Инженер РАН: Крымский мост уплывет в море

Сотрудник российской Академии наук перечислил ошибки при строительстве.

О сложностях и рисках строительства Крымского моста говорилось еще на этапе его проектировки. Но несмотря на это, оккупанты начали "стройку века", и спустя несколько лет победоносно кричали на эфирах телеканалов.

Хотя автомобильную часть моста ввели в эксплуатацию, геология дна, на котором он стоит, не поменялась и продолжает оказывать свое разрушающее действие. Недавно Министерство по вопросам оккупированных территорий зафиксировали смещение моста, из-за нестабильности морского дна в местах опор, что несет угрозу жизни и здоровью людей. Но в России упорно продолжают не обращать внимание на факты.

На очереди железнодорожная часть моста, проблемы с которой только начинаются. Об этих и других сложностях OBOZREVATEL поговорил со старшим научным сотрудником Института водных проблем РАН, кандидатом геолого-минералогических наук, горным инженером-гидрогеологом Юрием Медоваром.

— Юрий, как профессионал, расскажите про основные проблемы строительства Крымского моста?

— Тут есть очень интересный момент, я внимательно посмотрел структуру этого моста, и то, что проектировщики, по-французски, м*даки — это понятно, они опустили автомобильную дорогу практически до уровня воды, ее просто будет заливать волнами при шторме, это вообще караул.

Но самое главное не это, а то, что они поставили слишком много опор, на которых лежит полотно. Из-за того, что они очень часто стоят, изменился водный обмен между Азовским и Черным морями, от этого гибнут редкие краснокнижные дельфины, которые живут только в Азовском море.

— И создали экологическую проблему.

— Очень серьезную проблему. И что еще получилось, проход для суден очень низкий, его нужно было поднять, но понятно, что там все делалось для того, чтобы не пропускать украинские суда в Азовское море.

Еще один момент, что при большом течение, они примерно в два раза уменьшили широту потока, тем самым увеличив скорость течения, которая приходится как раз на основные опоры. Это значит, что будет увеличен вынос из-под опор илов, полутвердых глин и прочего, что серьезно влияет на устойчивость этих опор.

Недавно на меня вышла женщина — проектировщик этого самого моста. Рассказала, что постоянно слушают все мои замечания по поводу моста, и просит помочь решить проблему с вибрацией.

Я говорю: ребята, при любых ноу-хау, что бы вы там не придумали, там геология формировалась очень давно, не веками и тысячелетиями, а миллионами лет, и по воле случая это место, где построили никому не нужную железку, строить ничего нельзя.

Еще с института нам говорили, что в этом месте строить нельзя, потому что там находятся майкопские, неогеновые, современные четвертичные глины.

Вот знаете, что такое в геологии место "А" — это то место, где по велению господина соорудили никому не нужное сооружение. Вот я был против Олимпиады в Сочи, в субтропиках, мы, конечно, доказали, что все можем, но смыло новую набережную штормами и все. Но люди не слушают ученых, то ли дело Ротенберг (Аркадий Ротенберг, владелец компании, которая занимается строительством Крымского моста, – Ред.), который сказал, что мост 100 лет простоит без ремонта. Но он уже ремонтируется беспрерывно: то трещина, то пролет, то что-то упало, просадки, все удовольствия в одном флаконе.

В Сочи эти недоумки перекрыли реки, которые выносили все на пляж, а пляж гасит волну, и когда есть пляж, энергия волны гасится и не разрушается берег, а в связи с тем, что там вынос прекратился, набережная уплыла, и следующей, скорее всего, в море уплывет Олимпийская деревня.

Вот примерно тоже самое будет и здесь. Тем более, я говорил про ж/д мост, его еще и нет, и вряд ли запустят. Поезда тяжелые, это не легковые машины. Груженный поезд весит примерно 6 тыс. т., вот пойдут эти 6 тыс. т. на две опоры, посмотрим в какую сторону их перекосит.

— То есть они боятся его запускать?

— Так они же его и не пускают, хотели запустить вместе с автомобильным полотном, где Путин проехал на пустом КамАЗе, но это же не приемка моста. Для того, чтобы принимать мост, нужно сделать сосредоточенную нагрузку, чтобы посмотреть, как пошла осадка. А здесь вот что: с одной стороны идет осадка, с другой выпирают сваи, их выталкивает на поверхность, и получается перекос, а на ж/д такого не должно быть, должна быть идеальная поверхность.

Почему были проблемы серьезные с БАМ (Байкало-Амурская железная дорога, – Ред.)? Приезжали американские ученые и не понимали, как она строится на островной мерзлоте? Летом она подтаивает, и насыпь идет вниз вместе с рельсами, соответственно рельсы встают раком, поезда не ходят. То же самое и здесь — в глинах возможны любые катаклизмы.

— Об этих проблемах не только в Украине и России, а и во всем мире твердили еще, когда только было принято решение о строительстве, почему никто не обращал внимание?

— Когда открывали мост, мне звонили с многих каналов, приглашали на эфиры, хотели ткнуть меня носом, мол я все время говорил, что мост строить нельзя, а его построили.

Я им и сказал: "Не построили, а сваяли, вы нарушили все, что можно: законы природы, СНиП и прочее". В Украине об этом говорили, а у нас все молчат.

Даже давал интервью воронежской газете, там спросили, можно ли на вас ссылаться, говорят, что многие боятся критиковать строительство Крымского моста.

— Неужели среди проектировщиков нет специалистов, которые знали, что строить нельзя?

— Были проектировщики, которые понимали, когда в 70-е такой проект завернули. Был один только академик, не буду называть его фамилию, он директор академического института, по телевизору очень как-то мягко напомнил про полутвердые глины и просадку свай. Вот единственный, кто сказал по телевизору и то очень мягко.

— А те, которые строили сейчас?

— А им плевать, какая разница? Им деньги платят, а бабло не пахнет.

— Владимиру Путину ведь должны были объяснить, он должен был понимать…

— Нет, вот этот ничего не понимает, он давно уже с головой не дружит. Он живет в своем мире, в зазеркалье, он ничего не знает. Он и про соцсети не знает, что там девочек сажают не законно, за репосты сидят, вот Пономарев (Лев Пономарев, российский правозащитник, – Ред.) сидит 16 суток за то, что он там что-то репостил. Судов у нас абсолютно нет — это зазеркалье или Королевство кривых зеркал.

— То есть в своем мире Путин верит в то, что этот мост — это самое великое, что он создал?

— Да, как и Олимпиада, за которую мы все там "умирали", а потом у нас медали забрали из-за мельдония, и здесь тоже самое. И обратите внимание, что сейчас вообще перестали вспоминать про Олимпиаду в Сочи. А ради нее уничтожили самшитовую рощу, которая видела еще Александра Македонского, ее погубили.

Я говорил с экологами, восстановить ее можно лет через 500 лет. Вот подумаешь, какая-то реликтовая роща, да хр*н с ней, нам бы вот что: Путин открыл, Путин закрыл.

— Сколько времени они смогут удерживать мост в рабочем состоянии?

— А вот этого я не знаю, это зависит от природы. Там тектоника очень сложная — разломы, землетрясения. Я могу только одно сказать — очень дорого обходится поддержание моста в рабочем состоянии. Сейчас в Лондоне сидит команда проектировщиков, семь человек, круглосуточное дежурство, мониторят, проверяют, фиксируют колебания. Я вот той женщине объяснял, что это геология, и ничего не получится, а она мне: "Нет, мы все под мост ляжем". Хорошо, ложитесь, ради Бога. Будет, как и с предыдущими мостами, их же два было, один немцы пытались строить. Ну, Бог любит троицу, как говорится.