Докатились

«Белорусская модель» окончательно обанкротилась.

Уже две недели СМИ заполнены обсуждением белорусско-российских отношений. Причем с учетом педалирования этой темы Лукашенко обсуждение носит временами явно скандальный характер. И в России, и в Беларуси. А что на деле?

На деле - ничего нового. Было уже и «Нас не нагнуть!», и «Крестный батька»: дипломатическими изысками объяснения по нефти и газу у нас с Россией не отличаются. Однако впервые нажим Москвы носит столь системный характер. Поставлен вопрос и о доверии (что снижает шансы нашей власти привычно пообещать и не делать), и о реализации союзного договора, и об общей валюте (не удастся маневрировать печатным станком), и об изменении системы управления в стране.

И за все про все – компенсация за налоговый маневр и обещания льготных цен на газ и нефть. В прошлые годы поддержка России обходилась Беларуси намного дешевле. Но ведь когда-нибудь это должно было закончиться. Все сторонние эксперты, от МВФ до структур ЕАЭС, настаивали на необходимости реформ. Наша власть эти требования просто игнорировала. Надеясь отделаться туманными обещаниями и потом эти обещания не выполнять.

В 2000-е, несмотря на активное проедание советского наследства, трудности в белорусской экономике нарастали. Да, обновление основного капитала и у нас имело место, но его темп был существенно ниже, чем у конкурентов. Да, Россия и Украина получили гигантские вливания природной ренты из-за роста цен, но их рост в основном носил восстановительный характер после обвала 90-х. Что-то в рост внесли и иностранные инвестиции, но только точечно, и немного. Так, темп обновления основного капитала в России составил 0,7% в год, в Украине и Беларуси - не намного больше, при том, что в ЕС и Китае он достигал 14-15% в год.

В результате к началу мирового кризиса средний технический уровень предприятий в России, Украине и Беларуси выровнялся с растущим отставанием от конкурентов. За важными исключениями: белорусские предприятия находились в тисках отжившей «белорусской модели» и не имели доступа к источникам капитала.

Именно эти исключения привели к прогрессирующей потере ими конкурентоспоспобности на рынках России и Украины. Правда, все вместе они и дальше теряли конкурентоспособность даже на внутренних рынках под напором западных и китайских конкурентов. При том, что и в России, и в Украине имело место перенакопление торгово-финансового капитала.

В 2011г. «белорусская модель» окончательно обанкротилась. Стало ясно, что банкротство большей части белорусских предприятий лишь вопрос времени: кто-то раньше, кто-то чуть позже. С этого момента долги, спекуляции чем попало и российская нефтегазовая подпитка стали основой белорусской экономики. Ни простенькой антикризисной программы, ни среднесрочной программы развития страны как не было, так и нет.

Проблема и в том, что размер российской нефтегазовой подпитки ($3-4 млрд. в год) почти соответствует расходам нашей власти на содержание себя любимой и тех атрибутов власти, которые поддерживают иллюзию стабильности в стране. Реально Россия финансирует не экономику Беларуси, а власть в ней. Аналогично тому, как регулярно давать соседу-алкоголику на бутылку, чтобы не приставал с разговорами.

А больше чем на бутылку давать нет смысла: все равно пропьет. В этом плане и позиция Кремля на переговорах в декабре 2018г., и позиция МВФ почти моральны: покажите, как будете выбираться из кризиса, и деньги на это дадим. Правда - если ваши планы понравятся. Так что все проблемы у нас не вовне, а внутри страны.

Но в экономических отношениях, тем более в отношениях между государствами, мораль играет очень малую роль. Да, давление Кремля оправдано бездарностью экономической политики Беларуси, но ведь и в самой России положение не сильно лучше: разница только в большом притоке природной ренты, эффективность остальных секторов экономики неуклонно снижается. Маловероятно, что внедрение в Беларуси экономической политики, схожей с российской, в состоянии решить какие-то наши проблемы. Скорее, только усугубит.

В Кремле часто жалуются, что постсоветские страны все чаще ищут решение своих проблем за пределами России. Но ведь это вполне естественно. Ни как рынок сбыта для остатков устаревших советских предприятий (России эти ниши самой нужны), ни как поставщик технологий, ни как источник капиталов для модернизации экономик (кроме денег, нужны еще и компетенции инвестора) Россия для постсоветских стран служить не может. Одних льгот по ценам на энергоносители и возможности межгосударственных кредитов недостаточно.

Наша власть отказывается признавать и нежизнеспособность белорусской экономики в нынешней структуре, и то, что «белорусская модель» себя давно изжила. Дождались, что извне (Россия, МВФ, ЕАБР) с помощью «мягкой силы» (отказ в выделении кредитов) стали нас принуждать к реформам. Конечно, суверенитета, чтобы противостоять этому давлению, у нас хватит. Но, как говорится, «никто не заставляет нас совершенствоваться, выживание - дело добровольное».

Александр Обухович, «Белгазета»