Лукашенко жил за счет иллюзии

Четверть века прошло, а он ищет «точки роста» там, где никогда ничего не росло.

Наше многострадальное Отечество вступило в очень затяжной, опасный для своего здоровья и реально угрожающий его существованию кризис. И вот почему. Не успели отпраздновать (без всякой помпы, правда) столетний юбилей победоносной Социалистической революции, как пошло-поехало. Свои славные юбилеи отпраздновали чекисты, пограничники, милиционеры, летчики и пехотинцами, банкиры, пожарники, колхозники, комсомольцы с комсомолками.

К слову, в этой многочисленной и жизнерадостной организации не всегда приветствовалось гендерное равенство (слова такого не знали), но комсомольцы с комсомолками в борьбе за равноправие полов достигли больших побед. Бывали в истории моменты, когда их усилиями в борьбе за повышение деторождения достигались показатели более высокие, чем у весьма прилежных в этом деле молодых китайских товарищей.

А ближе к нынешнему новому году в расширенном формате готовится празднование столетия образования БССР. На нем все расскажут о победах советского народа, полученных под руководством партии и правительства за прожитую страной сотню лет.

Но в прошлые годы страна жила, мягко говоря, от юбилея до юбилея. Дата каждого из них специально оговаривалась, для трудящихся устанавливались специальные задачи, планы, встречные планы, которые выполнялись и перевыполнялись, о чем рассказывалось с высоких трибун. С них же озвучивались новые планы, доводились до исполнителей, и никто не скучал в годы ударной работы и в минутки яростного и хмельного пролетарского отдыха. Как писал поэт — я люблю тебя жизнь!

Разумеется, юбилей от юбилея разнятся. В 50 лет празднуют еще весело, в 60 лет с грустинкой, а в 70 лет грустно удивляются. Столько лет прожил, ничего не нажил, зачем жил.

Впрочем, в большинстве это относится к белорусским пенсионерам. А вот иные государства живут столетиями. БССР же едва дотянула до 70-летия, и тихо почила в бозе, и никто по ней ни слезинки не уронил. Потому что смерть оказалась неожиданной, внезапной, о которой говорят люди, вот человек был хороший, заслужил у бога легкую смерть. Сам не мучился и родню не напрягал.

Серьезно. Ельцин, Кравчук, Шушкевич — те хитрили. И только Кебич простодушно недоумевал — приехали договариваться о поставке российского газа, договорились, а когда поутру проснулись — лежит на столе бумага, на ней свидетельство о смерти «великого и могучего Советского Союза». Хочешь жить в тепле — подписывай! Вот и подписал. А после чего похоронки направили и всем остальным союзным республикам. И тем, кто хотел в СНГ, и тем, кто в него не хотел, и тем, кто на референдуме голосовал за сохранение Союза «в обновленном и демократическом виде, соблюдающем права человека», и тем, кто фактически давно покинул его, вознамерившись строить свое независимое государство, сознательно ориентируясь на интеграцию в Европу.

А БССР, к декабрю поменявшая название на РБ, улеглась на печке, ожидая зимнего завоза российского газа на отопления жилья и нефти, для переработки ее в нефтепродукты и традиционной их перепродажи в дальнее зарубежье. Вот вам и вся государственная философия, идеология, внешняя политика, ориентация бюрократического аппарата на социальные нужды и преобразование Родины в страну, удобную для проживания.

Так и пошло — ежегодно в предзимье наши чиновники договариваются с их чиновниками о справедливых ценах, а граждане удобно устраиваются у теплых батарей. Кто в квартире, а кто и в роскошном особняке.

Так оно и шло, и худо-бедно, колесо истории не спеша крутилось в нужном направлении, но что-то произошло огорчительное. Вероятно, так бывает, когда ВИП-пассажиров пробуют пересадить из классных вагонов в общие. Потрясение, похожее на революцию.

И не верь после этого в исторические совпадения. В Вискулях с Ельциным насчет газа договорились, и после договаривались. И при Путине договаривались, но каждый раз ход переговоров усложнялся, благодаря неуступчивости партнеров, нежеланию достижению компромисса. Впрочем, и причины этого давно определились. России хочется получать от своей союзницы большие доходы от продажи ей нефти и газа, а Беларуси это не то что невыгодно, но просто невозможно. Поскольку за 27 лет независимости Беларусь, плотно занимаясь экономикой, постоянно искала в ней обещающие успех точки роста, опираясь на которые можно было бы повысить эффективность экономики в целом, тщетно.

Достигаемый в экономике рост стоит дорого, требует увеличения инвестиций, которые в итоге оборачиваются убытками. В экономике страны, создается такое впечатление, все изменяется в лучшую сторону. Модернизируются предприятия, даже целые отрасли, осваиваются производством новые виды продукции, по-видимому, улучшается их качество. Но их конкурентоспособность на рынках, включая внутренний, не растет так, как это требуется для того, чтобы выручка позволяла компенсировать издержки производства и ресурсы, необходимые по расчету по кредитам.

А «точки роста», которые давно не растут, — три. Беларуськалий и два НПЗ — в Мозыре и Новополоцке. Правда, к ним недавно добавили льнопрядение и ткачество. Но когда еще вырастет тот лен в нужных объемах, чтобы его пустить на погашение внешних долгов.

Эксперты считают, что если Беларусь не договорится с Москвой по нефти и газу, стране придется сокращать расходы бюджета. Но, как считает сам Лукашенко, экономика с этими трудностями справится. Справится с собой и сам руководитель государства, как только пройдет его истерика по поводу традиционных предложений кремлевских людей присоединиться одним куском или по частям к РФ. Но эти разговоры он сам же и провоцирует. Тем легче ему будет справиться с испугом, услышав, что многие не ангажированные властями эксперты давно отмечают, что он стал и остается единственным гарантом белорусского суверенитета.

Не стану спорить, поскольку известно, на вкус и цвет товарищей нет. Однако, существуют объективные доказательства, которые указывают, что единственный из бывших в Беларуси высших руководителей имел самые большие из всех полномочия. Но распорядился он ими плохо.

Например, едва ли не самым успешным белорусским политиком был Кирилл Мазуров, который поднялся до статуса кандидата в члены Политбюро и первого заместителя председателя совета Министров СССР. При определенном раскладе он мог бы стать Генеральным секретарем ЦК КПСС. Но и в этом случае он не мог сделать для БССР больше, чем сделал.

Этот «непокорный белорус», как его называли в кремлевских кабинетах, пользуясь своей союзной должностью, мог выбить дополнительное финансирование для своей республики, разместить здесь «прорывные производства», пригласить для работы и наладить быт ученых, которых не хотели принимать в других республиках. Кстати, благодаря отсутствию рыночной экономики в СССР, действуя командно-административными методами, Мазуров сотворил миф о том, что БССР отдает центру вдвое больше ресурсов, чем получает от него.

Прежде Лукашенко охотно эксплуатировал, жил, можно сказать, за счет этой иллюзию, но сейчас всем стало очевидно, что его система не позволяет с выгодой для себя распорядиться экономическими ресурсами, расплатиться за них, получаемых по «ценам ниже рыночных».

Мазуров не мог «перестроить» белорусскую экономику, превратить ее в эффективную, выгодную государству, обществу, конкретному человеку. А Лукашенко — не смог. И четверть века почти прошло, а он ищет «точки роста» там, где никогда ничего не росло.

Константин Скуратович, «Белрынок»