У царя в голове

Путин - это не Штирлиц из фильма, а Штирлиц из анекдота.

Когда власть закрыта от общества, а вранье — основная стратегия публичного поведения для официальных лиц, ну, как сейчас в России, например, начинаешь особенно ценить проговорки людей государственных. В одной реплике про стратегию питерской подворотни больше правды и смысла, больше информации, позволяющей разобраться с внешней (да и не только с внешней) политикой РФ, чем во всех пресс-релизах МИДа.

Владимир Путин опять проговаривается. Проговаривается, потому что нервничает, а нервничает, потому что понимает: история с так называемыми Петровым и Бошировым, ценителями иноземных шпилей, не только больно ударила по имиджу государства, которое он возглавляет, — тоже обидно, конечно, но терпимо. Все хуже: лично он теперь выглядит не очень.

Это ведь Путин в ходе Восточного экономического форума, на глазах у всего мира буквально, сказал для чего-то, что их нашли, что они штатские и что хорошо бы им посредством СМИ объясниться со всеми, кто интересуется их солсберийскими похождениями.

Да и вообще очень уж важной оказалась эта история для страны, которой правят выходцы из спецслужб и где во всесилии спецслужб уверены даже те, кто нынешний режим в открытую ненавидит.

Над интервью (или надо писать, используя главный знак русского политического языка — кавычки, «интервью», нет ведь уверенности, что интервью действительно было, что «Петров», «Боширов», и Маргарита Симоньян находились в одном помещении) смеются уже не только ленивые, но и трусоватые. «Бард-десятник» (так его называют в Comedy Club) Семен Слепаков выложил на YouTube песню о храбрых разведчиках и о том, как тяжко изображать им по приказу «товарища генерала» однополую страсть. Ну, и шпиль там, конечно, упоминается. Куда теперь без шпиля.

Песня грубая, гомофобная, но смешная, что есть, то есть. Впрочем, тут главное не достоинства произведения. Надо понимать, что артисты из Comedy люди остроумные и талантливые, но сервильные до предела, конфликты с властью — не их стезя. Их стезя нынче — реклама сухариков да шутки про деятелей шоу-биза. И раз уж один из самых заметных представителей Comedy решился выступить, да еще и в форме, доступной самому широкому и непритязательному кругу потребителей, значит, припекло. Совсем тяжело смолчать. «Газпром-Медиа» выпилил клип со всех доступных площадок, и сам Слепаков, убоявшись собственной смелости, потребовал того же, но поздно — песенка расползлась по соцсетям.

В официальных версиях несуразностей что ни день, то больше, а люди, которые, в отличие от суперагентов ГРУ, просто умеют пользоваться интернетом (не такое уж, кстати, и редкое для 2018 года умение), выкапывают все новые детали. Теперь мы знаем, что Боширов — не Боширов вовсе, а герой России, полковник Анатолий Чепига, награду свою получивший за эвакуацию Виктора Януковича с территории Украины. То есть за ввоз на территорию России самого бессмысленного из всех возможных грузов.

Все у них как-то сразу посыпалось. В Нидерландах рассказали о том, что еще в апреле выслали четырех россиян, которые служат в ГРУ и пытались взломать сервера Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО). У одного в кармане нашли чек из такси — ехал из штаб-квартиры ГРУ в Шереметьево. Трогательная деталь: люди подневольные, командировочные, деньги подотчетные, бумажку пришлось сохранить. Московский таксопарк, кстати, уже подтвердил подлинность документа.

Вспомним эпохальное интервью, вспомним, как Чепига-Боширов и безымянный пока Петров отправились на вокзал, чтобы узнать расписание поездов. На вокзал, представляете себе! Не на сайт железнодорожной компании, а на вокзал. Никуда не деться от ощущения, что наши Штирлицы застряли в тех временах, когда сочинялись анекдоты про Штирлица. Или даже просто в анекдотах про Штирлица. Странно, что во время их прогулок по Солсбери за ними не тащились раскрытые парашюты.

Попутно, кстати, выяснилось, благодаря книге журналиста Би-би-си Марка Урбана, что Сергей Скрипаль, с неудачной попытки отравления которого и начался этот скверный водевиль, — поклонник Путина, сторонник присоединения Крыма и в причастность России к покушению на себя не верит.

Атмосфера анекдота становится совсем густой: это ведь не просто патриотичный ветеран спецслужб, мало ли их, патриотичных, это ветеран, осужденный на тринадцать лет за госизмену и сдавший МИ-6 коллег по святому братству плаща и кинжала. Логика анекдота — это логика абсурда, и патриотический Скрипаль в эту логику отлично вписывается.

Все посыпалось, Путин сообразил, как он выглядит, и вспылил. Снова на глазах у всего мира, в ходе очередного международного форума — Российской энергетической недели. «Вот представьте себе, у вас есть, вы гражданин своей собственной страны, и вдруг возникает у вас человек, который предает свою страну. Как вы к нему отнесетесь или любой здесь сидящий, представитель любой страны? Он просто подонок, вот и все», — при желании в этом можно прозреть что-то вроде явки с повинной, но не будем искать второго смысла в простых словах. Пойдем дальше. К проговоркам.

Дальше президент РФ назвал проституцию и шпионаж «важнейшими профессиями». Обычная ошибка, конечно, но из таких, за которыми маячит уже целое мировоззрение. На сайте Кремля ошибку исправлять побоялись: стенографисты со времен Иосифа Виссарионовича помнят, что вожди не ошибаются. Сначала воспроизвели речь прямо, без всяких ухищрений. Но, подумав несколько часов, вспомнили о главном знаке русского политического языка и взяли слово «важнейших» в кавычки.

Дальше — только откровенная ярость, такая сильная, что времени задуматься о смысле произносимых слов просто не остается. Ну, то есть все от души, все искренне, все правда. «Я иногда смотрю на то, что происходит вокруг этого дела, я просто удивляюсь: приехали какие-то мужики и начали травить бомжей у вас, в Великобритании. Что за бред? Это что такое? В очистке, что ли, они работают?» Речь, вообще-то, о Дон Стерджесс, гражданке Великобритании, которая нашла флакон из-под «Новичка», выброшенный отравителями Скрипаля, и погибла. О смерти живого человека.

Впрочем, тут национальный лидер, как всегда, с народом. Все наши разговоры (включая этот, кстати) — только о непрофессионализме солсберийских туристов. Для одних этот непрофессионализм — верное доказательство того, что российские спецслужбы ни при чем, для других — очередной знак тотальной некомпетентности российских властей во всех сферах. Но о гибели несчастной женщины те и другие вспоминают неохотно, этической составляющей в происшедшем не замечают. Подумаешь, бомжей каких-то потравили, тоже невидаль.

Этической составляющей нет, зато есть странная рифма: за границей травят бомжей, на родине травят бомжами — подсаживают их в камеру к отбывающему очередную административку Алексею Навальному. Люди — средство, а уж обездоленные и беззащитные люди — тем более, здесь никогда не думали по-другому.

Но что там наш Путин? А Путин наш берет высокую ноту: «Я иногда думаю, что было бы хорошо для нас, если бы те, кто хочет вводить санкции, ввели бы все санкции, которые только можно ввести, и как можно быстрее. Это развязало бы нам руки для защиты своих национальных интересов такими средствами, которые мы считаем наиболее эффективными для нас».

Тут легко увидеть угрозу, блеф, разворот к привычной и любимой теме — помните, как сиял наш вождь, рассказывая в ходе послания о ракетах, летящих по непредсказуемой траектории? А можно — и это, кажется, реалистичнее — озлобленность уставшего и растерявшегося человека. Его подвели и те, кто посоветовал ляпнуть про «штатских Петрова и Боширова» (не случайные, надо думать, люди), и разведчики, неспособные ни предателя убить, ни даже легенды для себя нормальной выдумать. Его подвели жители страны, которые взяли моду как-то неправильно голосовать.

Его подвела пенсионная реформа: оказалось, что после его же поправок она принесет бюджету не выгоды, а убытки, и теперь, чтобы отнять немного денег у населения, придется сначала найти еще немного денег. Или много. То есть снова отнять у населения — откуда ж их взять еще. Отнять деньги у населения, чтобы окупить отъем денег у населения.

И лезут назойливые иностранцы с этим своим Скрипалем, и что им скажешь? Да скорей бы уже все кончилось, провалилось в тартарары, чтобы прекратилась эта череда обидных анекдотов. Давайте сюда свои санкции, стреляйте в грудь комиссара.

Его ведь и самого когда-то сравнивали со Штирлицем. Казалось, он тот Штирлиц, который из кино, а оказалось, он тот Штирлиц, который из анекдота.

А все потому, что в кузнице не было гвоздя. Ну, то есть потому, что двум мужчинам сомнительного вида приспичило посмотреть на шпиль.

Иван Давыдов, «Сноб»