Зачем белорусам возрождать свои болота

В прошлом веке в Беларуси осушили две трети всех болот.

Наша страна — мировой лидер в реабилитации болотных угодий, пишет planetabelarus.by.

Сейчас в Беларуси запущен проект «Ветландс», который финансирует Глобальный экологический фонд, а исполняет Программа развития ООН в партнерстве с Министерством природных ресурсов и охраны окружающей среды.

— Цель — восстановить почти 12,5 тысяч гектаров белорусских деградированных и неэффективно осушенных лесных торфяников, — говорит Екатерина Якубенко, сотрудница пресс-службы ПРООН. — Полученный опыт планируется использовать для разработки долгосрочного плана устойчивого использования всех 260.000 гектаров осушенных торфяников, покрытых лесом, на всей территории страны. Будут определены направления использования для каждого торфяника. Это также позволит предотвратить выбросы в атмосферу в общей сложности 3.199.577 тонн CO2-экв/20 лет.

Кроме того, реабилитация нарушенных болот поможет стабилизировать уровень грунтовых вод, предотвратить минерализацию торфа и высыхание почв и окажет положительное воздействие на реки и луга, прилегающие к проектным территориям. Работы по проекту «Ветландс» будут вестись на лесных болотах Жада, Острово, Березовик и Городок.

История вопроса

Пока «Ветландс» набирает обороты, ПРООН и белорусские ученые показывают результаты предыдущих лет работы. Выступивший гидом для журналистов на болотах «Червень-2» и «Галое» (Червеньский район) орнитолог и болотовед Александр Козулин, заведующий сектором международного сотрудничества Научно-практического центра НАН по биоресурсам, говорит, что в стране остались нетронутыми человеком только треть болот.

— Низинные болота появились 10-11 тысяч лет назад, верховые моложе — им 5-6 тысяч лет. На Полесье процент заболоченности достигал 50%, то есть люди жили практически на островах, на песчаных косах, которые были сформированы течением ледника. И жили практически в полной изоляции, - рассказывает ученый. — Но в 19 веке власти Российской империи обратили внимание на Полесье в поиске новых площадей для земледелия». До этого белорусские болота осушались ради сплава леса, «дорог для транспортировки леса не было, так был выкопан руками Днепро-Бугский канал, Огинский и другие.

Современные мелиоративные системы строились у нас с 50-х годов прошлого века, «в 50-70-х годах в Беларуси проводилось широкомасштабное и дорогое осушение без особых научных изысканий». В плюсы этого «закапывания денег» можно записать разве что появление новых населенных пунктов и дорог, первоначальная высокая продуктивность на торфяниках быстро ушла.

— На наших торфяниках — не более метра торфа на поверхности, при интенсивном использовании торфяной слой быстро расходуется, около 20 тонн торфа с гектара при просто улетучивается. В итоге торфяных почв почти уже нет — наверх вышел песок, при этом люди забросили старопахотные почвы и за 30-40 лет прежние угодья заросли лесами, — отметил Александр Козулин.

За 20 лет было осушено около 400 тысяч гектаров для добычи торфа, около 300 тысяч из них — уже выработаны. Около 300 тысяч гектаров были осушены под гидролесные мелиоративные системы, как оказалось, ожидаемого интенсивного роста леса не случилось, «зато эти подсушенные участки стали хорошо гореть — они главные очаги пожаров наравне с выработанными торфяниками».

Реабилитация

Еще в 80-х годах прошлого века белорусский академик Николай Бамбалов предложил повторное заболачивание выработанных торфяников, но «тогда его на смех подняли, такое даже не рассматривалось».

— Но изменения климата становились все более ощутимыми, пожары на торфяниках стали обычным делом. И стало гореть — с весны до следующей весны на громадных площадях. Начиналось все при помощи Британского Королевского общества защиты птиц, они дали первые 5.000 долларов на изучение ситуации. Объехали горящие точки, подготовили аналитическую записку — горели брошенные выработанные торфяники, земли запаса, никому не принадлежащие. Потом появился первый проект ГЭФ, с 2006 года реабилитировано около 50 тысяч гектаров. А впереди — 400 тысяч гектаров, - рассказал Александр Козулин. — Проведена инвентаризация всех торфяников Беларуси. Сейчас в естественном состоянии осталось около 800-900 тысяч гектаров болот, около 300 тысяч гектаров — выработанные. На добычу торфа отвели 99 тысяч гектаров до 2030 года, это очень много, но что поделать — торф имеет коммерческое значение. У многих европейских фирм были аппетиты на этот торф, кое-кому удалось получить в разработку некоторые площади, но после инвентаризации новые территории в пользование уже не попадут.

Червень-2

Болото было осушено лесной мелиорацией в 70-х годах. Восстановительные работы начались 2 года назад.

— Накопали каналов — типичная советская лесная мелиорация для верхового болота. 2 года назад мы закрыли все каналы, но болото восстанавливается не так быстро, как хотелось бы — почти каждый год засуха, сухая весна, — отметил ученый. — Такое болото выделяет 12 тонн углекислого газа с гектара, но вот уже появляется сфагнум — значит, выброс СО2 уменьшится. Хотя вереска еще много — он показатель сухих торфяников.

Красивый вереск, к тому же, это бикфордов шнур на болоте — быстро и хорошо горит, за ним огонь переходит на сам торф.

Галое

А на этом болоте совсем другая картина — тут реабилитация началась в 2007 году.

— На Галое вернулась клюква, вереска не видно — осока. К тому же, тут тихая зона для копытных — ведь на верховых болотах тихо весной, собирать людям нечего. Сразу же начинается восстановление редких видов растений, возвращаются болотные птицы. Экосистема за несколько лет восстанавливается полностью, — подчеркивает Александр Козулин.

Уникальный закон

В Беларуси разработан проект закона о болотах, «уникальность его в том, что наконец-то на эти земли обратят внимание, потому что они сейчас никому не принадлежат, они бесхозные и законом их обращение не регулируется никак, в некоторых законах они упоминаются, но целостного подхода к ним нет — к торфяникам вообще, не только к выработанным».

— Для каждой категории болот мы разработали положения, что можно, что нельзя, целый комплекс мероприятий, включая кошение, управляемое выжигание, — сказал Александр Козулин. — В Европе аналогов такого закона нет. То есть проект «Ветландс» финализирует прежние наши разработки по восстановлению торфяников — в итоге все это будет официально прописано в законе.

Сейчас Беларусь — мировой лидер по восстановлению болот, на втором месте — Германия, «но в следующем году нас, наверное, догонит Россия, у них стартует большой проект на громадных территориях».