Особенности национальной «прачечной»

Как отмывают деньги в Беларуси.

В Беларуси не водятся ни террористы, ни желающие их финансировать. Однако опас-ность «отмывания» преступных доходов существует, особенно тех, которые получены путем экономических преступлений и коррупции. Таковы результаты национальной оценки рисков легализации доходов, полученных преступным путем, и финан-сирования терроризма, проведен-ной за период 2014-2017 гг. Оказалось, что у легализации преступных доходов по-белорусски есть своя особенность.

Значительная часть добытых непосильным криминальным трудом денег не вкладывается в законный бизнес, особняки и лимузины, а прячется «под матрац».

Подобная оценка произведена в Беларуси впервые. Она рекомендован Международными стандартами по противодействию отмыванию денег, финансированию терроризма и финансированию распространения оружия массового уничтожения Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ). Оценка проводилась в феврале-августе 2018 г. на основании отчетов об оценке угроз и рисков ОД/ФТ, подготовленных гоорганами, в т.ч. Верховным Судом, Генпрокуратурой, Следственным комитетом, МВД, КГБ, ГТК, Госпогранкомитетом, КГК, Нацбанком, Минфином, Минюстом, МНС, МАРТ, Минсвязи, Госкомимуществом с участием представителей частных структру, осуществляющих финансовые операции.

Оценивалась ситуация в финансовом секторе (банки, операции с ценными бумагами; страховые, лиинговые, микрофинансовые, форекс-компании, операторы почтовой связи), сектор юридических услуг (нотариусы, адвокаты, риэлтеры, юридические компании и ИП), сектор недвижимости, игорный бизнес и иные, в т.ч. товарные биржи, аудиторы, бухгалтеры, торговля драгоценными металлами и камнями, некоммерческие организации.

Много ли в криминале корысти

Оценка основывалась на анализе ситуации с предикатным преступлениями (т.е. тех, доходы от которых «отмываются» или используются для финансирования терроризма). По мнению авторов исследования, в Беларуси таких преступлений становится меньше – правда, в основном благодаря сокращению краж, грабежей, незаконного оборота наркотиков. Однако становится больше случаев коррупции, вымогательства, преступлений, связанных с использованием информационных технологий. Впрочем, полную картину получить не удалось, поскольку в рамках уголовных дел не рассчитывается и не учитывается показатель преступного дохода. У нас фиксируется лишь величина материального ущерба, что в большинстве случаев совсем иное. Так, по данным правоохранительных органов, в 2017 г. материальный ущерб уклонения от уплаты налогов составил 89 млн. руб., злоупотребления властью или служебными полномочиями – 56,1 млн., мошенничества – 29,7 млн., превышение власти или служебных полномочий – 20,2 млн. руб. То есть всего 195 млн. рублей или около 100,9 млн. долларов – сумма довольно скромная.

Для сравнения, по данным доклада Illicit Financial Flows from Developing Countries, опубликованного международной исследовательской организацией Global Financial Integrity, в 2004–2013 гг. из Беларуси в среднем выводилось в офшоры по 8,82 млрд. в год — это почти 14% ВВП в долларовом эквиваленте. Но такие обороты, по-видимому, остаются вне поля зрения наших правоохранителей. Зато в связи с декриминализацией некоторых экономических преступлений формально исчезнет и материальный ущерб от них, а, следовательно, снизятся риски легализации преступных доходов.

Высокой названа степень угрозы отмывания денег в результате налоговых (ст. 243 УК) и коррупционных преступлений (ст. 210, чч. 2, 3 ст.ст. 424-426, стст. 429-432, 455 УК), незаконной предпринимательской деятельности, лжепредпринимательства (ст. 233 и 234 УК), преступлений, связанным с наркотиками (чч. 2-4 ст. 328, чч. 2, 3 ст. 328-1 УК) и информационными технологиями (ст. 212 УК).

Средняя степень угрозы присвоена мошенничествам (ст. 209 УК), преступлениям, связанным с торговлей людьми (ст. 171, 171-1, 343 и 343-1 УК) и незаконной миграцией (ст. 371-1 УК), преступлениям в таможенной сфере (ст. 228, 228-1, 229, 230, 231, 328-1 и 333-1 УК).

Низкая степень угрозы присвоена убийствам (ст. 139 – 141, 362 УК), кражам, грабежам, разбоям (ст. 205-207 УК); вымогательствам (ст. 208 УК), растратам (ст. 211 УК), фальшивомонетничеству (ст. 221 УК), незаконным действиям в отношении оружия (ст. 295 УК), терроризму (ст. 290 – 295-1 УК).

Особо отмечена высокая вероятность связи с получением и (или) легализацией преступных доходов предикатных преступлений, совершенных организованной группой лиц.

Для Беларуси угрозы ОД/ФТ усиливают такие системные факторы, как географическое положение страны и упрощенный контроль на границе с Россией. Могут негативно сказаться предоставление Беларусью в одностороннем порядке безвизового режима ряду стран, а также проведение в Беларуси и соседних странах массовых международных спортивных и культурных мероприятий.

Интересно, что лишь часть преступных доходов, полученных в Беларусь, легализуется путем приобретения и использования в бизнесе автомобилей и недвижимости, вложения денежных средств в подконтрольные компании, использования казино. Значительная часть преступных доходов, особенно от коррупции и торговли людьми, не легализуется, а «хранится в наличной форме». Хранение «грязных» денег «под матрацем» – наша специфическая национальная особенность. С одной стороны, это свидетельство высоких рисков отмывания денег в секторах с большим оборотом «налички». С другой стороны, даже как-то обидно: неужто у белорусских теневых воротил так слабо с фантазией? Или некоторые варианты вложения «грязных» денег не попадают в поле зрения наших правоохранителей?

Алло, это прачечная?

Есть случаи получения преступных доходов посредством использования банковских операций и ценных бумаг (облигаций), а легализации полученных преступных доходов посредством использования банковских операций, операций с недвижимостью и выигрышей в казино. Для сбыта похищенного имущества использовались ломбарды и организации, скупающие драгметаллы.

В схемах получения и (или) легализации преступных доходов чаще всего использовались банковские и иные переводы, электронные деньги (при торговле наркотиками и людьми), банковские платежные карточки – мошенничества, IT-преступления.

В налоговых преступлений и (или) легализации преступных доходов чаще всего использовались частные компании (ООО и УП), а также индивидуальные предприниматели. В отчете отмечается, что с принятием Указа от 19.01.2016 № 14 «О дополнительных мерах по предупреждению незаконной минимизации сумм налогов» возросло использование офшоров, особенно британских, с расчетным счетом в латвийском банке. Забавно, что упомянут именно указ № 14, которым лишь вносились изменения в куда более известный указ от 23.10.2012 № 488.

В перспективе ожидается рост числа преступлений, связанных с IT-сферой. Поэтому особое внимание будет уделяться рискам ОД/ФТ, связанным с новыми технологиями, использованием таких продуктов, как виртуальные валюты, электронные казино и т.п. Поскольку оценка проводилась по ситуации в 2014-2017 гг., в ней не учтены последствия новых преференциальных режимов, в т.ч. установленных Декретом № 8. Так что, вероятно в будущем «парковые» факторы, вроде создания криптобирж и т.п., займут в оценке рисков легализации преступных доходов видное место.

Пока же в исследовании позитивно оцениваются меры лиц, осуществляющих финансовые операции, по контролю ПОД/ФТ и управлению рисками, а также их программное оснащение. Лучше всех справляются банки, нотариусы и регистраторы недвижимости. Хуже обстоят дела у микрофинансовых и страховых организаций, в торговле драгметаллами. Их деятельности присвоена средняя степень уязвимости к ОД/ФТ, что свидетельствует о потенциальном риске вовлечения в схемы ОД/ФТ. Правда, пока эти структуры ни в чем предосудительном не замечены, а одновременное возникновение условий уязвимости в этой сфере оцениваются как маловероятное. Чаще всего в «отмывании» денег замешаны коммерческие организации, особенно ООО, которые порой специально создаются для участия в подобных схемах.

Риски создания схем получения и легализации преступных доходов существуют везде, где есть какие-либо перемещения денег и иных ценностей: денежные переводы и наличные расчеты, валютно-обменные операции и ценные бумаги (почему-то из них упомянуты только облигации), скупка драгметаллов и недвижимость, игорные заведения и риэлтеры. Особый риск ОД/ФТ создает непрозрачность бенефициарной собственности в структурах с иностранным участием, а также использование международных «отмывочных площадок».

Лучше перебдеть

Хорошая новость: в Беларуси не зафиксирована деятельность международных террористических организаций, их ячеек и членов. К нам не заглядывают фигуранты санкционного списка ООН, нет данных о наличии в республике их активов. Белорусские суды никого не признавали террористическими организациями, а отдельные проявления экстремизма носили несистемный и единичный характер. Наемники, анархисты и прочие деструктивные элементы не тревожат покой в республике и не совращают молодежь.

Сведены к минимуму риски использования некоммерческих организаций для финансирования террористической деятельности, о которых предупреждает 8-я рекомендация 8 ФАТФ. Впрочем, при существующей у нас системе контроля НКО трудно профинансировать не только терроризм, но и какую-нибудь сугубо гуманитарную деятельность. Пока ни одна такая структура ни в чем нехорошем не замечена. По мнению правоохранителей риски ОД/ФТ сдерживает контроль за поступлением и целевым использованием безвозмездной помощи в соответствии с Указом от 1.07.2005 № 300 и Декретом от 31.08.2015 № 5. Тем не менее, госорганы, участвовавшие в оценке, мечтают о «дополнительных мерах по снижению потенциальных рисков», чтобы еще лучше контролировать деятельность НКО.

Участники финансовых операций у нас тоже в основном дисциплинированные и сознательные. Поэтому замораживать счета или блокировать финансовые операции до сих пор не приходилось. Так что в целом риск финансирования терроризма в Беларуси низкий. Тем не менее, рекомендуется присмотреться к залетным иностранцам, гостям из «горячих точек» и своим исламистам, если таковые имеются. И вообще, лучше не терять бдительности.

Леонид Фридкин