Концерт фортепиано с фуганком

Как белорусы опровергают матримониальные рассуждения Лукашенко.

Увы, мне не повезло так, как нашему Лукашенко, родиться среди коров и быков, сломанных розеток и вывернутых лампочек. Я родилась в семье столичных интеллигентов и во вполне комфортных бытовых условиях. Поэтому, когда Лукашенко обрушился на молодежь за неудовлетворительные хозяйственные навыки, тут же вспомнила себя 18 лет назад. И хочу рассказать, как это бывает, когда девушка, не умеющая готовить яичницу, выходит замуж за парня, который не может починить кофеварку.

Концерт фортепиано с фуганком

Это теперь я знаю, в чем разница между коровой и быком (у коровы ресницы длиннее, да?), умею отличить фалафель от форели (хоть там и одинаковое количество морфем) и заштопать носок на лампочке (тут вру, все лампочки у нас уже давно вкручены мужем-умельцем). Но в детстве я росла ребенком каменных джунглей: и пока мои сверстники у бабушек в деревне постигали нелегкий сельский труд, хлебая с парным молоком жизнь, я распевала «Взвейтесь с кострами» в пионерских лагерях и чертила классики на асфальте у минского подъезда.

Слушая потом рассказы «деревенских» друзей, я трепетала от невообразимого количества новых идиоматических выражений и искренне восхищалась приобретенным умением выживать в любых экстремальных условиях и эти же экстремальные условия создавать.

Профессии моих родителей тоже не способствовали развитию у меня хозяйственно-бытовых навыков. Папа был ученым-химиком, мама — редактором в книжном издательстве. Слова «хроматограф» и «палиндром» у нас в доме звучали чаще, чем «лампочка» и «пуговица». Окружение наше было таким же: ученые, литераторы, научная и творческая богема — короче, «вшивые интеллигенты», как сказал бы Александр Григорьевич.

Как и любая девочка, я, конечно, знала, что хочу быть хозяйкой. Не хотеть быть хозяйкой в те времена считалось просто неприличным. Но так вышло, что годы моего взросления пришлись на перестройку с его тотальным дефицитом, очередями и карточками. Поэтому все мои попытки размазать что-то по сковороде жестко пресекались — когда яйца в магазинах доставались с таким боем, права на ошибку быть не могло. В итоге девочке приходилось реализовывать свои кулинарные замыслы во дворе из песка и воды, а это, знаете ли, развивает фантазию, но никак не навыки.

«Успеет еще, когда замуж выйдет», — снисходительно махала рукой мама и всеми силами воспитывала во мне умения, которые, по ее мнению, были куда важнее: я играла на пианино, рисовала в художественной студии, ходила в кружок юного диктора на радио и посещала уроки театрального мастерства. Короче, мама делала все, чтобы путной жены из меня никогда не вышло.

Да и особой помощи на кухне и по дому от меня не требовалось. То была привилегия старшей сестры, научившейся жарить яичницу еще в период брежневского изобилия. И пока я выводила фуги Баха, репетируя очередной концерт, она пряталась от этих звуков на кухне, совершенствуя навыки котлетного мастерства, наверняка пригодившиеся ей в ее последующих четырех браках.

А вот папа, наоборот, сильно заботился о моей будущей жизни в быту. Но поскольку он всегда хотел иметь сына, то и навыки эти были соответствующие: папа учил меня пилить, строгать, вырезать по дереву (это было папино хобби). Да-да, я знаю, что такое фуганок и чем он отличается от рубанка. Наверное, отец был уверен, что эти знания и умение работать долотом сильно повышает мои шансы на рынке невест.

В общем, к брачному периоду я подошла этакой пианисткой-столяром, артистично рисующей акварельные этюды, но абсолютно ничего не смыслящей в борщах.

Категорический императив Канта и макароны

Но, как оказалось, парням в период их гормонального расцвета борщевые навыки избранниц абсолютно ни к чему. Недостатка в претендентах на руку и сердце я не испытывала, хотя искренне предупреждала каждого о своих кулинарных способностях (вернее, неспособностях). Многие воспринимали это как изюминку.

Тем более что и другого изюма во мне было с лихвой. Даже не знаю, что привлекало в те годы больше: Бах в моем исполнении, знание поэтов Серебряного века, виртуозное владение пилой или грудь 5-го размера (нет, ну точно ж не последнее)?

Я тоже не устраивала кастинга среди претендентов, выясняя, кто из них быстрее прикручивает розетку или мастерит табуретку. С представителями рабочих профессий у меня вообще как-то не срасталось: один не знал формулы ацетона, второго подвел категорический императив Канта, а третий просто оказался дебилом. В итоге умелому я предпочла умного.

Забавно, но именно его я смогла поразить своими кулинарными способностями. Однажды после очередного бурного обсуждения Канта, в моей квартире не оказалось ни еды, ни тех, кто мог бы ее приготовить (что логично). Мне пришлось выкручиваться самостоятельно. Этот рецепт до сих пор спасает в трудную минуту. По признанию моего избранника, таких вкусных макарон он не ел никогда. Дело в том, что его мама была великолепной хозяйкой и всегда заправляла макаронные изделия чем-нибудь вкусным и полезным. В моем же рецепте из дополнительных ингредиентов была только соль.

Этот вкус «просто макарон» сильно удивил парня и он понял, что девушка, которая совершила ради него такой кулинарный подвиг, достойна стать его женой.

В глазах свекрови стояли слезы. Я думала, от восхищения

День, когда будущие свекор и свекровь приехали знакомиться с моей семьей, я помню до сих пор. Естественно, родители хотели показать товар лицом и продемонстрировать все умения их дочери. Я играла на фортепиано, пела под гитару, демонстрировала поделки из дерева и красный диплом предыдущего учебного заведения. Когда же мама принесла альбом с акварелями, в глазах свекрови стояли слезы. Я думала, от восхищения. Как позже выяснилось, в этот момент она оплакивала судьбу своего сына.

Но, надо сказать, мне тоже достался не самый приспособленный в быту экземпляр. Мой молодой избранник был поздним и единственным ребенком в семье, поэтому родители берегли его от любых бытовых потрясений и сами вкручивали лампочки, не отрывая сына от книг. Мне же было достаточно, что мой будущий муж говорит по-белорусски, пишет стихи, цитирует Барадулина и знает, что такое «оксюморон».

Вот с этими навыками мы и собирались строить нашу счастливую семейную жизнь.

Кровь и поверженная соперница

Сразу скажу, что первые дни замужества никаких потрясений не принесли. Благо, пельмени и сосиски в магазинах не переводятся. Убивать время на готовку никто не собирался: для только что поженившихся молодых людей есть занятия и поинтересней — как-никак диссертация еще не написана.

Нож в спину вонзила, как и полагается в таких случаях, свекровь. Желая разнообразить меню молодой семьи, она принесла в наш дом курицу и, положив размораживаться в раковину, коварно удалилась.

Я осталась наедине с синей птицей, мало напоминавшей мне тогда птицу счастья. Естественно, разделкой пернатых я до этого никогда не занималась. Но отступать было некуда.

Опыт поедания подсказывал, что для начала нужно отрезать у курицы все, что оттопыривается наружу – то есть, ноги, крылья и хвост. Но вот дальше… Я вертела тушу несчастной жертвы, пытаясь вонзать нож с разных сторон. Так продолжалось до тех пор, пока мою соперницу не окропила кровь. Кровь, правда, оказалась моя.

Боже, как же я плакала! Нет, мне вовсе не было больно и рана оказалась пустячная. В ту минуту я оплакивала свою навсегда ушедшую беззаботную юность, полную волшебных менуэтов и благоухающих роз.

В этом состоянии меня и застал пришедший с работы супруг. Разобрав, наконец, за моим бессвязным бормотанием о розах и менуэтах суть произошедшего, он заявил, что ни одна курица не достойна моих слез и пообещал сам разобраться с обидчицей — зарезать, сварить целиком или вообще закопать (за эти 18 лет брака он не раз приходил мне на помощь). В тот момент я торжествовала: соперница была повержена.

Впрочем, скоро и ему пришлось испытать чувство мужской неполноценности. Новая люстра, ставшая первой покупкой молодой семьи, грозила обернуться настоящим позором юного ученого-филолога, который великолепно разбирался в лексикографии, но совсем ничего не шарил в проводке. Опасаясь стать молодой вдовой, я решила вызвать на подмогу папу. Вешая люстру, отец поглядывал на моего супруга с той же тоской, что некогда моя свекровь на меня. Можно было засчитывать боевую ничью: один-один.

За 18 лет нашего брака было много забавных и не очень историй: мы варили гречку по кулинарной книге, сверлили стену по видеоинструкции в интернете. С кофеваркой, правда, так и не срослось — что поделаешь, не ломались у нас кофеварки. Но ни разу – что бы там ни говорил Лукашенко — у меня не возникало желания поменять супруга на электрика, сантехника или еще какого-нибудь рукастого умельца, как и у мужа обзавестись поварихой.

Естественно, с появлением детей на место сосисок пришли более полезные блюда, и сегодня у моих сыновей «мама готовит вкуснее всех». Ну а папа у нас ас по розеткам, и даже смог самостоятельно положить плитку, когда спецы-плиточники ушли в очередной запой — «потому что если эти алкаши с 5-ю классами образования могут, то и кандидат наук сумеет».

Не думала, что скажу это, но спасибо Александру Григорьевичу за возможность снова вспомнить эти замечательные мгновения. Кстати, выяснилось, что мой 15-летний сын тоже не знает, что такое фуганок (должна же я была проверить на нем «теорию фуганков Лукашенко»). «Я думал, это какой-то ученый», — разочаровано протянул ребенок, узнав, что речь идет о той «деревянной хрени, которая лежит у дедушки на даче». И знаете что, я вовсе не расстроена. Понадобится — хватит мозгов освоить. Еще лучше, если не понадобится.

Умение филигранно гнать стружку вовсе не обязательное условие для счастливой семейной жизни. У девушки, не умеющей жарить яичницу, и парня, который не в состоянии починить кофеварку, семья может оказаться значительно крепче, чем у отдельных специалистов по фуганкам, раздающих ценные советы.

Анастасия Зеленкова, «Солидарность»