«Россиянки едут на все готовое, а наши должны пробиваться через слезы»

Почему молодая белоруска ушла из биатлона.

21-летняя белорусская биатлонистка Анастасия Ануфриева завершила карьеру. В прошлом сезоне девушка дебютировала во взрослом Кубке IBU. Лучший результат не впечатляет – 32-е место в спринте на этапе в швейцарском Ленцерхайде. Особых успехов на молодежном уровне у минчанки тоже не было. На снегу она медали не брала и ни разу не попадала в топ-10 ни в молодежном Кубке IBU, ни на различных чемпионатах мира. А вот на молодежном чемпионате мира по летнему биатлону в эстафете завоевала «бронзу», пишет «Трибуна».

Биатлонистка согласна с тем, что ее результаты не впечатляют, но свой уход объясняет не только этим. В интервью Андрею Масловскому Ануфриева рассказывает о сложностях перехода во взрослый биатлон и делится впечатлениями от работы федерации с молодежью.

– Почему решили закончить карьеру всего за пару месяцев до начала сезона?

– Вообще, я планировала этот сезон отбегать и уже после него, отталкиваясь от результатов, принимать решение. Май и июнь тренировалась за счет РЦОП «Раубичи», а потом мне тренеры сказали, что финансирование прекращено и мне надо переходить тренироваться в ШВСМ. Я решила, что никакой Школы высшего мастерства мне не надо. Во-первых, тренер другой. Во-вторых, у национальной команды финансирование намного лучше, чем у ШВСМ, и бороться даже с нашими девчонками будет намного сложнее, если мы перестанем работать вместе. Ну, а в-третьих, мной просто будут дырки затыкать.

– В смысле?

– Если у сборной появится вакантное место в Кубке IBU, меня могут вызвать. Все остальное время я буду просто тренироваться. Ну и решила, что если не нужна нашей федерации, то и мне это не нужно. Хоть принимать решение было тяжело – биатлону я отдала почти 10 лет.

– Вы же в биатлон попали из легкой атлетики. Не жалеете теперь?

– Никогда не жалела потраченного времени. Мне было интересно. Да и не могу сказать, что прям уж занималась легкой атлетикой. Просто в школе хорошо бегала, и физрук постоянно вывозил на районные и областные соревнования (я родилась в городском поселке недалеко от Минска), где удавалось занимать призовые места. Мне нравилось бегать, но не более того.

– Вас пытались отговорить от завершения карьеры?

– Я только тренерам сказала, что в ШВСМ не перейду. Они стали отговаривать: «Настя, все только начинается. Не надо опускать руки». Но это ведь не первый случай, когда приходится крутиться и вертеться. В свое время в меня поверил Василий Большаков. Если бы не он, завершила бы намного раньше.

– Расскажите.

– В биатлон меня привел Владимир Махлаев, но так сложились обстоятельства, что нужно было искать другого тренера. Подошла к Василию Вячеславовичу [Большакову], все объяснила. Он поверил в меня и дал возможность тренироваться – зачислил в Центр «Раубичи».

– Еще одна воспитанница Махлаева – Дарья Блашко – перебралась в Украину. Может, вы задумывались о смене гражданства? Есть же разные страны – Украина, Литва, например.

– В Литву очень сложно перейти. Есть сложности с гражданством. Я узнавала :)

. Мысль появилась в июле-августе. Поискала варианты, но не более того. А Даша поступила правильно. Если бы не ушла, закончила бы тоже.

– Позвонили бы Махлаеву. Может быть, он замолвил бы за вас словечко в Украине.

– У нас не такие отношения, чтобы звонить и проситься. Да и у Даши лучше результаты, чем у меня. Ее там ждали.

– Когда участвовали в сентябрьском чемпионате республики по летнему биатлону, знали, что закончите?

– В принципе, да. Как уже говорила, тренировалась только в мае и июне. А в июле и августе подготовки не было никакой. Работала дома, помогала маме на огороде. Копала картошку и все такое. Старалась нагружать себя силовой работой. Бегала кроссы. Но кататься не было возможности – в нашем городском поселке просто негде.

Тем не менее, перед самым чемпионатом удалось найти финансирование – помогла Минская область. С 10 по 26 сентября мне сделали полноценный сбор в Раубичах: роллеры, стрельбище. Понятно, что после паузы я супер-пупер результатов с такой подготовкой не показала, но была лучше, чем русская девочка, которую взяли в первую команду (речь об Инне Костюченко. Ануфриева финишировала выше в двух гонках из трех – преследовании и масс-старте – Tribuna.com). Раз она в национальной команде – пускай обыгрывает.

– У вас в Раубичах был относительно неплохой результат – два третьих места. Может, поторопились с решением?

– У меня промелькнула мысль, что, может, и не стоит заканчивать. Да и ребята просили хорошенько подумать. Динара [Алимбекова], например, говорила: «Не бросай. Может, что-то поменяется». Но я уверена, что ничего не поменяется и в конце сезона меня кинут. Пробежала бы пару стартов в сезоне, а остальное время сидела бы на попе ровно. И что потом!?

– Почему считаете, что вас бы кинули?

– Если бы меня рассматривали кандидатом в первую команду, тогда другое дело. В мае, на старте подготовки, такой разговор был. Правда, с условием: я буду нужна, только если Дарья Юркевич не возобновит карьеру. Если возобновит, то я не нужна. Я посчитала, что неправильно постоянно жить в надежде.

– Раньше вроде были команда А, где выступали лидеры, и команда Б, где выступали вторые номера.

– Нет такого сейчас. Все завязывают. Команда Б – это, считай, юниоры и девушки.

– А в юниорскую команду уже не проходите?

– Да. Прошлый сезон был для меня дебютным по женщинам. Уже как бы взрослая :). Да и от тренировок с юниорками для меня нет перспективы. Мне нужно, чтобы я смотрела на кого-то, росла, мотивировалась и тянулась. А так я бы тянула юниорок. Для меня это не вариант. В юниорской команде не было перспектив.

– У Юрия Лядова была схожая с вами история: после выхода из юниорского возраста его не хотел никто никуда брать. Но он не завязал, а какое-то время тренировался самостоятельно и вернулся в команду.

– Возможно, ему помогали какие-то организации, которые обеспечивали условиями для тренировок. А я не в состоянии сама платить за сборы. За 10 лет тренировок не было ни одной зарплаты – только небольшие суточные и полторы тысячи рублей за «бронзу» в эстафете на молодежном чемпионате мира по летнему биатлону.  

Обычные люди работают за деньги, а я работала за то, чтобы дали возможность тренироваться, чтобы меня кормили, и дали место поспать. Я не могла платить сама за гостинцу, за питание, за стрельбище.

– Можно было кататься в Минске по лыжероллерной трассе и ходить в тренажерный зал возле дома.

– Если честно, не продумала этот вариант. Но ведь это все равно стоит денег. Да и своих роллеров у меня нет. Я за 10 лет нажила только лыжные ботинки, палки и лыжи. Зимой бы могла сама тренироваться.

– Ваш лучший результат в личной гонке за пять лет карьеры – 10-е место на летнем молодежном чемпионате мира, в юниорском Кубке IBU – 12-е место, во взрослом – 32-е. В Беларуси были юниорки с куда более впечатляющими результатами.

– Согласна. Но возьмем ту же Аню Сола, которая в национальной команде. Прошлый сезон мы катались вместе в Кубке IBU и показывали одинаковые результаты. Где-то я была выше, где-то она. Да, Аня чуть лучше бежит ногами, но и стрелять тоже нужно (Ануфриева с 13 очками стала 127-й в общем зачете Кубка IBU, Сола ни разу не попала в очки – Tribuna.com). Она почему-то в национальной команде, а меня даже на просмотровый сбор не взяли. И я не могу ответить на вопрос почему так. Считаю, это несправедливо. Да, Аня не первый год во взрослом биатлоне, не первый год в национальной команде, но…

Ну, конечно, хорошо, когда рядом есть твой тренер, который по совместительству является еще и тренером сборной и оказывает влияние на принятие решений. Может за тебя замолвить слово и его могут послушать.

Да, я не показывала хорошие результаты. А вдруг бы показала :)?

– Мы разговариваем с вами в обеденный перерыв. Где работаете сейчас?

– Не могу сказать.

– Связаны со спортом?

– Нет.

– Ваша история – про трудности перехода из юношеского биатлона во взрослый, и это не единичный случай. Почему такое происходит?

– Во-первых, конкуренция. Во взрослых соревнованиях она куда выше. И бывает, что спортсмен морально и психологически не готов к уровню сопротивления. А первые старты это всегда волнительно. Ты же не знаешь, что тебя ждет. Я помню свой дебют на Кубке IBU. Гонялись в Шушене при сильнейшем тумане – настреляла прилично :)

(8 промахов и 79-е место в спринте – прим.). Чтобы прогрессировать, нужно больше стартов.

Во-вторых, тренерское доверие. Когда есть личный тренер, который верит в тебя, который может поговорить о гонке, это больше помогает и мотивирует, чем когда ты один. Психологически легче. Василий Вячеславович [Большаков] мог со мной поговорить и поддержать. Но куда лучше тот человек, который знает тебя с детства, который растил и учил биатлону.

– После ухода Дарьи Домрачевой и Надежды Скардино наш биатлон столкнулся с проблемой смены поколений. Оказалось – никого нет на подходе. Почему так произошло?

– Так а зачем растить своих, если можно взять чужих из России? Я понимаю девочек: они приезжают к нам в страну и сразу выступают за национальную команду. В России не могут пробиться, а тут попадают на зарплату, на сборы и все остальное. А что делать нашим юниоркам? Некоторые из них не знают, как доехать до Раубичей – нет денег. В итоге девчонки не находят выход, завязывают со спортом и идут работать. Когда я начинала заниматься биатлоном, нас собиралось по 25 человек на соревнованиях. Конкуренция была серьезная. Сейчас «в живых» осталось четыре девочки 1996 года и одна 1997-го.

Вот приехали россиянки на просмотр в национальную команду. Почему и белорусок не просмотреть? Почему всех не отправить на республику и по итогам соревнований определить, кто сильнее? Но почему-то бежала только Инна Костюченко. Почему сестры Кручинкины не бежали? Пускай тренируются и проходят отбор. А то получается, что россиянки приезжают на все готовое, а наши должны пробиваться через слезы и все-такое.

– Как в команде относятся к россиянкам? Нет зависти, злобы, обид?

– Как спортсменка я понимаю девочек. Они едут в национальную команду, на условия. Для них это хорошо. Как гражданке Беларуси мне обидно за наших.

– У федерации вообще есть какая-то система по работе с молодежью?

– Сейчас все силы направлены на работу с экспериментальной группой. Из ребят растят будущих чемпионов.

– Что за экспериментальная группа?

– Там собраны дети с лучшими показателями максимального потребления кислорода. Их считают перспективнее тех, у которых МПК пониже. Но не факт, что они с таким МПК будут выигрывать у обычных ребят. И не все дорастут до чемпионов. Но им создают хорошие условия. У ребят сборы, экипировка, лыжи и финансирование. Это как национальная команда, только намного младше. Сейчас там собраны ребята по 16-18 лет – еще совсем юные. Может, это и хорошо, что растят такую молодежь.

– Что ожидает наш биатлон после ухода Домрачевой и Скардино?

– Мы все понимаем, что девчонкам в сезоне будет непросто. Дарья показывала отличные результаты, а теперешний состав к этому не готов. Ждать громадных успехов не нужно. Но, уверена, что девочки будут стараться выкладываться по максимуму и показывать все, что могут.

– Видите просвет?

– Не могу ответить на этот вопрос. Не хочу никого не обидеть. Есть сильные девочки – Ира Кривко, Динара [Алимбекова]. За ними потянутся и Даша [Юркевич] и Аня [Сола]. Нужно немножко подождать, и все будет хорошо.