Белорусские чиновники сыплются на мелочах

Их невозможно воспринимать всерьез.

Главное внешнее свойство белорусского чиновника – чрезвычайная надутость. Госслужба, госпенсия, госльготы, госвыслуга, госвзятки, госвласть, госпаек – все это наполняет ощущением крайней собственной значимости, как шарик гелием. И вот они раздуваются вопреки всем законам физики, принимают решения, демонстрируют государственное мышление, наслаждаются властью – и вдруг лопаются. И тогда сразу же, как выпадающие кишки, проявляются их главные внутренние свойства – тупость, безграмотность, непрофессионализм. А ведь всего-то и надо было – остановиться в раздувании. Но они этого не понимают. И сыплются всегда на мелочах.

Вот на днях из МВД уволили наконец начальника управления информации и общественных связей Георгия Евчара. Уволили за «креатив» - видео с подростком, просящим прощения у чугунного городового. Погнали поганой метлой, да поздно. «Административку» в отношении школьника прекратили, объявив об отсутствии состава правонарушения. Но видео-то до сих пор болтается на сайте министерства! А скульптура, о которой уже начали забывать, стала мемом и снова вызывает у минчан безудержный смех и нестерпимое желание что-нибудь с истуканом сделать – хоть по носу щелкнуть, хоть платочек ему завязать. В социальных сетях прогрохотал веселый флэшмоб извиняющихся перед разнообразными истуканами, и дня не проходит, чтобы кто-нибудь об этом публично не вспомнил.

Лично я, встречая милицейские патрули, теперь представляю себе исключительно их погоню за злостным правонарушителем, отвесившим оплеуху чугунному (да пусть даже бронзовому) истукану. Благодаря их видеотриллеру очень живо рисуется в воображении картина погони на патрульной машине с мигалками и сиренами за тощим мальцом. И никакими общественно полезными действиями они не заставят теперь воспринимать их иначе, чем комическими персонажами вроде инспектора Клузо из «Розовой пантеры».

А ведь, как ни крути, наверняка и им есть чем гордиться. Бывает ведь, что действительно раскрывают преступления, защищают людей, спасают жертв нападений, находят пропавших детей. Казалось бы, ну и делайте свое кино. Включайте свои нехитрые спецэффекты вроде тревожной музыки и панорамы суровых милицейских лиц – никто не будет смеяться. Покажите счастливое воссоединение семьи и слезы счастья матери, чей ребенок благодаря вам нашелся, – и получите ответное «а все-таки они молодцы». Белорусы добры и незлопамятны: за спасенного соседского мальчика вам простят отбитые в автозаке почки. Или, наоборот, посмейтесь над собой вместе с народом. Объявите городового отцом мальчика с лебедем из сквера возле Купаловского театра (можно сказать, что от брака с бабой с семечками на Комаровке, но это уже было бы некоторым архитектурным излишеством), за которым вот-вот приедет повозка с площади Свободы. Придумайте легенду, будто если погладить собачку городового, любовь, счастье о отсутствие штрафов в ГАИ обеспечены. Устройте фотосессию для молодоженов с милиционерами и городовым. Сочините, в конце концов, легенду о городовом как символе гендерной справедливости: мол, даму с собачкой на каждом углу в любом городе мира найдешь, а как же симпатичный джентльмен с собачкой? Только возле МВД он и нашел себе уютное местечко.

Но – нет. Ведь тогда придется сдуваться, переводить в положение «вкл.» тумблер самоировнии, терять обманное ощущение важности и вседозволенности. А ну как народ не поймет? А народ-то уже давно все понял.

Они всегда прокалываются на ерунде. Невозможно всерьез воспринимать милицию, тратящую ресурсы на погоню за школьником, хлопнувшим истукана по затылку. Невозможно всерьез воспринимать КГБ – даже в качестве угрозы – после легенды о дохлой крысе в водопроводе от дяди Степы Сухоренко (а плюшевые мишки, сброшенные с самолета несколькими годами позже, заколотили последний гвоздь в гроб спецслужбы).

Невозможно всерьез воспринимать стадо лукашенкиных теток, отирающихся в соцзащите и администрации, после их комментариев насчет того, что мужчина должен «крутиться» на нескольких работах. Вообще, если честно, их всех невозможно воспринимать всерьез. И чем больше они раздуваются от ощущения собственной значимости, чем больше времени проводят перед зеркалом с мантрами «я очень важный, я заставлю всех меня уважать», тем смешнее выглядят в действительности. Потому что сыплются на мелочах вроде городового, крыс или мишек. И восстановлению не подлежат.

Ирина Халип, специально для Charter97