Момент истины для Терезы Мэй

Brexit начинает напоминать «Санта Барбару».

Это еще не мексиканская мыльная опера, но уже многосерийная сага об изменах, неожиданных коалициях, врагах и друзьях, меняющих позиции в последний момент.

Два года, прошедших со дня референдума, уже кажутся многим в Великобритании самым долгим и сложным политическим кризисом в государстве. Последние шесть месяцев до даты формального выхода в марте 2019 года не обещают быть более прогнозируемыми или менее насыщенными событиями.

В последнюю неделю британские СМИ начали публиковать информацию из своих источников, что консерваторы готовятся к внеочередным выборам.

И это при том, что предыдущие внеочередные выборы состоялись лишь в июне 2017 года. Вообще слухи о выборах начали появляться еще в мае этого года и значительно усилились в июле.

Фактической причиной британские СМИ назвали конфликт между представителями правительства, которые выступают за выход Великобритании из таможенного союза с ЕС в результате Brexit, и членами парламента от консерваторов, отстаивающими противоположное мнение. Тогда все закончилось отставками нескольких министров, в том числе главного переговорщика с ЕС Дэвида Дэвиса и министра иностранных дел Бориса Джонсона.

Но уже во вторник премьер-министр Тереза Мэй по пути на Генассамблею ООН в Нью-Йорке заявила журналистам, что внеочередные выборы не будут в интересах нации и что она надеется, что в следующий раз британцам придется идти на избирательные участки только в 2022 году, когда запланированы очередные выборы.

В то же время многие представители оппозиции от лейбористов призывают к досрочным выборам в случае, если парламентарии не поддержат соглашение между ЕС и Британией по Brexit. В свое время в серьезном политическом конфликте между правительством и парламентом последнему удалось оставить за собой право решающего голоса по соглашению, которое должно закрепить выход Соединенного Королевства с ЕС.

Впрочем, фактически открытым остался вопрос, что же будет, если правительство соглашение подпишет, а парламент проголосует против – соответственно, на каких условиях начнется переходный период после марта 2019-го?

В июне прошлого года Тереза Мэй уже почти пошла ва-банк, инициировав досрочные парламентские выборы. Те выборы воспринимались как своеобразный вотум доверия ее правительству и позиции на жесткий Brexit. Консерваторы с минимальным отрывом победили, но потеряли места в парламенте, и для формирования правительства были вынуждены заручиться неожиданной поддержкой маленькой партии из Северной Ирландии, сформировав правительство меньшинства.

В случае новых внеочередных выборов шансов сформировать большинство у консерваторов еще меньше.

Конечно, предвыборную кампанию можно будет вести не только вокруг вопросов Brexit, но и играя на настроениях общества и действиях правительства после инцидента в Солсбери, борьбе с терроризмом и отмыванием грязных (российских в первую очередь) денег в Лондоне.

Победу консерваторам, которые на сегодня расколоты после отставки части министров во главе с Борисом Джонсоном, может принести лишь тот факт, что их политические противники – лейбористы – сейчас не в лучшей форме, а их лидер Джереми Корбин не воспринимается частью сторонников партии.

Но с другой стороны, партийная конференция лейбористов, состоявшаяся на этой неделе, тоже продемонстрировала, что они не побрезгуют использовать вопрос возможного второго референдума по Brexit, не говоря уже о направленности всего негатива последнего года вокруг переговоров с ЕС против консерваторов во время предвыборной гонки. Лейбористы и другие меньшие партии могут использовать против консерваторов то, что последние оказались не готовы к реальным последствиям развода с ЕС.

Не только Brexit: чем грозит правительственный кризис в Северной Ирландии

Более того, в последние месяцы все больше появлялось информации из рядов консервативной партии о возможной замене Терезы Мэй на должности главы правительства. Но проблема заключается в том, что, во-первых, мало кто из ее коллег готов взять на себя ответственность за переговоры с ЕС в последние шесть месяцев, а во-вторых, это не решит основных противоречий по поводу отсутствия единого видения будущих отношений между Лондоном и Брюсселем после весны-2019.

Если в прошлом году главная дискуссия шла между сторонниками мягкого и жесткого Brexit, то сегодня она фактически превратилась в обсуждение возможности подписания хоть какого-то соглашения против отсутствия соглашения между ЕС и Лондоном в марте 2019-го вообще.

До многих британских избирателей начинает доходить, что многие из обещаний, которые давали сторонники выхода из ЕС, не только неправдивы – ситуация после марта 2019 года абсолютно непрогнозируемая. Это уже не просто диспут за или против "диктата" Брюсселя. Это уже не только выбор между консерваторами и лейбористами, потому что сторонники и противники Brexit есть в обеих партиях.

Отказ правительства показать конкретные расчеты по отдельным экономическим и социальным последствиям тоже не прибавляет баллов консерваторам. И вся та кампания, которая сегодня исходит от сторонников второго референдума или права остаться в ЕС, фактически может быть направлена именно против правительства Терезы Мэй, а следовательно, Консервативной партии, даже если изначально такой цели не было.

Вот только один пример. Фактически на сегодня Великобритания пользуется всеми соглашениями ЕС о зонах свободной торговли со многими странами мира. Большинство овощей и фруктов в Британию поступают именно из-за рубежа, и именно из стран этого списка. С апреля 2019 года Великобритания автоматически не будет подпадать под эти соглашения, а значит, по расчетам аналитиков, цены на продукты в супермаркетах вырастут минимум на 8%. При том, что с момента референдума они уже поднялись почти на 5% из-за проблем фунта.

Частично подобные возможные сложности Тереза Мэй предложила решить в своем "плане Чекерс", представленном кабинету в июле, что привело к правительственному кризису, и 20 сентября на неформальном саммите ЕС в Зальцбурге. Фактически он предусматривал разделение единого рынка, лежащего в основе ЕС, на три составляющие: свобода передвижения людей, товаров и услуг. Это означало бы, что Великобритания будет продолжать пользоваться только правом на свободу передвижения товаров, игнорируя две другие свободы.

Такое предложение было отвергнуто ЕС, поскольку все три составляющие единого рынка считаются неразрывными.

Кроме того, на повестке дня в обществе остаются призывы и даже начатая кампания за повторный референдум по выходу из ЕС. И если консерваторы не готовы даже говорить об этом, то на партийном съезде Лейбористской партии, который состоялся на этой неделе, делегаты проголосовали за то, чтобы оставить все опции, включая возможность нового референдума, открытыми, в случае, если соглашение с ЕС не будет достигнуто.

Одной из основных проблем плана выхода Британии с ЕС также остается вопрос Северной Ирландии, точнее, ее границы с Ирландией. Этот вопрос не является чисто техническим: проверять ли грузы на границе, устанавливать ли физическую границу и посты и какие тарифы применять.

Установление новой границы может негативно повлиять на тот долгий и болезненный процесс примирения после многолетнего конфликта, который закончился в 1998 году и где любые ограничения на контакты с Ирландией или установление разделительных барьеров будут считаться покушением на базовые принципы мирного соглашения. Не говоря уже о том, что большинство ирландцев, как и шотландцев (которые выступают за независимость), проголосовали на референдуме за то, чтобы остаться в ЕС.

Таким образом, опция о проведении внеочередных выборов в Великобритании остается открытой. Если в прошлый раз на предвыборную гонку было выделено всего шесть недель, то до февраля 2019 года такой вариант развития событий остается возможным.

Переговоры по Brexit, которые ожидаются этой осенью, де-факто станут решающими не только для будущих отношений между Брюсселем и Лондоном, но и для правительства Терезы Мэй.

Анна Шелест, «Европейская правда»