроде бы всего лишь номинального союзного государства. Так или иначе, а некоторый трепет у сопричастных авантюре лиц не заметить невозможно. А уж хозяин торжества своего там не упустит. И где-то за кулисами погромыхивание ржавой цепи слышится отчетливо.

Странность этого момента для многих очевидна. А потому каждая из сторон пытается представить этот курьез в освещении вполне оптимистичном: братская дружба крепнет и расцветает буйным цветом. Вот договорились по поставкам газа. И с перетаможкой нефти вроде что-то прояснилось. Сняли проблемные вопросы по взаимным поставкам сельхозпродуктов. И даже какие-то суммы давно зависшего евроазиатского кредита выпутались вдруг из кремлевской паутины. Конечно, достижение.

Вопрос только в том, какова цена столь неожиданного фокуса. На какие уступки пошли. О том, что это не напрасные тревоги, свидетельствует предыдущий период склок, взаимных обвинений, который так непомерно затянулся. И почему, пусть всего лишь на словах, все так внезапно закончилось. Будто в сказке или анекдоте. Путин вдруг проснулся и раскаялся. Сели друг против друга за рабочее-обеденным столом. Отведали объединяющий шербет. И решили все начать с чистого листа.

Официальные каналы наперебой твердят, что именно так все и было. Вот только никто не намерен говорить о том, что осталось в тени. Был бы нормальный парламент, быстро навели бы яркий свет на этот темный сгусток. А так – пустое дело. Кто же осмелится задать прямой вопрос: чего все это стоило?

Или еще проще: что сдали?

Молчат. Никто в кругах официальных даже чирикнуть не посмеет о том, что в этой сонной тишине происходит нечто странное. Россия готовит свой ответ на западные санкции. У Путина выборы не так уж далеко. А популярность амбициозного чекиста падает катастрофически. Растет недовольство. Вспыхивают по стране акции протеста. Обычным набором штатных контрмер уже не обойтись. Нужен мощный рывок, приемлемый для электората.

Так какую роль в этих имперских играх отвели кремлевские чиновники своему незадачливому союзнику? Ответа пока нет.

Владимир Халип, специально для Charter97