Экономист: Нам уже обещана «вакханалия»

Эксперты подвели итоги «развития» белорусской экономики в 2018 году.

Издание «Завтра твоей страны» попросило белорусских экономистов подвести итоги уходящего года.

Вадим Иосуб:

— Негатив может быть выражен не в конкретных цифрах, а в сути процессов, происходящих в экономике: отсутствие серьезных структурных реформ и желания реально решать проблемы с неэффективными госпредприятиями и с их накопившимся плохим долгом.

Второй набор проблем связан с традиционно низкой диверсификацией во внешней экономике, по-прежнему чрезмерно высокой привязкой к экономике России и в результате очень болезненной реакцией на любое замедление российской экономики, на уменьшение спроса со стороны России на белорусскую продукцию, на любое сокращение энергодотаций. Это те вопросы, которые пока не решаются. То есть, действенных попыток изменить ситуацию замечено не было. Хотя на уровне деклараций власти эти проблемы признают.

Дмитрий Крук:

— Хроническая неудача белорусской экономики – это слабый рост. Даже рост в районе 3%, который есть по итогам года, пусть и самый лучший показатель за последние годы, это все равно очень мало по сравнению с тем, чего хотелось бы, что могло и должно было быть в Беларуси.

Сергей Чалый:

— Два экономических совещания по большому счету были ни о чем. Если в 2015-2016 годах еще были иллюзии насчет эффективности вложения денег в модернизированные предприятия, то последний год — в том числе «битва под Оршей», закончившаяся отставкой правительства, и последующие совещания — показал, что эта модернизация не приносит отдачи. Она привела к финансовым затратам и долговому обременению предприятий, а результатов нет.

Еще кризис 2011-2014 годов показал, что белорусская экономическая модель прекратила свое существование, потому что в таком виде она регулярно воспроизводила валютные кризисы. Как только Нацбанку поставили задачу сделать так, чтобы этих кризисов не было, стало ясно, что источников для самостоятельного роста экономики нет.

В 2012 году была идея модернизации как попытки избежать структурных реформ. Она провалилась и не привела к выздоровлению предприятий. В итоге потеряны время и деньги — порядка 10 миллиардов долларов было потрачено на модернизацию.

Понимания того, что можно предложить, чтобы не заниматься системными реформами, нет, как нет и желания браться за эти реформы.

Особых запоминающихся событий не было. Даже смены правительства особо никто не заметил.

Чего ждать в следующем году?

Вадим Иосуб:

— Инфляция может оказаться чуть выше заложенных в прогнозе 5%. Рост экономики, скорее всего, будет замедляться— вряд ли можно говорить об ожидаемых властями 4% роста. Наиболее оптимистичный сценарий, с моей точки зрения, с учетом замедления роста экономики в России, будет ближе к 2%.

Дмитрий Крук:

— В будущем году произойдет циклическое замедление роста и по внутренним причинам (восстановительный эффект себя исчерпал), и по внешним (как торговая, так и финансовая конъюнктура несколько ухудшается). Вместе с тем, если в глобальной экономике не произойдет ничего радикального, не думаю, что будет чрезмерное ухудшение в белорусской экономике. Я ожидаю замедления роста в районе 1%.

Сергей Чалый:

— Первое – это то, что на следующий год, например, Россия планирует менее 1,5% экономического роста. Мы почему-то — 4%. И непонятно, откуда они возьмутся в нынешних условиях.

2019-й − будет либо предвыборным, либо выборным годом. Нам уже обещана «вакханалия». И мы заметили, что в этом году впервые Лукашенко начал разговаривать с интернетом — создали специальную группу, которая все отслеживает. Это говорит о том, что предвыборная кампания началась, и уже гораздо важней не суть происходящего, сколько то, как эти события выглядят в глазах интернет-сообщества. Это означает, что увлечения внешними спецэффектами будет больше, чем существенных попыток что-либо сделать.