Лимитрофы

В этом смысле Беларусь при Лукашенко от Пуэрто-Рико, пожалуй, ничем не отличается.

Большие государства, привыкшие считать себя империями и мировыми лидерами, традиционно обижаются на своих небольших соседей, которые стараются извлечь максимум выгоды из соседства с таким гигантом. Для подобных небольших стран даже придумали термин с иронично-унизительной коннотацией — лимитрофы.

Но это только с точки зрения имперской логики быть лимитрофом — унизительно и постыдно. Если посмотреть через человеческое измерение, то нет абсолютно ничего зазорного в том, чтобы поддержать уровень жизни своих граждан за счет находящейся рядом империи. И в этом смысле Беларусь от Пуэрто-Рико, пожалуй, ничем принципиально не отличается.

Это пространное вступление потребовалось только для того, чтобы обозначить тему сегодняшнего разговора — реэкспорт Беларусью российских углеводородов. Собственно, после переговоров в Сочи белорусского и российского правителей об этом реэкспорте можно говорить уже в прошедшем времени — Россия «прикрутила краник». Однако история всего, что происходило в 2017-м и в первой половине 2018 года, — не менее яркая, чем прогремевшая несколькими годами ранее история с «растворителями и разбавителями».

Впрочем, общественность, как это часто бывает, начала все узнавать уже постфактум — в августе, когда агентство Reuters неожиданно сообщило о крайнем недовольстве России сферой торговли нефтью, нефтепродуктами и сжиженным газом с Беларусью.

Агентство, в частности, цитировало пояснительную записку к протоколу изменений межправсоглашения за авторством зампреда «Белнефтехима» Андрея Рыбакова. В нем говорилось:

Российская сторона инициировала прекращение практики беспрепятственного вывоза из РФ в РБ нефтепродуктов, мотивируя это потерями российского бюджета в условиях увеличивающегося объема их вывоза. (...) Возобновление дальнейшего сотрудничества (...) российская сторона увязывает с решением вопроса по установлению запрета на вывоз нефтепродуктов из РФ и компенсации потерь российского бюджета за ранее вывезенные нефтепродукты.

Вообще-то даже со стороны сложно было не заметить, что белорусское правительство обнаружило для себя новый источник «нетрудовых доходов» — слишком быстрыми темпами росли закупки углеводородов в России. Как свидетельствует статистика, за первое полугодие Беларусь импортировала из России 9,09 млн т нефти на $3,4 млрд, 10,1 млрд куб. м газа (кроме сжиженного) на $1,3 млрд и 2,1 млн т нефтепродуктов на $0,8 млрд. То есть в сравнении с первой половиной прошлого года объем импорта нефти и газа практически не изменился. А вот импорт российских нефтепродуктов увеличился в физическом выражении на 49,4%.

Железнодорожная статистика, приводимая Reuters, подтверждала быстрый рост экспорта нефтепродуктов из РФ в Беларусь. Поставки увеличились в два раза в 2017 году по сравнению с 2016-м, до 3,247 млн т, а в первом полугодии 2018-го — еще на 44% к тому же периоду 2017-го, до 2,033 млн т. Поставки СУГ выросли соответственно на 133%, до 551,102 т, и на 128%, до 479,753 т.

Статистика, приводимая Reuters, подтверждала быстрый рост экспорта нефтепродуктов из РФ в Беларусь. Поставки увеличились в два раза в 2017 году по сравнению с 2016-м, до 3,247 млн т, а в первом полугодии 2018-го — еще на 44% к тому же периоду 2017-го, до 2,033 млн т.

Даже и хотелось бы объяснить все это потрясающим ростом белорусской экономики, для обеспечения которого потребовалось так много углеводородов... но не получается. Оставалось более простое и очевидное объяснение: Беларусь, успешно эксплуатируя статус «самого близкого и преданного союзника России», получала из РФ нефтепродукты без пошлин — и далее их банально реэкспортировала.

В России все это отлично понимали. 3 сентября глава Минэнерго России прямо заявил:

«У нас предусмотрены индикативными балансами нулевые цифры по поставкам нефтепродуктов из России в Беларусь, потому что Беларусь обеспечивает себя полностью за счет переработки российской нефти собственными нефтепродуктами. В этой связи экономической целесообразности в поставках российских нефтепродуктов в Беларусь нет, потому что они могут просто реэкспортироваться».

И в самом деле, новая версия межправительственного соглашения предусматривает введение запрета на экспорт Беларусью нефти, нефтепродуктов и прочих товаров, превышающих объемы индикативного баланса. Одновременно запрет на вывоз из России в Беларусь распространяется на товары, по которым согласованы индикативные балансы, а также на прямогонные бензины, средние дистилляты и темные нефтепродукты — с 1 сентября 2018 года; на иные товары (СУГ, битум, бензол и пр.) — с 1 октября 2018 года. То есть уже через два дня.

Белорусские источники подтвердили, что именно из-за реэкспорта углеводородов Россия решила вдруг очень жестко «посчитать бухгалтерию» союзнических отношений с Беларусью.

Замечу только, что в разговорах с российскими экспертами они очень часто упоминали именно реэкспорт нашей страной сжиженных углеводородных газов (СУГ), поступавших в страны Балтии и Украину, с которыми у России отношения, скажем так, напряженные.

КАК РАБОТАЛ РЕЭКСПОРТ СУГ

О том, как выглядели схемы реэкспорта сжиженного газа из России в Украину (прежде всего), Прибалтику и Польшу, несколько месяцев назад во всех подробностях рассказало агентство Reuters. По данным украинской «Консалтинговой группы А-95», за первое полугодие 2018-го поставки СУГ из Беларуси в Украину выросли на 35% по сравнению с тем же периодом прошлого года — до 258 тыс. т (191,7 тыс. т в первом полугодии 2017-го).

Собственно, границу сжиженный газ из Беларуси пересекает вполне в рамках закона, здесь речь о контрабанде не идет. Проблема в другом: собственно белорусские производители «автомобильного» газа — концерн «Белоруснефть» и Мозырский НПЗ — ненамного увеличили поставки в Украину, так как их технические возможности ограничены. На самом деле в Украину с белорусской территории реэкспортируется сжиженный газ российского происхождения. Просто в Беларуси он (по утверждению Reuters) «паспортизируется», то есть получает сертификаты, «подтверждающие» его местное происхождение.

По данным Белстата, железнодорожный экспорт СУГ из России в Беларусь во втором полугодии 2017 года вырос на 60% по сравнению с первым полугодием 2016-го, до 56 тыс. т в месяц, в январе — мае 2018-го — еще на 41%, до 79 тыс. т в месяц. Если посчитать, то выходит, что за первое полугодие 2018-го совокупный объем поставок составил 474 тыс. т. Однако уже в мае железнодорожный экспорт СУГ из России в Беларусь увеличился до рекордных 107,375 т, и только в июле резко сократился. Для сравнения: экспорт СУГ из России в Беларусь в 2015 и 2016 годах составлял в среднем лишь около 20 тыс. т в месяц.

Главный парадокс здесь — то, что российским компаниям, которые поставляют СУГ в страны ЕС и в Украину, приходится работать по серым схемам, чтобы спрятаться от собственного правительства. Поскольку экспорт сжиженного газа за пределы таможенной территории ЕАЭС решением российских властей очень сильно ограничен.

Вся эта история началась весной 2017-го, когда российское правительство резко ограничило экспорт сжиженного газа в Украину. Точнее, Федеральная служба технического и экспортного контроля (ФСТЭК) ввела дополнительную процедуру получения спецразрешений на прямые поставки СУГ за пределы таможенной территории ЕАЭС. Тогда в Украине цена на СУГ выросла почти вдвое, что вызвало острую реакцию в обществе.

Потом в России спецразрешение получил только один крупный производитель — «Роснефть», который с тех пор полностью легально поставляет в Украину порядка 40 тыс. т СУГ в месяц. А вот прочим российским торговцам сжиженным газом пришлось действовать обходным путем, через белорусские газонаполнительные станции (ГНС). Россияне быстро стали лучшими клиентами крупных ГНС в Могилевской, Гомельской и Брестской областях. Наиболее активно на этом рынке работают фирмы «Трансэкспедиция», «Чесс-Бел» и «Газэнерджихим».

По оценкам экономических экспертов Reuters, до самых недавних пор в Украину перенаправлялась примерно половина СУГ, поступавшего в Беларусь по реэкспортной схеме. Юридические вопросы обычно решались просто: российский поставщик СУГ либо регистрировал в Беларуси дочернюю компанию, либо заключал договор с местной фирмой, уже работающей на рынке сжиженного газа. Работа через белорусские компании позволяла российским производителям СУГ «превращать» его на нашей территории в де-юре уже белорусский сжиженный газ, обходя российский запрет на экспорт за пределы ЕАЭС. А далее «белорусский» СУГ уже вполне легально отправлялся в Украину.

Реэкспорт нефтепродуктов выглядел не лучше, чем реэкспорт газа. Как выяснили коллеги, проанализировав данные агентства Argus, железнодорожные поставки нефтепродуктов из России в Беларусь в январе — августе этого года составили 2,38 млн т — на 375 тыс. т больше, чем за аналогичный период 2017 года. Больше всего отгружалось мазута (860 тыс. т), нафты (733 тыс. т) и вакуумного газойля (589 тыс.). В денежном выражении получилось около $1 млрд.

Здесь были задействованы компании многих «уважаемых людей», включая семью Михаила Гуцериева. Впрочем, закон напрямую они не нарушали, а часть доходов, как выяснили журналисты, обязательно направлялась на социальные программы.

Это уже образ мышления, психология страны, оказавшейся зажатой между двумя геополитическими гигантами. Вот только пока будем искать, как еще получить от чужих щедрот и природных богатств, — ничего своего толком не построим.

Во всем описанном выше меня смущает одно. Наша страна раз за разом, каждый год, каждый цикл переговоров с Россией — ищет, чего еще можно урвать от бывшей империи. Парадигма «Россия большая, от нее не убудет» прочно засела в мозгу белорусов — это факт, каким бы неприятным он нам не казался. Это уже образ мышления, психология страны, оказавшейся зажатой между двумя геополитическими гигантами. Вот только пока будем искать, как еще получить от чужих щедрот и природных богатств, — ничего своего толком не построим.

Вспоминается анекдот про три степени бедности белорусов: «Денег нет... Денег нет совсем... Денег вообще нет, придется менять доллары». Тут получается нечто похожее. «Денег нет, реэкспортируем российские нефтепродукты... Денег нет, реэкспортируем сжиженный газ... Денег нет, придется работать самим».

А ведь давно пора.

Денис Лавникевич, officelife.media