Шулер-царь

В России все решает один человек.

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь. Правил он, понятное дело, как и положено царю – безраздельно. Но иногда по ночам становилось ему грустно. Встанет, бывало, сходит на горшок ночной и вдруг пропадает сон у него.

Сидит, думу думает. Чем бы развлечься, чем бы народ свой занять, чтоб у него поменьше мыслей крамольных возникало. Чтоб не думали о податях царских, о пенсиях нескорых, о том, что сыновья их да братья в странах чужих воюют. Да ещё отроки молодые последнее время бедокурят, на митинги всякие ходят, вражьи слова слушают, да ещё к этому, как его, Навальному прислушиваются. Тьфу, слово-то какое, аж произносить противно. Только ночью-то и можно называть эту фамилию, а днём, на публике – ни-ни. А то подданные совсем распустятся, ещё в цари его захотят. А как же я тогда?

Тут вызвал царь своего главного министра и говорит ему: «Надо народ занять, а то стали много думать ненужного».

Отвечает ему главный министр: «Царь-батюшка, да мы его и так развлекаем как можем: артисты всякие да музыканты, все уж битвы старые да парады реконструировали – денег прорва уходит. Опять же, мультипликаторам-компьютерщикам заплатили за создание оружия новейшего гиперзвукового. А пропагандисты-рупоры наши сколько стоят… Врать-то бесплатно не будут. Вон один из них подданным аглицким оказался, шутка ли – квартиру в Лондоне за 700 тысяч фунтов стерлингов себе купил».

Тут царю надоело слушать своего главного министра, прервал он его и говорит: «Это ты народу говорил: «Денег нет, но вы держитесь…» Я-то уж каждую копеечку в казне не хуже тебя знаю. Сделаешь дёшево и сердито, как говорится. Пусть за что-нибудь поголосуют, поиграют в демократию».

«Царь-батюшка», – говорит главный министр, – «не вели казнить, вели слово молвить. Они уж за что только ни голосовали – и за тебя весной, и за название оружия нашего мультяшного… будут ли голосовать-то?»

«Будут. Наши будут. Опять подумают, что что-то решают. Эх, демократия, понимаешь, как говорил мой предшественник, царствие ему небесное», - зевнул царь, перекрестив рот, - «Ну ты иди, думай, а я посплю». И уснул царь сном праведника. И снились ему стерхи, а он весь в белом впереди них летит, руками машет, и летят они высоко-высоко, к самому Солнцу…

Это только присказка, а сказка наша такова. В России закончилось голосование по архиважной теме: присвоить всем действующим аэропортам страны имена великих людей. «Борьба» шла нешуточная, федеральные ТВ каналы уделяли этому внимания и эфирного времени не меньше, чем, например, крупным спортивным соревнованиям уровня Олимпиады или чемпионата мира.

Некоторые «эксперты» сейчас пишут, что затея провалилась, что приняли в голосовании участие «всего только» пять миллионов человек. Всего только?

Я бы так не сказал. На президентских выборах 2018 года за занявшего 3-е место Жириновского проголосовало на 20% меньше, чем участвовало в голосовании «Великие имена России». А главное: шулер – всегда шулер. Даже начиная эту «аэропортовскую» кампанию, людям не объяснили правила игры. Проголосовали, потом можно и объявить, что решают в итоге не голоса людей, а президент Путин. Как сказал секретарь Общественной палаты РФ Валерий Фадеев в выпуске программы «60 минут» от 04.12.2018, «…Президент будет принимать решение о том, как будет назван какой аэропорт». А ещё нужно договориться с собственниками аэропортов – примут ли они новые «великие имена» или нет. Могут ведь и отказать. Правда, кто же Кремлю откажет, если тот захочет? Можно и собственности лишиться за строптивость.

Так что решает в России, как всегда, всё один человек – Путин. Всё остальное – игра в демократию по шулерским правилам.

Денис Мещерский, «Обозреватель»