«Мечта Жана – выступать за сборную Беларуси»

Парень из Могилева играет за берлинскую «Герту» и мечтает попасть в нашу сборную.

Футбол вовлечен в процесс глобализации гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Граждане различных стран в одной сборной — обычное дело.

Способы привлечения исполнителей того или иного государства в национальную команду разнятся: некоторые федерации приглашают талантливых футболистов в команды «А» путем натурализации, другие отыскивают эмигрантов, имеющих необходимое происхождение. Мировых доказательств применения такой футбольной политики уйма, пишет «Трибуна».

Не обошла она стороной и Беларусь. К первому примеру можно отнести бразильского белоруса Ренана Брессана, ко второму — интерес сборной Перу к белорусу с южноамериканскими корнями Алексею Риосу. В обоих случаях наша национальная сборная выиграла: Ренан и Алексей здорово зарекомендовали себя в обойме «белакрылых».

Сегодня же журнал «Большой футбол» и автор Валерий Причинец обращают внимание на другого перспективного соотечественника, который показывает успехи в немецком футболе и мечтает играть за сборную нашей республики.

Уроженцу Могилева Жану-Рафаэлю Щербаковскому 17 лет. Белорус с немецким паспортом защищает цвета берлинской «Герты» (U-19).

В разном возрасте им интересовались сборные Израиля и Германии, но обеим он отказал в надежде, что на него обратят внимание в Беларуси.

***

Это первое интервью Жана нашим СМИ. В начале разговора парень предупредил, что общаться будет вместе с отцом на случай, если вдруг не вспомнит какие-либо русские слова. Однако помощь папы в качестве переводчика не понадобилась: парень отлично и без акцента говорит по-русски, хотя родной Могилев покинул в возрасте 11 месяцев. Зато отец охотно рассказал о периоде жизни, когда Жан был совсем маленьким.

Отец Жана Геннадий Щербаковский
Фото из личного архива

В Германию семья Щербаковских перебралась транзитом через Израиль. Интересно, что в переезде им помогала известная теннисистка Анна Смашнова. Первая ракетка Израиля и 15-я в рейтинге WTA (2003 год) пригласила Щербаковских к себе. Семья прожила в Израиле чуть меньше года и по трэвел-документам этой страны переехала в Германию.

– Решили отправиться в Германию, потому что родились в Европе. Да и хотелось жить поближе к Беларуси, – вспоминает отец Жана. – Уезжали из Беларуси без мысли ассимилироваться, стать немцами, израильтянами или еще кем-то. Если родился белорусом, значит, ты до конца дней белорус. Покидали республику по семейным обстоятельствам. Как говорится, голые и веселые. Первоначально даже пособия детского не имели, – вспоминает Геннадий Щербаковский.

После отъезда Жан ни разу не посещал Беларусь, но дал себе зарок, что обязательно побывает на родине. Обещание выполнил – минувшей зимой под Новый год навестил Могилев. Эмоции переполняли, но, говорит, волнения не испытывал.

– Вовсе не волновался. Просто очень интересно было посмотреть, что и как устроено в Беларуси. Даже лица у людей другие. Я ведь впервые за 16 лет приехал в Могилев, — говорит Жан. — По прибытии сразу поехали туда, где прежде находилась наша квартира. Показали больницу, где я родился. Даже дрожь по телу пробежала, когда туда попал.

В Могилеве Жан провел неделю. За это короткое время успел завести друзей, с которыми до сих пор поддерживает связь.

— Могилев произвел на меня хорошее впечатление, хотя сравнивать с Берлином его, конечно, сложно. Жители Германии ведут себя иначе, чем белорусы. В Беларуси люди добрее, как мне показалось. Ко мне очень и очень хорошо относились. Завел много друзей и до сих пор поддерживаю с ними отношения, хотя был в городе только неделю. К тому же, мне интересно было поговорить по-русски, — вспоминает поездку Жан.

Кроме русского Жан свободно владеет еще тремя языками: в арсенале парня немецкий, английский и французский. Думает же белорусский немец сразу на нескольких языках.

— Когда нахожусь в Германии, то думаю по-немецки. Но если хочу выругаться, делаю это по-русски, чтобы не поняли другие. А в Беларуси и в общении с родителями на русском иногда «включаю» немецкий, если что-то хочу сказать, чтобы не поняли, — смеется Жан. — В общем, по-разному думаю: иногда по-немецки, иногда по-русски. Нет такого в голове, чтобы только на одном языке.

Жану не чужда и «мова». Разговаривать на ней парню сложно, но многие слова понимает. Говорит, что язык похож на польский, которым владеет отец.

Футболом Жан начал заниматься в четыре года. Первой футбольной школой для парня был «Штерн 1900». В возрасте 11 лет Щербаковского-младшего продали в «Герту».

— Решение заниматься футболом было исключительно мое, потому что с самых ранних лет любил возиться с мячом, — говорит Жан. — Школа «Штерна» находилась в полукилометре от дома. Родителям было удобно следить за мной. С самого начала играл со старшими по возрасту, потому что не было группы с ровесниками. Мне было четыре года, а бегать приходилось против пяти-шестилетних ребят.

Интересно, что «благодаря» травме у Жана теперь две рабочие ноги, что немаловажно в современном футболе.

— В восемь или девять лет, начала болеть правая нога. Боялся признаваться, потому что думал, что из-за этого выгонят из академии, — вспоминает Жан. — В итоге почти полгода не говорил, что испытываю проблемы со здоровьем. Только папе пожаловался, на что он мне посоветовал больше левой играть, — улыбается парень. — Оказалось потом, что у меня небольшое растяжение.

Сделал паузу и за это время натренировал левую ногу. Во время матчей даже не думаю, что надо перестраиваться под ударную ногу. Если мяч попадает на левую — бью левой, на правую — правой. Я и угловые подаю обеими ногами.

У парня, как и у Лионеля Месси, в раннем детстве были небольшие трудности с ростом, но теперь Жан вымахал до 172 см.

— Не сказал бы, что именно с ростом были проблемы. Просто в моей команде много турок играло, а они раньше развиваются, чем европейцы. Из-за этого на их фоне я выглядел довольно маленьким. У «Герты» еще футбольная философия такой была — делали ставку на высоких. После того, как пришел тренер Паль Дардаи, все поменялось. Он сам не очень высокий и сказал, что маленькие должны играть, — говорит Жан.

— Осталось только вес набрать, — добавляет отец парня. — Я ведь в гимнастику отдавал Жана, чтобы его растягивали. Он там и сальто научился крутить. Сейчас с гимнастикой решили завязать: даже в контракте прописано, что в гольф нельзя играть, на мотоциклах ездить. Так страхуются от травм.

В «Герте» действительно все строго в плане профессионализма. Когда договаривались с Жаном об интервью, то он должен был уведомить об этом менеджера. И лишь после консультаций с ним парень согласился поговорить с «Большим футболом».

Жан и Кевин-Принс Боатенг

— У меня ведь контракт есть, где все четко прописано. Приходиться советоваться, чтобы не попасть в желтую прессу. Менеджер вообще все контролирует: следит за тренировками, смотрит за игрой, помогает решать частные вопросы. Например, чтобы в школе проблем не возникло, если вдруг уезжаем на какой-либо турнир. Если потребуется помощь, могу позвонить ему в любое время.

Вместе с «Гертой» Жан объездил множество стран: Аргентина, Италия, США, Босния и Герцеговина, Венгрия, Россия, Чехия, Польша, Словения, Франция, Турция… Кстати, Бундеслигу (U-19), выиграла «Герта» и получила возможность сыграть в юношеской Лиге чемпионов, поэтому список еще будет пополняться новыми странами.

— Не знаю, будет ли Жан выходить на матчи Лиги чемпионов, потому что там в основном используют ребят постарше, — говорит Геннадий Щербаковский. — Плюс у европейцев немного позже происходит переходный возраст. Условно говоря, те же турки уже в 14 лет с бородами бегают. Но агент знает, что до 18 лет разница чувствуется, а уже потом это все выравнивается, поэтому не переживаем на этот счет.

На разных турнирах на перспективного белоруса обращали внимание «Тоттенхэм» и «Монако».

— На одном из турниров в 2015 году, если память не изменяет, играли против «Тоттенхэма». Для меня этот турнир вышел очень хорошим: забил четыре гола, один из которых с середины поля. Обводил по два-три защитника. Тренеру «шпор» приглянулась моя игра, после матча он подошел ко мне побеседовать. Времени тогда не было для конкретного разговора, поэтому дальше дело не продвинулось, — вспоминает Жан.

Клубные дела на данный момент не в приоритете для Щербаковских. Школа берлинской «Герты», цвета которой защищает Жан, является одной из лучших в Германии.

Белорусов больше интересует вопрос сборной, играть за которую Жан готов хоть завтра.

— Дело в том, что флаг белорусский у нас до сих пор дома в Берлине висит. Мечта Жана – выступать за сборную Беларуси, — говорит отец парня. — В голове даже мыслей не было, что Жан способен представлять какую-то другую страну. Если ты белорус, то чего за Германию должен выступать? Вообще, из «Герты» (U-19) человек шесть играет в разных сборных: и за Швейцарию, и за Турцию, и за Алжир…

В конце разговора Жан поделился планами на будущее, а также рассказал о футбольных ориентирах.

— Кумира у меня нет. Хочется свою фамилию прославить. А из футболистов, конечно, нравится игра Месси. Когда был помладше, то у меня и волосы были длинными, как у него. Даже в команде меня называли Месси, — улыбается Жан.

И добавляет, что хотел бы в будущем играть во взрослой Бундеслиге и получить приглашение в состав «белакрылых».