Не как в Венесуэле

Почему протесты в Каракасе обнажили страхи российской власти.

Информационные сюжеты российского ТВ о проамериканских маргиналах, выступающих против Мадуро в Венесуэле, кажется, предназначены для главного зрителя в Кремле.

Но в такой картине мира единственными важными для власти структурами вскоре неизбежно окажутся армия и полиция.

Протесты в Венесуэле спровоцировали Соединенные Штаты, посмотрите, сколько там нефти, и подумайте, зачем и кому это выгодно, кто и как теперь будет выплачивать российские кредиты, — слышим и читаем мы в провластных СМИ.

Премьер РФ Дмитрий Медведев посвятил событиям в Венесуэле аж три твита. «Мы стали свидетелями того, как на площади в очередной раз вопреки конституции «выбирается» другой глава государства. Причем этот квазипереворот поддерживают главы ряда стран. Очень быстро. Как по команде», — подозрительно замечает в одном из них Медведев.

На сайте Кремля скупо пересказан разговор Владимира Путина с Николасом Мадуро, но оценка событий тоже однозначная: «спровоцированное извне обострение внутреннего кризиса», «деструктивное внешнее вмешательство». Причиной протестов названы некие «разногласия в венесуэльском обществе».

В том же духе ситуацию оценивают системные политики (от единороссов до коммунистов). Так же ее подают и лояльные власти СМИ: на первом месте попытка спикера Хуана Гуайдо объявить себя президентом, на втором — вмешательство США (или, наоборот, на первом вмешательство, на втором — попытка), на третьем месте — протесты. Об их причинах говорится мало, а акцент делается на погромах, которые устраивают митингующие.

Нельзя сказать, что об инфляции в миллион процентов, страшном дефиците и повальной нищете в регионе официальная пропаганда молчит, но и внимание на этом не заостряет. Иногда даже появляются намеки, что в трудностях могут быть виноваты зарубежные враги Мадуро — конечно, это американцы. В любом случае, на первый план выходит внешнее вмешательство, из-за которого и пошатнулся венесуэльский режим, не было бы посягательств США — все было бы в порядке, тихо и спокойно.

Протесты в зарубежных странах всегда были трудным моментом для российской пропаганды и публичной реакции властей. С одной стороны, освещая митинги иностранцев, можно показать, что везде люди недовольны, везде есть свои трудности, проблемы — не только в России. Но пропаганда обязательно должна стать на одну из сторон конфликта.

Если правы протестующие, то зрители могут и задуматься: не попробовать ли самим выйти на улицы, вдруг получится? Если правы власти, а протестующие — лишь кучка маргиналов, то какие же тогда трудности на загнивающем Западе (или Востоке)?

Протесты в других странах, особенно с дружественными режимами, в Кремле всегда воспринимали болезненно: вдруг россияне тоже решатся выйти на площадь? Сеансы пропаганды, которые разъясняли, кто же там стоит на баррикадах, были рассчитаны как на рядового зрителя, так и на главного зрителя в Кремле.

Поэтому участников митингов и лидеров оппозиции обычно маргинализировали, а сами выступления связывали с внешним (обычно американским) вмешательством. Протесты эти, как правило, были политическими, и именно «политики» после митингов на Болотной и Сахарова российская власть опасалась и видела в ней угрозу.

Модельным можно назвать восприятие и освещение Майдана в Киеве и последующих событий. Суть кратко можно передать так: «Жили украинцы неплохо. У населения были причины для недовольства, но эти затруднения можно было решить в законном порядке. Кучка авантюристов, профинансированных США, сумела распалить уличные страсти, вывела на улицы толпу, которая не представляла большинство населения, и так свергла конституционную власть. Жить стало хуже, хотя до того все было стабильно. Надо вам как на Украине, дорогие россияне?»

Пока экономическая ситуация в России была более-менее стабильной, такие аргументы действовали. Плюс достаточно быстрое угасание болотных протестов показало, что чистая политика россиян тревожит не то чтобы сильно. Кажется, в Кремле перестали переживать по поводу антикоррупционных или политических протестов — смену власти в Армении официальные СМИ оценивали сдержанно. Выступления «желтых жилетов» во Франции тоже, даже с некоторой симпатией в сторону протестующих.

Позиция Кремля и пропаганды по протестам в Венесуэле — свидетельство того, что опасения теперь другие. Власть серьезно переживает по поводу социальных протестов: рейтинги падают, как и уровень жизни граждан. Стабильности, которая страховала от массового политического недовольства, нет: растут налоги, повысили пенсионный возраст.

Новые поводы для негодования появляются чуть ли не каждый день: в конце прошлой недели, например, Совет Федерации предложил ввести платную регистрацию мобильных телефонов. С финансовыми затруднениями начинают сталкиваться даже те, кто еще пару лет назад причислял себя к среднему классу, самым бедным перестает хватать на минимум, необходимый для жизни.

Конечно, до венесуэльской инфляции и дефицита нам еще далеко, но лиха беда начало. Мы же не хотим, чтобы было как в Венесуэле? Там жители долго терпели, не выходили протестовать, хотя и проголосовали за оппозиционный состав парламента. Честный рассказ о проблемах Венесуэлы может пробудить в россиянах такие мысли.

Кроме того, обеспокоиться может и главный зритель — оказывается, у человеческого терпения есть предел, нельзя бесконечно обещать грядущие прорывы, утверждая, что трудности скоро кончатся. А ну как на площадь выйдет не креативный класс, который, как считается, составлял основу протестующих на Болотной, а мужики с условного «Уралвагонзавода», которые несколько лет назад грозились разогнать оппозиционеров?

Поэтому проводится новый сеанс успокоения — в первую очередь для главного зрителя в Кремле. Все сводится к простой максиме: виновата Америка, без нее люди даже при полуголодном существовании на площадь не выходят. Значит, главное — патриотичный настрой россиян, главное — не допускать «внешнего вмешательства».

Если работать в этом направлении, то толп на площадях и не будет, недовольство некому будет разжечь. На других направлениях можно и не заморачиваться, брали же венесуэльцы с боем туалетную бумагу в магазинах несколько лет — и ничего, терпели. В России и бумаги пока завались, и инфляция не такая устрашающая, и народ не голодает (хотя сведения уже есть разные).

Валить все на зловредную Америку достаточно просто, это упрощает ситуацию для власти и успокаивает ее. Однако передозировка успокоительными, как правило, приводит к плачевным результатам.

Если США все равно начнут вмешиваться, зачем заниматься развитием страны и поддерживать социальное благополучие? Важнее оказывается просто пресечь вмешательство силами армии, полиции и контрразведки. Мантры о внешнем вмешательстве заставляют забыться и забыть о делах внутренних. Последствия этого эффекта венесуэльские власти уже прошли: и Мадуро, и его предшественник Уго Чавес пламенно бились с коварными американцами, пока страна погружалась в кризис. Российское руководство этот опыт, кажется, принимать во внимание не собирается.

Андрей Перцев, «Сноб»