Владимир Щербань: Хочешь – бери и делай!
«Герой нашего времени» в постановке белорусского режиссера вошел в список лучших британских спектаклей 2018 года.
В театре Arcolo прошли четырехнедельные показы спектакля «Герой нашего времени» в постановке Владимира Щербаня, пишет журналист Маргарита Баскакова для сайта angliya.com. Режиссера знают как опального создателя «Свободного театра», деятельность которого на территории родной Беларуси запрещена. Щербань на эту тему говорить не любит, считает этот период важной, но уже перевернутой страницей биографии, и стремится двигаться дальше.
Его новый проект Hunch Theatre оглушительно выстрелил в лондонскую публику Лермонтовым. Сначала были показы для друзей, потом невероятно успешный эдинбургский «Фриндж», логичным продолжением стали четырехнедельные показы на английской сцене. И звездой на этой елке головокружительного успеха стало включение постановки английскими критиками в список лучших спектаклей 2018 года.
— Я наблюдаю за постановкой с одного из первых спектаклей. Ее сопровождает повсеместный восторг. Летом вы ездили в Эдинбург на фестиваль «Фриндж», как вы там себя ощутили?
— Мы остались очень довольны поездкой в Эдинбург. Это был мой третий фестиваль и, пожалуй, самый удачный. Показ ознаменовал рождение новой международной компании Hunch Theatre, которую я организовал летом вместе с творческим партнером Оливером Беннетом. И, конечно, такой старт не может не впечатлять.
Спектакль изначально создавался в моей квартире, первые показы были для друзей и знакомых, мы их играли прямо в моей комнате, затем было три превью в Сохо, потом Эдинбург, где мы сыграли девять спектаклей и получили приглашения на международные площадки. Следом только что завершившиеся показы в культовом театре «Аркола». Критики нас принимали отлично.
Ведущий театральный критик издания The Telegraph Доминик Кавендиш включил «Героя нашего времени» в свою подборку must see, а это является наивысшей профессиональной оценкой. А теперь вот мы в списке лучших лондонских спектаклей 2018 года по версии крупнейшего театрального издания Broadway World. Рад, что наш спектакль, сделанный буквально на голом энтузиазме, оказался в компании спектаклей-«монстров» с запредельными бюджетами: Hamilton, Summer and Smoke, la Traviata.
—Почему вы обратились к русской классике, да еще и сделали ее в «нерусском стиле»
— Мне интересно синтезировать. Я, когда начинал работать в Минске, был очень молодым режиссером, имею в виду свой невероятно юный для этой профессии возраст, а ставить приходилось классику. Я чувствовал, что это не мое, искал другие формы, тут как раз стали попадать в Беларусь переводы современных пьес английских авторов. Я решил вынести их на сцену, правда, меня потом отчитали за такое самоуправство, но я понял, чем хочу заниматься. Потом был Свободный театр, с которым я проработал долго и брал очень живые и интересные темы. Затем я ставил спектакли в английских театрах. Это был интересный опыт. В «Короле Лире», например, у меня была серьезная сцена, большой состав, но я все-таки предпочитаю работать с малыми формами, чтобы было максимум семь актеров. Все мои постановки пользовались успехом, и как-то подошло время вернуться к русской классике и показать ее не в старинной портретной раме, а в контексте жизни.
—А почему вы выбрали Лермонтова?
— Лермонтов меня зацепил еще со школьной скамьи. Есть бунтарский дух в его книгах – самое то для подростка. И потом, я был категорически не согласен со школьным разбором образов героев – плохой, хороший. В жизни все не так однозначно, как мы привыкли трактовать. И потом, когда мы с Оливером Беннетом открыли книгу и начали читать, увидели, что само произведение невероятно актуальное. Сегодня в период гендерной войны мысли Печорина звучат провокационно и неожиданно. Местная публика в восторге! Похоже, нам удалось открыть им нового классика русской литературы – многие британцы после спектакля стараются прочесть всего «Героя нашего времени». Зритель единодушно отмечает невероятное попадание в образ Печорина актера Оливера Беннета, и для меня это отдельный предмет гордости.
— Не страшно было делать спектакль без бюджета, без спонсорской поддержки?
—Нет! Я давно говорю, что современный театр в Англии находится в кризисе, он слишком сегментирован: тут у нас физический театр, тут французский, тут Вест-Энд. Чтобы создать по-настоящему живую и острую постановку, не нужен бюджет. Нужны мысль, драйв и желание. Так что это был мой своеобразный вызов тем, кто говорит, что им денег на постановки не дают. Хочешь – бери и делай! Мы получали невероятное удовольствие от процесса создания спектакля, и, конечно, приятно, что он так красиво взлетел.
— Я часто слышу разговоры о Станиславском, о психологчиеском театре. Все это похоже на «пыль Станиславского», а не на его идеи. Так скучно и медленно смотрятся многие постановки русских театров сегодня. На что опираетесь вы в своей работе?
— Я редко хожу на постановки русских театров, но однажды попал. Это был известный театр, с мировым именем, и мне все время хотелось выбежать на сцену и подпихнуть актеров. Так все было затянуто. Играть надо быстрее. И потом, кроме Станиславского столько форм и вариантов построения действия существует. Не стоит зацикливаться на чем-то одном.
— Своих актеров вы тоже выбегаете и подталкиваете? Почему, кстати, вы решили ставить с английским актерским составом?
— Я живу тут, мне интересно взаимопроникновение культур – не хочу забором отгораживаться. Англичане очень любят литературу, но многих русских авторов просто не знают. И я хочу открыть новые горизонты для всех. А раз публика английская, то и актеры должны говорить по-английски. И кстати, мою, как говорят, жесткую манеру работать они приняли отлично. У нас прекрасный состав подобрался. Я очень доволен.
—Какие у вас дальнейшие планы?
— Следующая постановка будет рассказывать о великом русско-советском театральном режиссере, реформаторе и основоположнике режиссерского театра Мейерхольде. Он был репрессирован, а его жена, ведущая актриса его театра Зинаида Райх, была жестока убита в собственной квартире после его ареста. Это потрясающий сюжетный пласт. Сейчас все вокруг говорят о революции, но мало кто говорит, что случается после нее. И для этого нам нужна реальная история Мейерхольда, который всю жизнь мечтал поставить Шекспира, но не случилось, но зато, по горькой иронии судьбы, сам стал персонажем жизненной трагедии достойной пера Шекспира. Я хочу показать то, что мы уже проходили – как человек, одержимый революционной идеей и с революцией внутри, видит и переживает крушение своих иллюзий. Я думаю, что это будет что-то очень нестандартное.
Новости и события в Беларуси и мире.
Пресс-центр [email protected]