Сочинское эхо в Душанбе

Белорусскому обществу хотелось бы знать, что Лукашенко пообещал Путину.

Внимание к нынешней поездке А. Лукашенко в Душанбе на очередной саммит СНГ было вызвано совсем не самим этим форумом. Ведь Содружество независимых государств давно перестало быть действующей международной организацией, а превратилось в клуб президентов, площадкой для их встреч.

Также небольшой интерес вызвал и тот факт, что поездке Александра Лукашенко на саммит СНГ сопутствовал его рабочий визит в Таджикистан, переговоры с тамошним президентом Эмомали Рахмоном. Лукашенко был в этой стране в мае, за это время мало что поменялось. Товарооборот между Беларусью и Таджикистаном небольшой, в 2017 году он составил всего $43 млн.

На самом деле важность поездки Александра Лукашенко в Душанбе была обусловлена прежде всего предполагаемой встречей с Владимиром Путиным и возможностью решения спорных вопросов в двусторонних отношениях, о которых не удалось договориться в Сочи.

Эти переговоры в таджикской столице были анонсированы самим Лукашенко на совещании 22 сентября. Он заявил тогда, что тема возобновления денежных субсидий по схеме «перетаможки» и импорта Беларусью российских нефтепродуктов продолжает обсуждаться, «и в Душанбе окончательно согласуем решение этого вопроса». И из заявлений посла России Михаила Бабича в Могилеве о том, что скоро Лукашенко и Путин объявят о результатах договоренностей, также можно было предположить, что это как раз будет сделано в Душанбе.

Однако 27 сентября выяснилось, что в программе визита Владимира Путина на саммит СНГ встреча с Лукашенко не предусмотрена.

Тем не менее, из комментария Лукашенко российским телеканалам следует, что его встреча с В. Путиным все же состоялась. И обсуждали они не нефтяную тему, а вопросы безопасности. Можно предположить, что переговоры были короткими, где-то в кулуарах, поэтому даже журналисты их не зафиксировали. О каких-то практических результатах ничего не сообщается.

Но этот неожиданный поворот в белорусско-российских переговорах от экономических проблем к вопросам безопасности очень знаменателен. Он уже нашел отражение в смене риторики и политических жестов А. Лукашенко.

Эксперты обратили внимание, что через три дня после переговоров в Сочи с президентом России Александр Лукашенко принял государственного секретаря Совета безопасности Станислава Зася и председателя Госпогранкомитета Анатолия Лаппо и приказал усилить границу с Украиной. Якобы для того, «чтобы остановить нелегальный перевоз оружия».

Тема Украины как фактора дестабилизации регулярно появляется в риторике Лукашенко, когда нужно в очередной раз напугать белорусов внешней угрозой и подчеркнуть роль властей в сохранении стабильности. Тогда А. Лукашенко обычно называет какие-то фантастические цифры украинских беженцев, появившихся здесь, и, конечно же, тонны оружия, переправляемые через границу. Правда, конкретных фактов, подтверждающих эту версию, почти не приводится.

О том, что украинская тема была в повестке дня переговоров в Сочи, признал сам Лукашенко, выступая на совещании 22 сентября: «В формате один на один обсуждались политические вопросы, взаимоотношения России и Беларуси в рамках ЕАЭС, СНГ, ОДКБ и дальнейшего строительства Союзного государства. Прежде всего — Украина».

И вот сразу после Сочи А. Лукашенко делает демонстративный жест в адрес Украины, который должен понравиться Москве. Вряд ли это случайно.

Но это было только начало. Политическое эхо переговоров в Сочи долетело до самого Душанбе. Давно мы не слышали из уст А. Лукашенко такой антизападной риторики, как в таджикской столице.

В последние годы, особенно после нормализации отношений с Евросоюзом, переговоров в Минске по урегулированию кризиса вокруг Украины, белорусское руководство выдвинуло новый концепт внешней политики.

Беларусь провозглашалась донором безопасности, миротворцем, белорусская столица претендовала на роль новой Женевы, Хельсинки-2. Выступая в мае на форуме «Минский диалог», А. Лукашенко говорил: «Мы не с Россией против Европы и не с Европой против России. Для нас в принципе неприемлем вопрос, с кем мы». Белорусские официальные лица постоянно выступали с идеей «интеграции интеграций», имея в виду тесное сотрудничество Евразийского экономического союза с Евросоюзом.

На этом фоне заявления А. Лукашенко в Душанбе неожиданно прозвучали совсем по-другому. Прежде всего, идея «интеграции интеграций» была переформулирована. Лукашенко, выступая на саммите Содружества независимых государств, заявил: «Полагаю, что взаимодействие в формате СНГ должно быть синхронизировано с интеграционными процессами в Большой Евразии, особенно в рамках Шанхайской организации сотрудничества. Следует определить направления для сопряжения возможностей наших стран с крупными международными проектами, в первую очередь с Экономическим поясом Шелкового пути».

Таким образом, в качестве партнеров для постсоветских государств уже предлагаются ШОС, китайский проект Шелкового пути, а Евросоюз исчез с радаров.

Далее А. Лукашенко перешел к открытой критике политики Запада: «Сегодня мировые рыночные отношения всё больше теряют признаки цивилизованного взаимодействия между странами. Мы видим, как с подачи Запада безапелляционно, в одностороннем порядке разрушается создаваемая десятилетиями система международной торговли».

А в уже упомянутом интервью российским телеканалам Лукашенко говорил о военной опасности со стороны Запада: «Вопрос безопасности — это, можно сказать, центральный вопрос сегодняшнего саммита. Все президенты об этом говорят. Даже мы, казалось бы, спокойная Беларусь, постоянно об этом говорим, учитывая еще и те опасности и вызовы, которые таят в себе действия западных государств и НАТО у наших границ, у границ союзного государства».

И то, что именно этот вопрос, по словам А. Лукашенко, он обсуждал с В. Путиным, дал основание экспертам утверждать, что речь шла о создании российской военной базы на территории Беларуси.

Итак, судя по всему, после переговоров в Сочи произошла перенастройка белорусского внешнеполитического навигатора. Из этого можно сделать вывод, что одним из условий российской экономической помощи Беларуси, которые выставила Москва, является большая и активная солидарность с Россией в ее конфликте с Западом и Украиной.

Надо полагать, именно этот момент опустил А. Лукашенко, рассказывая на совещании 22 сентября о переговорах в Сочи. Вот что стояло за его словами, что мы с В. Путиным много говорили о внешней политике.

Иначе говоря, видимо, вопрос об экономической помощи Беларуси Москва увязала в один пакет с геополитикой, безопасностью, возможно, встречными шагами Беларуси в военной сфере. И А. Лукашенко вынужден делать определенные осторожные шаги в этом направлении.

Так что же, белорусская многовекторность сворачивается и мы возвращаемся к одновекторности? Думаю, рано делать такие выводы. А. Лукашенко будет крутиться, его заявления и жесты перед различной аудиторией станут все более противоречащими друг другу.

Но в любом случае, белорусскому обществу хотелось бы знать, что А. Лукашенко пообещал В. Путину за льготные условия поставок нефти и газа.

Валерий Карбалевич, «Свободные новости»