«Коммерсант»: Про свадьбу или развод узнаем после встречи Путина и Лукашенко

В отношениях РФ и Беларуси обозначился ключевой конфликтный сюжет.

Основной спор ведется об интеграции двух стран, связанных все еще недовыполненным договором о союзном государстве. Москва обусловила дальнейшее движение по нерешенным экономическим вопросам ускорением и углублением сближения. В Минске говорят о принуждении к вхождению в состав России. Эта тема наверняка станет ключевой на запланированных на 25 декабря переговорах президентов РФ и Беларуси. Если они состоятся, пишет газета «Коммерсант».

За спорами Москвы и Минска по поводу цены на поставляемый в Беларусь российский газ и вокруг поставок российской нефти в условиях налогового маневра стоит серьезный политический конфликт. Окончательно это стало ясно 14 декабря, когда Александр Лукашенко встретился в Минске с журналистами из России, в числе которых был и корреспондент “Ъ”. В ходе общения, которое продлилось почти четыре часа, Лукашенко и раскрыл причину, по которой стороны уже довольно долго не могут уладить нефтегазовые проблемы.

Уже в своей вступительной речи белорусский правитель сообщил, что накопившиеся между Минском и Москвой проблемы скоро будут обсуждаться на высшем уровне — им и президентом РФ Владимиром Путиным.

«Мы давно планировали эту встречу. Откровенно говоря, готовились подвести итоги белорусско-российского взаимодействия. Но, увы, вопросы пока, к сожалению, остаются. И в ближайшее время мы вместе с моим российским коллегой постараемся их разрешить. Так что информационные поводы еще вам будут обеспечены»,— пообещал Лукашенко.

Позже ему доложили, что российская сторона предложила провести встречу президентов в Москве 25 декабря. Но обещанные Лукашенко информационные поводы начали появляться гораздо раньше — белорусский правитель лично создавал их прямо на глазах.

Упомянув возмущающий Минск налоговый маневр в нефтяной отрасли, Лукашенко заявил, что в последнее время часто возникает тема «более глубокой интеграции». И пояснил, что он по этому поводу думает: «Я умею читать между строк. Я понимаю все намеки. Нужно просто сказать: получите нефть, но давайте разрушайте страну и вступайте в состав России. Я всегда задаю вопрос: такие вещи — они во имя чего делаются? Россия готова принять Беларусь областями или целиком в состав России? Вы подумайте о последствиях. Вы готовы к этому? И как на это посмотрят в нашей стране, да и у вас, да и международная общественность? Не мытьем, так катаньем инкорпорация страны в состав другой страны».

От кого исходили намеки, Лукашенко не уточнил. Но о другом уровне интеграции с Беларусью в России в последнее время говорили не раз и на самом верху. Так, 6 декабря в Санкт-Петербурге об этом сказал Владимир Путин. В тот день на заседании Высшего Евразийского экономического совета между ним и Лукашенко случился громкий спор о цене на российский газ и тарифе на его транспортировку в Беларусь.

Среди прочего белорусский правитель тогда возмутился, что тариф на поставку газа из Ямало-Ненецкого округа составляет почти $3 за тысячу кубометров на 100 км, а внутрироссийский тариф — всего лишь около $1. И Путин, признав, что нужно двигаться к идентификации тарифов, тогда заметил: «Для этого нужно время и другой уровень интеграции между нашими странами».

Эстафету у Путина принял премьер Дмитрий Медведев. На заседании Совета министров союзного государства России и Беларуси, которое состоялось в Бресте 13 декабря, он заявил, что Россия готова к дальнейшей интеграции. И обозначил два сценария. Один из них премьер назвал консервативным: «При сохранении контуров того союзного государства, которое было создано, без повышения уровня интеграции до тех пределов, подчеркиваю, которые установлены в договоре от 8 декабря 1999 года, без формирования всех институтов, которые заложены в этот договор».

Второй же вариант Медведев назвал продвинутым. Он, по словам премьера РФ, основан на повышении уровня интеграции до пределов, которые установлены в договоре. «С одновременным повышением взаимозависимости экономик и возможностью оказания помощи и поддержки в ходе союзного строительства, решения самых разных вопросов, которые относятся к интеграции»,— отметил глава российского правительства. И заключил: «Россия готова и дальше продвигаться по пути строительства союзного государства, включая создание единого эмиссионного центра, единой таможенной службы, суда, счетной палаты». И именно в этом случае, пояснил Дмитрий Медведев, нужно проводить единую налоговую политику, политику в области ценообразования, тарифообразования. Какой вариант выбрать, заключил премьер, надо обсуждать. В том числе на уровне президентов.

Между российскими президентом и премьером был еще один российский чиновник — курирующий топливно-энергетический комплекс вице-премьер Дмитрий Козак. 11 декабря агентство «Интерфакс» сообщило об ультиматуме, который он якобы предъявил коллеге из Беларуси — вице-премьеру Игорю Ляшенко. Сообщалось, что господин Козак наотрез отказался обсуждать с ним скидку на газ и компенсацию Минску потерь от налогового маневра «до принятия принципиальных решений о движении в направлении дальнейшей интеграции России и Беларуси в рамках союзного государства».

Во время встречи Лукашенко с российской прессой “Ъ” попросил его прокомментировать заявления Путина и Медведева и рассказать о своем видении интеграции двух стран. Эта просьба спровоцировала новые откровения. Лукашенко напомнил, что это он был инициатором союзного договора, а уже после его подписания выходил и с другими предложениями, одним из которых было принятие конституционного акта союзного государства. Но акт так и не приняли. «Почему не прошло мое предложение по конституционному акту?» — спросил белорусский правитель. И сам же ответил: «Вы на это не пошли».

На этом вопросы у него не закончились. «Что случилось сейчас, что вы сейчас схватились за договор? Так озаботились? Вообще его не воспринимали и вдруг озаботились будущим и за него взялись? — сыпал вопросами Лукашенко.— К чему весь этот шум? Почему вдруг? Какие цели и что Россия в данном случае хотела бы от нас? Я же массу предложений вносил, они не восприняли, а сейчас вот этот договор! А что будем делать? Очень путано об этом сказал премьер России».

Уклончиво отвечая на свои вопросы, Лукашенко косвенно подтвердил информацию об «ультиматуме Козака». «Я догадываюсь. Я немного больше знаю. Не хочу, чтобы Ляшенко вслух процитировал слова Козака, он (Дмитрий Козак.— “Ъ”) же не просто от себя поговорил»,— сказал Лукашенко.

Он посоветовал запомнить, что суверенитет для Беларуси — это святое. И отрезал: «Если нас хотят, как предлагал Жириновский, поделить на области и впихнуть в Россию — этого не будет никогда. И если такими категориями руководство России мыслит — это во вред России самой». Несколько смягчившись, он отметил, что самый главный вопрос, который надо решить с Россией,— экономический: «Чтобы не было, что Лукашенко сдал Беларусь за бочку нефти».

Москва оперативно ответила на заявления белорусского президента. Уже через несколько часов первый вице-премьер, глава Минфина Антон Силуанов сообщил, что Минску не следует рассчитывать на компенсацию потерь от налогового маневра (в Беларуси считают, что в 2019 году потеряют в связи с этим около $300 млн, а в ближайшие годы — миллиарды).

«Россия не давала Беларуси какие-либо обещания по выплате компенсаций за изменения налогового законодательства в России»,— заявил господин Силуанов. Все дальнейшие переговоры на эту тему он тоже увязал с «приданием нового импульса» договоренностям об интеграции двух стран.

Собеседник “Ъ” из числа российских чиновников, близких к переговорам с Беларусью, сообщил, что российская сторона поставила вопрос ребром: сначала интеграция — потом экономика. Он подтвердил, что Дмитрий Козак действительно довел эту позицию до своего коллеги Игоря Ляшенко: «Если мальчик хочет жениться на девочке, он сначала должен жениться и документы подписать. А потом уже жить по новому бюджету».

Будет ли свадьба или, наоборот, развод, станет ясно после московской встречи Владимира Путина и Александра Лукашенко.