Мадуро, давай до свиданья!

Венесуэльская революция и путинская доктрина спасения обреченных диктатур.

Несмотря на наличие огромного числа внутренних проблем в России, ее текущее антидемократическое руководство все больше усилий направляет для поддержания родственных диктатур по всему миру. Очередным печальным примером этого стало вмешательство российских наемников в углубляющийся общественно-политический кризис в Венесуэле.

Популистский недосоциализм Чавеса и Ко: от рассвета до тотального краха

Венесуэла – богатейшая по объемам доказанных нефтяных запасов страна мира. В недрах латиноамериканской республики залегают более 300 млрд. баррелей нефти. Фактически вся современная история страны — это история освоения ее несметных нефтяных ресурсов, реализация которых дает 95% экспортной выручки, а собственно добыча формирует 25% ВВП.

До 1990-х гг. Венесуэла была, без преувеличения, самой богатой страной Южной Америки, и чрезвычайно сильно привлекала иностранных бизнесменов и первоклассных специалистов, в том числе из стран Западной Европы, которые стали опорой развития различных сфер жизни. Эра сверхдоходов от реализации углеводородов привела к тому, что в испаноязычном сообществе за венесуэльцами закрепилось прозвище – «damedos» - «дайте два»: когда венесуэльцы выезжали на шоппинг за границу и видели что-то модное или красивое, то зачастую покупали это в двойном количестве, чем невероятно поражали бедное население сопредельных стран, и даже, порой, жителей США.

Но теперь это лишь история. После 14 лет правления президента-левака и популиста Уго Чавеса и последующей пятилетки правления его наследника, бывшего водителя автобуса и еще большего популиста Николаса Мадуро, экономика Венесуэлы лежит в полнейших руинах.

Истоки ситуации лежат в политике «чавизма» – концепции массированного перераспределения доходов от «плохих парней», к числу которых относились крупные и средние бизнесмены, а также иностранные инвесторы, к «хорошим ребятам», представленным широкими народными массами, в частности коренным индейским населением, а также креолами, мулатами и самбо.

Уго Чавес выстраивал свою популярность путем бешенных вливаний государственных средств в многочисленные социальные проекты. К ним можно отнести, с одной стороны, поддержку «социальных жертв» из местного населения, путем расширения их доступа к образованию, медицинским услугам, чистой воде и социальной помощи, а с другой стороны - огромнейшие вливания в армию. Именно в новом офицерстве, хорошо прикормленном государственными деньгами, Чавес видел свою опору в качестве преданных силовиков.

В целом, Чавес не скупился на масштабные госрасходы, и за время его правления они возросли в 2 раза, т.е. до 45% ВВП – на 20 п. п. выше, чем в среднем по Латинской Америке. Результат оказался предсказуемо плачевным: система госфинансов деградировала, а бюджетный дефицит страны с самыми большими запасами нефти в мире превысил в 2012 г. 15% ВВП!

Весь этот «праздник жизни» группировка венесуэльских левых финансировала за счет увеличения налоговой нагрузки на сектор нефтедобычи, в частности, путем роста роялти за использование недр. При этом, доля государства в нефтеразведке и нефтедобыче была установлена на уровне не ниже 51 %.

Чавес полностью поставил по свой контроль деятельность компании-монополиста Petróleos deVenezuela (PDVSA), ведущей добычу нефти и газа на континентальном шельфе республики. Но перед этим, он фактически ее изнасиловал, сильно урезав зарплаты персоналу, и уволил почти 50% персонала. Многие венесуэльские нефтяники высокого класса покинули страну, и уехали добывать нефть в канадскую провинцию Альберта, где местное сырье имеет схожую консистенцию.

Нефтяная отрасль, которую давили и доили, стала стремительно деградировать. Если до 2008 г. PDVSA была крупнейшей нефтяной компанией региона, то в настоящее время она сильно отстает от других игроков, таких как бразильская Petrobras или мексиканская Pemex.

Ситуацию в нефтедобыче Венесуэлы сильно ухудшили экспроприации активов компаний ExxonMobil и ConocoPhillips в 2007 г. Они стали частью PDVSA, внутри которой буйным цветом расцвела коррупция. Миллиарды средств от реализации венесуэльских углеводородов растворялись в карманах чиновников и топ-менеджеров нефтяного гиганта.

В рамках построения «социализма ХХІ века» PDVSA регулярно инвестировала в различные правительственные программы в области здравоохранения, образования, и выполняла любые капризы высшего руководства страны, и это на фоне того, что бензин на внутреннем рынке должен был быть самым дешевым в мире: 3 цента за литр, что также сужало возможности заработка для компании, и вело к накоплению критических диспропорций внутри нее, а значит, внутри всей сырьевой экономики Венесуэлы.

В 2010 году с эпохой процветания для всех было покончено, и страна начала стремительно скатываться в состояние глубочайшего и худшего за всю историю Венесуэлы социально-экономического кризиса. В период 2009-2010 гг. ВВП упал почти на 5%, в стране начался тотальный дефицит товаров, компании массово закрывались, возросла безработица, упала продуктивность производства и распространилась всеобъемлющая безответственность.

После национализации крупного бизнеса, разграбили средний бизнес, а позже и мелкие лавки. С точки зрения теории «чавизма» – это все было допустимо, потому что принадлежало не настоящим венесуэльцам, а чуждому национально-классовому элементу. Вопрос дефицита товаров решился административным путем: в рамках т.н. «экономической войны» была проведена национализация предприятий пищевой промышленности.

А с целью реализации собственной концепции продовольственной безопасности Чавес открыл сеть государственных супермаркетов Mercal, имеющую 16 000 магазинов и 6000 суповых кухонь по всей стране и 85 000 сотрудников. Сеть распродавала пищу по крайне низким ценам, однако базовых продуктов, в том числе мяса, часто не хватало, а покупателям приходилось отстаивать длинные очереди.

Все это происходило на фоне роста коррупции, закручивания гаек авторитарным режимом и усилением репрессий против несогласных. Только преждевременная смерть от рака в марте 2013 года спасла Уго Чавеса от тотального провала как политического лидера. Вся тяжесть последующей экономической катастрофы и краха «боливарианской революции» легла на плечи Николаса Мадуро, который стал худшим президентом в истории страны, и тотально презираем своим народом.

Мадуро, давай до свиданья!

Президент Николас Мадуро не отличается харизмой, которой владел его предшественник Уго Чавес, способный десятками часов общаться в прямом эфире со своим народом. Среди людей Мадуро за свою внешность и некоторую полноту получил уничижительное прозвище «капибара» - большой грызун, местная водная свинья.

Мадуро, возглавив страну, продолжил курс «чавизма» и поиска классовых врагов. В частности, в ноябре 2013 года были арестованы владельцы и сотрудники сетей по продаже электробытовых товаров. С помощью армии и полиции товары были распроданы по цене 10 % от обычной стоимости. В ряде мест с жителями, желающими получить товары по сниженной цене, полиции справиться не удалось, и магазины были разграблены. Но воистину настоящие проблемы у режима Мадуро начались после падения цен на нефть 2014-2015 гг., когда цена барреля упала со 115 до 40$.

ВВП Венесуэла начал стремительное пике: -3,9% в 2014, -6,2% в 2015, -16,5% в 2016, -14% в 2017, -11,03% в 2018, а в 2019 году ожидается, что падение достигнет 15%, и это еще далеко не дно.

Страна очень сильно зависима от импорта продовольствия, и падение поступлений от реализации нефти привело к драматическому снижению закупок продовольствия. Местное население начало недоедать, и даже голодать: 75% венесуэльцев сообщили, что из-за нехватки еды в среднем потеряли 8,7 кг веса за год.

Введенный правительством Мадуро контроль над ценами на основные продукты питания привел к закрытию частных производителей, что усугубило продовольственный кризис в стране. В 2017 г. правительство попыталось решить проблему дефицита мяса путем развития домашнего кролиководства. Населению были бесплатно розданы кролики для разведения. Однако, из затеи ничего не вышло, поскольку люди привязались к симпатичным животным и отказались убивать их на мясо.

В целом, за пять лет власти Мадуро проблемы только усугубились: люди часами стоят в очередях за товарами, ищут в грязных реках металлолом, чтобы обменять его на еду, и эмигрируют из страны. Кабинет Мадуро уже несколько лет не публикует статистику, но национальная ассамблея пытается отслеживать экономическую ситуацию.

Так, в январе 2019 г. она сообщила, что за 2018 г. цены выросли на 1698488%. В этом году, по прогнозам МВФ, инфляция может достичь 10000000%. В общем, Венесуэла на всех порах мчится к тому, чтобы по показателю гиперинфляции опередить даже Зимбабве времен правления диктатора Роберта Мугабе.

Экономический коллапс затронул даже госкомпании, такие как энергетическое предприятие Corpoelec. Его сотрудники объявили бессрочную забастовку. «Я не могу даже хлеба купить. Кто бы мог подумать, что после стольких лет работы в компании я буду получать минимальную зарплату. Я даже не могу позволить себе купить мороженое дочке»,- пожаловался Джованни Гонсалес, электрик в Corpoelec.

Вместе с коллапсом экономики, аналогичные проблемы переживает и сам политический режим Мадуро, который стал одним из самых худших в мире по качеству управления страной. По сути, антиправительственные массовые демонстрации в стране начались еще в феврале 2014 г. Это были студенческие демонстрации в Сан-Кристобале, переросшие в столкновения с полицией с людскими жертвами. Студенты быстро политизировались и стали требовать отставки Мадуро, который начал проводить массовые аресты недовольных.

В 2015 г. проходили акции протеста против инфляции и дефицита, а также отключений электроэнергии. Уже в следующим году развернулось противостояние Мадуро и парламента, почти по тому же сценарию, что и в России в 1993 г. Национальная ассамблея провела конституционную реформу, сократив срок полномочий президента страны с 6 до 4 лет и отменив возможность одному лицу занимать этот пост неограниченное количество раз.

Со своей стороны президент Мадуро в начале 2016 г. оказал достаточно успешное сопротивление парламенту, получив поддержку со стороны Верховного суда Венесуэлы, который в январе 2016 г. лишил оппозицию квалифицированного большинства в парламенте (трое депутатов сложили мандаты), а в апреле того же года отменил принятый парламентом законопроект об амнистии политзаключенным.

В тоже время, парламенту из-за противодействия Мадуро не удалось организовать референдум по вопросу его отставки, который удалось отложить на неопределенный срок. Позже парламент выступил с инициативой импичмента президента, но Мадуро привлек Ватикан в качестве посредника, и смог блокировать данную задумку.

В 2017 г. произошло новое обострение конфликта. 30 марта Верховный суд Венесуэлы объявил о том, что принимает на себя функции парламента, а депутатов Национальной ассамблеи лишил неприкосновенности. Через несколько дней эти решения Верховного суда были отменены, но начавшиеся после их обнародования массовые выступления продолжились.

Суд лишил лидера оппозиции Энрике Каприлеса права занимать государственные должности сроком на 15 лет. Начались массовые протесты, которые оказались кровопролитными. К примеру, состоялся т.н. «Мать всех маршей», в котором приняли участие 6 миллионов человек по всей стране, в столице вышло до двух с половиной миллионов человек. В результате столкновений погибли три человека, среди них — один военнослужащий. Это было крупнейшее выступление венесуэльской демократической оппозиции с момента начала акций в 2014 г.

28 июня 2017 г. группа сотрудников спецслужб угнала полицейский вертолет, с которого затем обстреляла и сбросила несколько гранат на здание Верховного суда Венесуэлы, при этом во время полета был развернут плакат с призывом к неповиновению.

6 августа того же года группа военных объявила восстание против президента страны Мадуро. Одним словом, ухода Мадуро с должности хотят все слои населения Венесуэлы во всех частях страны. Тем не менее, благодаря тому, что все значимые лидеры оппозиции не смогли участвовать в майских президентских выборах 2018 г., он смог заполучить на них победу с результатом в 67,8% голосов.

Избирательный фарс вызвал протест со стороны большинства стран Запада, а также Латинской Америки. 14 стран, включая Аргентину, Бразилию и Канаду, отозвали своих послов из Каракаса в знак протеста против результатов выборов. По той же причине США наложили на Венесуэлу дополнительные экономические санкции.

Президент США Дональд Трамп призвал к проведению новых выборов и прекращению репрессий в Венесуэле. Своего апогея долгоиграющий венесуэльский кризис достиг в январе 2019 г. Как уже упоминалось, выборы 2018 г. были очень противоречивыми, и их итоги вызывают большие сомнения.

В таких условиях Национальная ассамблея Венесуэлы решила взять инициативу на себя, и 10 января заявила, что итоги голосования являются недействительными, а значит, Мадуро принять присягу президента не может, и вместо него и.о. президента должен быть назначен глава парламента Хуан Гуайдо. Он начал формирование переходного правительства в формате cabildoabierto – привлечения граждан страны к участию в принятии важнейших государственных решений на массовых сборах.

В свою очередь, Мадуро все же принес присягу президента страны в здании Верховного Суда, хотя по конституции данная процедура должна проходить исключительно в стенах парламента. В своем 80-минутном выступлении Мадуро рассказал о будущем развитии местной революционной демократии, а себя назвал демократически избранным президентом. Также он начал напрямую угрожать Колумбии, США и странам Европы, требуя от них уважать «выбор» венесуэльцев. Всего на инаугурацию Мадуро прибыли представили 17 иностранных держав. Также поддержку Мадуро высказало высшее командование вооруженных сил и руководители тайной полиции СЕБИН.

В тоже время, оппозиционные силы, парламент страны и международное сообщество выступили против того, чтобы Венесуэла еще на 7 лет оказалась под властью диктаторского режима Мадуро. С подачи парламента, который указал, что согласно статьям 233, 333 и 350 Конституции Венесуэлы присяга Мадуро является незаконной, стало возможно провозглашение 23 января 2019 г. Гуайдо и.о. президента страны.

Он моментально получил поддержку единственного легитимного и демократически избранного органа – Национальной Ассамблеи, а также получил широко признание внутри страны и во всем мире. По этому случаю в Государственном департаменте США заявили: «США решительно поддерживают Национальную ассамблею и и.о. Президента Гуайдо… Режим бывшего Президента Николаса Мадуро нелегитимен. Его режим безнравственный, экономически некомпетентный и глубоко коррумпированный. Он абсолютно недемократичен». Назначение Гуайдо поддержали почти 50 стран мира.

В тоже время на сторону Мадуро встали такие страны, как Китай, Иран, Турция, Сирия, Куба, Боливия и ЮАР. В рядах лоялистов Мадуро особо заметную роль играет Россия, которая всеми своими силами бросилась на поддержку диктатора Мадуро, с которым почти покончено ввиду народного неприятия.

Доктрина Путина: солидарность провальных диктаторов в действии

Президент РФ Путин все больше мечтает о восстановлении самодержавия, и облечения себя в статус императора. На практике воцарение Путина уже состоялось, что отчетливо видно по тому, как он жестко стремится поставить под свой контроль даже малейшее инакомыслие внутри страны, которая все больше катится в пропасть безвременья и безысходности. На этом фоне Кремль все больше ресурсов вбрасывает в формирование своего геополитического проекта – «глобального клуба диктаторов» во главе с Путиным, как верховным воплощением тирании.

В социальных сетях россияне все чаще крайне жестко отзываются о внешнеполитических амбициях путинцев, которые интересуются судьбами тиранов в Сирии, Судане, Зимбабве, а теперь вот активно озаботились будущим венесуэльского самодура Мадуро. Рядовым россиянам до всей этой экспансии Москвы во все черные дыры планеты особого дела нет, народ интересуется проблемами иного масштаба: «в России ежедневно дома взрываются, люди гибнут, самолеты падают, больницы закрываются, пенсионный возраст подняли, смертность растет, продукты дорожают, а м@дака Венесуэла беспокоит!».

Путина действительно все больше волнуют лавры его кумира – царя Николая І, который в годы своего правления снискал прозвища – «жандарм Европы» за то, что душил «весну наций», так же известную, как революционная волна 1848-1849 гг. Он действовал из страха, что революционная мысль проникнет на одну шестую суши и разрушит дряхлеющую романовскую монархию. Так оно через 67 лет и вышло, и последний император из 300-летнего царского дома был расстрелян большевиками, которым тоже крайне симпатизирует Путин.

Но теперешний обитатель Кремля, в отличие от царя Николая І, подумывает вообще о глобальной гегемонии, и видимо, на этом зиждится новая внешнеполитическая доктрина России. Ее можно сформулировать следующим образом: «Российский режим, являющийся, по своей сущности антидемократическим, просто обязан принимать деятельное участие в поддержании всех антидемократических режимов мира с целью своего самосохранения. В какой бы точке планеты не находился диктатор, дни которого уже сочтены, Москва должна прийти к нему на помощь, и оказать содействие удушению антиправительственных народных выступлений».

Применение на практике именно данной агрессивной российской доктрины в настоящее время мы наблюдаем на территории Венесуэлы. В частности, известный российский пропагандист Сергей Марков на своей странице в Facebook российское вмешательство в дела Венесуэлы обозначил так: «…Россия в Венесуэле защищает себя. Россия не хочет, чтобы в понравившийся ему момент Вашингтон признал законным президентом какого-нибудь Касьянова или Навального, или Илларионова. И заблокировал все российские деньги в западных банках, передав их частично этому президенту России — марионетке западных стран… Именно поэтому«важно этот сценарий смены власти в Венесуэле сорвать, как уже сорвали подобный сценарий в Сирии».

Кремль имеет обширный комплекс интересов, связанных с отношениями с Венесуэлой.

Во-первых, между Путиным и популистскими режимами Чавеса-Мадуро существовали очень теплые отношения. Покойный Уго Чавес 9 раз посещал Россию для встреч с кремлевским руководством, тогда как «легитимный» президент Мадуро уже 3 раза успел побывать в Москве. Одним из примеров дружбы диктаторов стало признание официальным Каракасом независимости Абхазии и Южной Осетии, и, похоже, что в случае надобности, при Мадуро Венесуэла может с легкостью признать независимость не только террористических организаций «ДНР» или «ЛНР», но даже «ИГИЛ».

Во-вторых, Москва и Каракас имеют ряд точек соприкосновения в торгово-экономической сфере. Здесь роль идет, прежде всего, о желании Москвы продать венесуэльцам как можно больше своего оружия. Как известно, в период 2007-2013 гг. на Венесуэлу пришлось 18,4% российского экспорта оружия в Латинскую Америку на сумму в 7,7 млрд.$. Т.е. это второй по значимости рынок сбыта смертоносной продукции российского ВПК. Военные двух стран проводят совместные учения ВМФ, также россиян интересует территории страны с целью дозаправки своих стратегических бомбардировщиков Ту-160, несущих ядерное оружие.

Также российский бизнес имеет свои интересы в неспокойной стране: «Роснефть» уже добывает 7% нефти или 9 млн. т. в год, при этом объем российских инвестиций в энергетическую сферу Венесуэлы составил от 10 до 17 млрд.$; «Уралкалий» хочет закрепиться на рынке минеральных удобрений, также россияне реализуют в Венесуэлу пшеницу и продукцию машиностроения.

В-третьих, есть у России еще один очень важный интерес: использование Венесуэлы в качестве рычага для влияния на ценовую конъюнктуру на мировом рынке нефти. Российский бюджет сейчас испытывает огромный дефицит, и Москве просто позарез необходимо повышение цен на «черное золото». Если Венесуэла скатится в состояние внутреннего хаоса и дезорганизации, то есть вероятность сокращение объема поставок нефти из страны на мировой рынок, главным образом в США. Это может очень сильно толкнуть цену вверх, о чем просто мечтает РФ.

В-четвертых, У Путина и Мадуро есть один секретный бизнес: это совместная организация наркотрафика. В частности, по данным ООН, в настоящий момент 51% попадающих в Европу наркотиков идут из Венесуэлы, которая вышла на пятое место в мире по экспорту кокаина.

Контроль над наркотрафиком из страны держат в своих руках 13 высших венесуэльских генералов и депутатов правящей Единой соцпартии. Полученные от наркоторговли деньги отмывались в Коста-Рике и России. А это значит, что Путин очень даже неплохо зарабатывает на торговле «белой смертью».

В Москве очень сильно взволнованы именно этим фактом, ведь если Мадуро будет арестован в результате задержаний бывших властей в случае победы революции, то он способен раскрыть все черные многоходовки Кремля. Чтобы обеспечить безопасность «брата» Мадуро, Путин дал указание Пригожину отправить бойцов ЧВК «Вагнера» в Венесуэлу. Целью группы, состоящей из 400 человек, является недопущение ареста Мадуро его собственными охранниками и военными.

Именно такие данные сообщил Евгений Шабаев, который упоминается в СМИ как атаман хуторского казачьего общества Ховрино. Но пресс-секретарь Путина Песков тут же заявил, что «их там нет», и «у страха глаза велики». В свою очередь, он как обычно переводит все стрелки на США, которые дескать стоят за организацией миллионных протестов в поддержку и.о. президента Гуайдо.

В Москве до сих пор не могут понять, что когда народ, без сил, без денег, без будущего, выходит всей страной на площадь, это не госпереворот. Это нормальное желание, лучшей жизни для себя и своих детей. Свое реноме Кремль подтвердил, когда Россия, Китай, ЮАР и Экваториальная Гвинея заблокировали 26 января попытку США принять в СБ ООН резолюцию в поддержку венесуэльской Национальной ассамблеи – парламента, оппозиционного режиму Николаса Мадуро.

В резолюции говорится, что ООН признает Национальную ассамблею в качестве «единственного демократически избранного института» в Венесуэле.

На фоне всего этого Мадуро проводит проверки танковых частей Вооруженных сил страны, и готов их бросить для подавления демонстраций, как последний аргумент. Уже сейчас от пуль сил безопасности СЕБИН и правительственных нацгвардейцев погибли 29 человек. Мадуро недвусмысленно заявил, что армия «готовится защищать суверенитет и территориальную целостность» страны. А значит, впереди может быть очень много крови. Координаторами этих наиболее преданных военных частей Мадуро могут быть назначены российские наемники.

Напоследок хотелось бы упомянуть о том, что текущий политический кризис в Венесуэле Москва может обыграть в качестве прецедента и для украинских выборов. Речь идет о ситуации, что если, к примеру, пророссийский кандидат на президентских выборах потерпит неудачу, то он может провозгласить себя избранным президентом Украины.

Москва, конечно же, его признает легитимным и даже окажет всемерную поддержку. В том случае, если Вашингтон выступит с протестами, то из Москвы начнут истерически кричать о «венесуэльском сценарии 2019 года».

И здесь уместно вспомнить цитату самого Мадуро: «Венесуэла – это Венесуэла», и не стоит ее проблемы переносить в иной политический контекст. Тем, более что состояние современной авторитарной и нефтяной России, куда более ближе ментально и материально к коллапсирующему режиму умирающей венесуэльской диктатуры.

Секция «Дельта», «Информационное Сопротивление»