Судьба и вехи

Как человек победил систему.

13 ноября 2018 года исполняется 75 лет признанному лидеру крымскотатарского народа, одному из моральных авторитетов современной независимой Украины Мустафе Джемилеву. Крым.Реалии продолжает цикл публикаций о выдающемся соотечественнике.

Детство и юность Мустафы

Ему было полгода, когда вместе с семьей и его народом малыша Мустафу изгнали из Крыма. Он не запомнил тот страшный день 18 мая 1944 года и первые годы жизни в Узбекистане. Но рассказы об этом и о прекрасной, далекой родине были той духовной атмосферой, в которой мальчик рос и взрослел.

У крымских татар в местах депортации было принято ходить друг к другу в гости по вечерам. Во времена этих вечерних визитов гостей почти всегда были довольно откровенные разговоры, в том числе и на политические темы. Дом родителей Мустафы Абдулджемиля и Махфуре также всегда был открыт для гостей. Правда, мера смелости и откровенности разговоров зависела от личности гостя. Если отец вел разговоры только на бытовые темы и всячески избегал политических вопросов – было понятно: он этому гостю не очень-то доверяет.

Родители Мустафы Джемилева

Так в кругу большой крымскотатарской семьи – без влияния фальши и лжи официальной советской пропаганды – формировалось мировоззрение детей. Хотя у Абдулджемиля не было даже среднего образования, но он очень много читал, а вот Махфуре практически наизусть знала Коран. Когда наступило время вступать в комсомол, отец сказал Мустафе: «Мы не можем заставлять или приказывать, но если тебе удастся не вступить в комсомол – мы будем очень рады».

Большое влияние на мировоззрение Мустафы оказывал и брат Анафи, который был старше его на два года. Анафи много читал и учил Мустафу выбирать зерна правильной информации из огромного массива официальной печатной продукции. Когда у детей накапливались небольшие деньги, они покупали довольно серьезные для их возраста книжки.

Мустафа Джемилев (второй слева в нижнем ряду) – ученик 8 класса Мирзачульской средней школы
Архив Мустафы Джемилева

Несколько повзрослев, Мустафа стал посещать Ташкентскую публичную библиотеку. В ее фондах он обнаружил подшивки легендарной крымскотатарской дореволюционной газеты «Терджиман», которую издавал выдающийся просветитель тюркского мира Исмаил Гаспринский, имя и деятельность которого в то время уже были запрещены в СССР. Когда Мустафа рассказал об этом отцу, у того от волнения даже слезы появились на глазах. Отец рассказывал, какой это был великий и святой человек, как они в свое время хранили номера этой газеты рядом с Кораном.

Поскольку «Терджиман» с 1883-го по 1905 год издавался параллельно и на русском языке, то Мустафа быстро перечитал все выпуски. Дальше было сложнее, поскольку позже, вплоть до смерти Исмаила Гаспринского в 1914 году и далее под редакцией его сына Рефата и Асан Сабри Айвазова, до прихода большевиков, газета выходила только на крымскотатарском языке арабским шрифтом. С помощью отца Мустафа стал интенсивно учиться читать и писать арабской графикой. Учился он этому еще и для того, чтобы прочитать не только остальные номера «Терджимана», но и другие крымскотатарские издания с арабской графикой – «Янъы Чолпан», «Илери», «Окъув ишлери».

Как рассказывает сам Мустафа Джемилев, «изучать крымскотатарский язык по учебникам было невозможно – их в Узбекистане не было, – но родители разговаривали дома только на крымскотатарском языке». В условиях культурного геноцида, который власти планомерно осуществляли в отношении крымскотатарского языка и культуры репрессированного народа, это был единственный способ выучить родной язык.

Мустафа Джемилев. Июнь 1959 года
Архив Мустафы Джемилева

Ему не было еще и двадцати, когда смысл и главная цель жизни были для него определены: отныне все его помыслы были связаны с мечтой о возвращении в Крым его народа…

Еще в конце 1950-х, когда Мустафа учился в десятом классе, ему в руки попало письмо, начинавшееся словами: «Дорогой Никита Сергеевич…». Это было обращение к первому лицу государства от группы крымских татар, в котором говорилось о необходимости возвращения народа в Крым. Хотя тональность петиции была Мустафе не по духу, но то, что в нем говорилось, Мустафу вдохновило, он даже написал маленькое стихотворение на эту тему. Юноша упорно расспрашивал старшую сестру Васфие, которая давала ему почитать ту петицию, как бы познакомиться с теми, от кого эти петиции исходят, но она категорически отказалась сообщить, у кого взяла экземпляр петиции, так как ей это дали «под большим секретом».

По окончании школы в узбекистанском Гулистане Мустафа работал токарем на авиационном заводе в Ташкенте.

В конце 1961 года Джемилев принимает участие в деятельности нелегальной молодежной организации «Союз крымскотатарской молодежи». Молодые крымские татары собирались, общались, читали стихи, пели песни. Мустафа успел подготовить и зачитал доклад об истории крымских татар. Продолжалось это недолго – весной 1962 года организация была разогнана властями, арестованы Марат Омеров и Сеит-Амза Умеров. По словам Джемилева, оба они занимали лидирующее положение на собраниях: «Марат Омеров – очень эрудированный человек, автор проекта устава, программы организации и текста клятвы его членов. Сеит-Амза Умеров, к тому же, был тогда единственным среди крымских татар студентом юридического факультета Среднеазиатского государственного университета, куда обычно крымских татар не брали. Не исключено, что при его приеме допустили какую-то оплошность – потеряли бдительность и не обратили внимание на его национальность. Возможно, и это обстоятельство послужило дополнительным доводом для его ареста».

Мустафа Джемилев вспоминает: «Разгром «Союза крымскотатарской молодежи» вызвал в народе неоднозначную реакцию. Было много обывателей, которые говорили: «Серсемлер, къарынлары тойду да, энди Къырымны истемеге башладылар. Бунларын себебинден халкъымызнын башына даа буюк белялар ачыладжагъындан хаберлери екъ…» (То есть: «Вот же, придурки, перестали голодать, так теперь им и Крым подавай. А то, что из-за них на голову народа может нахлынуть новая беда, они не ведают…»). Но очень скоро, всего через 3-4 года, те же люди, которые нас называли «придурками», сами стали инициативниками, то есть включились в национальное движение».

Сначала это была преимущественно петиционная деятельность. Под обращениями и петициями собирали подписи известных крымских татар, потом стали проводиться массовые собрания, собираться подписи всех желающих и отправляться большие делегации в Москву для вручения этих обращений в государственные инстанции. Поскольку это было сопряжено с немалыми материальными расходами, то одновременно с подписями собирались и деньги. Собирались деньги и на свадьбах.

В 1962 году Мустафа Джемилев поступил учиться в Ташкентский институт инженеров ирригации и мелиорации сельского хозяйства, откуда был исключен в 1965 году по предписанию КГБ СССР. Основной причиной исключения из института была распространенная среди крымскотатарской молодежи его рукопись «Краткий исторический очерк тюркской культуры в Крыму в XIII-XVIII веков», содержание которой было расценено сотрудниками КГБ как «националистическое и антисоветское». Исключению из института предшествовало обсуждение «персонального дела Мустафы Джемилева»…