Как Лукашенко стал лучшим социологом Лукашенко

Диктатор создал себе параллельное существование и полностью туда эмигрировал.

Фотография, иллюстрирующий этот текст, многим покажется странным и не в тему заголовка. Это стена мехдвора в моих Налибоках. Именно в этом месте, более 20 лет назад, я впервые увидел первого президента Беларуси. И хотя мехдвор с тех пор почти не изменился, произошли важные изменения с самим Лукашенко.

Лукашенко перестал быть президентом, хотя и управляет дальше, и я не припомню, когда Лукашенко последний раз так открыто общался с народом, как тогда, во второй половине 90-х.

Кажется, это была жатва. Лукашенко на бело-красно-белом вертолете (как говорили, подаренном Ельциным) кружил над страной с таким энтузиазмом, как белка прыгает по дереву. Он не просто устраивал головомойки руководителям колхозов, он выходил к людям и активно с ними разговаривал. "Затролить" его не удавалось. Бабушка жалуется на маленькую пенсию, и он умеет так ей объяснить причины, что она соглашается и начинает гладить его руку.

Директор ДК плачет, что нет магнитофона, он обещает и высылает его через пару недель (правда, на счет сельсовета). И так по всей стране. Я смотрел тогда новости БТ почти ежедневно. Лукашенко мгновенно находил общий язык с людьми, охотно говорил, казалось, даже кайфовал от этого. То рюмку опрокинет с дедом в чернобыльской зоне, то будет эмоционально что-то объяснять крикливой бабуле. Но нет того, что раньше было.

Удивительно, правда? Цифры ЦИК во время выборов росли как бешеные, а встреч Лукашенко с простым народом становилась все меньше и меньше. Сегодня представить, что Лукашенко разговаривает с толпой любопытных в Кличеве, Скиделе или Ошмянах не меншее чудо, как поверить в «попиццот».

Достаточно посмотреть фоторепортажи на его официальном сайте за годы правления. Перекричать он способен теперь только своих чиновников, угрожая открутить им головы. Место народа занял Путин в «козле», Депардье и Сигал в Острошицком городке. А бокал вина Лукашенко может выпить разве только на официальном приеме в Китае или после футбольного матча в Москве. Но не с дедом на Гомельщине.

Во второй половине 90-х Лукашенко легко было объяснить народу, кто виноват в его нищете: Кебич, националисты, Шушкевич в Вискулях и Америка. Сегодня, после 24 лет, найти крайних в разы тяжелее. Еще пару лет назад впечатление естественности пытались создать массовкой на фабриках. Но кислые выражения лиц рабочих свидетельствовали об атмосфере лучше, чем тысяча слов. Он перестал разговаривать с «простым народом», как в 90-е. Лукашенко просто нечего ответить на стихийные вопросы. Ему не надо никакой социологии. Он прекрасно понимает, какой у него реальный рейтинг среди белорусов.

Поэтому он создал себе параллельное существование и полностью туда эмигрировал. И ему там хорошо. Он хорошо чувствует себя в коконе, созданном из ближайшего окружения, чиновников, спецслужб и селебрити. С ними он шутит, копает картошку, собирает тыквы и учить жать их серпом. А потому надеяться, что он уйдет на заслуженный отдых добровольно - не стоит. Ведь невозможно представить, что такой человек сам откажется от власти и охраны, если, даже имея полный контроль над армией и милицией, госаппаратом и СМИ, он боится открыто говорить с людьми, которые якобы 24 года не позволяют ему уйти отдыхать. А с возрастом, как известно, старые фобии только углубляются.

Дмитрий Гурневич, «Радыё Свабода»