Сегодня – день памяти об Анне Политковской

Прошло 12 лет со дня убийства журналистки.

С того момента, как живущий по чужим документам и находящийся под агентурным прикрытием сотрудников ФСБ киллер Рустам Махмудов расстрелял в упор обозревателя «Новой газеты» Анну Политковскую, прошло 12 лет, пишет «Новая газета».

После четырех судов (в одном случае приговор был отменен, в другом — распущена коллегия присяжных, третий процесс — шел в особом порядке, так как организатор преступления подполковник МВД Дмитрий Павлюченков пошел на сделку со следствием) к различным срокам были приговорены шесть человек.

В зону для пожизненно осужденных отправились киллер Рустам Махмудов и его дядя — соорганизатор преступления, криминальный авторитет и внештатный агент ФСБ Лом-Али Гайтукаев.

Получили свои сроки братья киллера — Ибрагим и Джабраил Махмудовы (они выслеживали Политковскую), экс-капитан МВД Сергей Хаджикурбанов (признан организатором) и подполковник Павлюченков (он тоже организатор, именно его подчиненные из милицейской наружки следили на первоначальном этапе за журналистом — в служебное время и на служебных авто за 100 долларов в день).

Присяжные вынесли вердикт 20 мая 2014 года.

С тех пор прошло четыре года. За это время дело о заказчике выделено в отдельное производство, следователь Гарибян ушел на пенсию, передав материалы коллеге Шараеву, тот (не сделав ничего) — еще ниже, на уровень не особо важных дел и висяков. В июле 2018 года ЕСПЧ признал следствие по установлению заказчика неэффективным.

Что происходит с поиском заказчика и других причастных лиц, не знает никто. Наверное, даже сам неизвестный детям Политковской и их адвокатам следователь, ведущий дело. Он, очевидно, занят чем-то другим.

Или — просто не знает, как подступиться к выполнению этой задачи.

Постараемся следствию помочь: поставим несколько вопросов, ответы на которые вполне могут приблизить следствие — к разгадке, а заказчика — к скамье подсудимых.

Заключая сделку со следствием, подполковник Павлюченков, которого с самого начала пытались вывести из-под удара, выставляя свидетелем, обещал назвать фамилию заказчика. Этого он не сделал. Вернее — выдвинул версию о причастности к убийству Бориса Березовского, но ничем ее подтвердить не смог. Тем не менее сделка с ним расторгнута не была, и он получил незначительный срок — 11 лет колонии. Очевидно, стоило бы вернуться к допросам этого персонажа, который, с большой долей вероятности, может иметь отношение и к другим громким преступлениям. Как минимум — к делу об убийстве Пола Хлебникова.

У следователя Петроса Гарибяна, который изначально вел это дело до выхода на пенсию, была рабочая версия: фигуры Гайтукаева и Павлюченкова могут связать между собой несколько громких преступлений: до сих пор нераскрытые убийства главного редактора российского «Форбс» Пола Хлебникова, вице-премьера Чечни Яна Сергунина и покушение на убийство украинского предпринимателя Виктора Корбана. Может быть, какие-то из этих преступлений объединяет и фигура заказчика? Тогда есть ли смысл расследовать их по отдельности? Не пора ли их объединить в одно?

Бывший глава администрации Ахчой-Мартановского района Чечни Шамиль Бураев одно время проходил подозреваемым и был даже арестован 12 сентября 2007 года — ему официально предъявили обвинение в пособничестве убийству. В июне 2008 года он был отпущен из СИЗО с извинениями, дело в отношении него закрыто, преследование прекращено. Хотя, например, деньги для виновных в убийстве Политковской, по данным следствия, привозил именно Бураев, и незадолго до преступления. И адрес Политковской у своего приятеля Рягузова узнавал тоже Бураев. И встречал из тюрьмы Хаджикурбанова тоже Бураев. На наш взгляд, к нему осталось много вопросов.

К слову о Рягузове. Этот подполковник ФСБ был еще одним подозреваемым по делу. Изначально предполагалось, что не без его помощи был установлен адрес проживания Политковской. Рягузов хорошо знал большинство осужденных по этому делу — тот же киллер Рустам Махмудов, будучи в розыске, летал с ним по каким-то оперативным надобностям в Ростов и, по данным УСБ ФСБ, мог иметь совместные интересы в одном из торговых центров Москвы. А Гайтукаева знал не только Рягузов, но и его непосредственное руководство — тот же полковник Вадим Слюсарь, совершавший с криминальным авторитетом совместный вояж в Чечню. И к ним осталось много вопросов — их показания в суде были в закрытом режиме и касались только того, занималось управление ФСБ по Москве делом Политковской или нет. Они говорили, что не занималось и что Махмудовы вовсе не были их агентами, просто «случайно» попадали на одни рейсы.

Раз уж разговор зашел о ФСБ, то неплохо было бы уточнить у представителей этой спецслужбы: куда из прослушки разговоров Гайтукаева в Бутырке исчезли данные аккурат за 7 октября 2006 года? И как так получилось, что сначала ФСБ официально отвечала следствию, что прослушка уничтожена целиком как не представлявшая оперативный интерес, а затем — к последним процессам вдруг как-то нашлась, но не целиком? Может быть, запись за 7-е число все-таки возможно еще обнаружить?

Лом-Али Гайтукаев скончался в вологодской колонии особого режима в в июне прошлого года. Его никто так и не удосужился допросить после того, как он оказался в местах пожизненного лишения свободы. А ведь очевидно, что он знал гораздо больше, чем сказал на суде (на суде не сказал ничего. — Ред.) И каковы обстоятельства смерти этого еще не старого человека?

Есть вероятность, что другие осужденные по делу об убийстве Политковской уже созрели для откровенного разговора? К ним вопросов тоже хватает — пока с ними тоже что-нибудь вдруг не произошло. Вопросов, например, таких.

Каким все-таки образом киллер Махмудов проник в подъезд дома, оснащенный кодовым замком? И насколько было верно предположение, что среди жильцов, снимавших квартиру на первом этаже, мог быть сообщник? Кстати, этих жильцов не только не допросили, но даже и не нашли. А искали?

Кто и как передал установочные данные милицейской наружки (подчиненных Павлюченкова) преступникам?

Куда все-таки делись 5 миллионов рублей, переданные за исполнение преступления? И кто их передавал — действительно ли Бураев, или кто-то еще?

И почему подсудимые в ходе суда так реагировали на фамилию Ямадаевых?

Кто помог киллеру Рустаму Махмудову в Чечне (!) сменить одни поддельные документы на имя Наиля Загидуллина на другие — на имя Алимхана Баснукаева, а затем — оформить загранпаспорт, чтобы вывезти семью за границу в Бельгию, а потом — выехать самому в Турцию?

Каким образом Рустам Махмудов смог спокойно вернуться в Чечню и жить у себя дома в Ачхой-Мартане, когда следствию были известны и его адрес, и новая фамилия? Кто его прикрывал?

Для того чтобы ответить на многие из этих вопросов, не нужно проводить масштабных следственных действий — достаточно захотеть.